- Тем, что служили королю Георгу? - насмешливо спросил кто-то.

   - Да, я был при дворе короля Остерроса! - с вызовом ответил Рэндалл, - приглашая меня, король Георг дал мне слово, что моя деятельность никогда не будет направлена во вред Мармонту. Повторяю, все то время, пока я находился при дворе Георга, я не терял связь с людьми несогласными с установившимся порядком в нашей стране. И, в конце концов, благодаря моим стараниям и стараниям г-на Бамбеллы, а также наших юных помощников присутствующих здесь, вы можете сейчас открыто и спокойно, решать самую насущную проблему для Мармонта!

   Эмоциональная речь графа произвела впечатление. Наступила тишина. Наконец, она была прервана тонким голосом герцога Мелвилла.

   - Никто не собирается умалять ваших заслуг, г-н граф. Но поймите правильно, выборы главы государства, если нет безоговорочных кандидатов на этот пост, прерогатива королевского совета, и вы это прекрасно знаете. Однако вы правы, вы действительно заслужили быть услышанным. И посему, прошу вас, говорите.

   - Я хотел сказать, - начал граф, - что до некоторого, совсем недавнего времени, я, да и не только я, считали, что единственным человеком достойным стать королем Мармонта, являетесь вы, г-н герцог.

   Внешне, сообщение графа Рэндалла, герцог Мелвилл воспринял очень спокойно, можно даже сказать, равнодушно. Но на словах, не удержался.

   - Я весьма польщен столь высоким доверием г-н граф. Но почему именно я?

   - Вы самый близкий родственник покойного короля и, к тому же порядочный человек.

   - Благодарю, вас, - снова не удержался герцог.

   - Однако, господа, - продолжал граф, после небольшой паузы, - некоторое время назад, я узнал, что существует еще более близкий родственник короля Карла и по своим качествам, как ему кажется, не менее достойный быть королем Мармонта.

   Граф замолчал, снова взяв, столь любимую им паузу. Наконец, кто-то из членов совета не выдержал.

   - Ну не тяните граф, сколько можно?!

   - Этот человек находится здесь, среди нас, - как ни в чем, ни бывало, продолжил граф, явно удовлетворенный тем, как ему удалось разжечь любопытство у членов совета, - его имя Томас Бамбелла!

   Это сообщение произвело на всех присутствующих, включая и наших юных героев, эффект разорвавшейся бомбы. На несколько секунд в зале наступила тишина, потом заговорили все разом, при этом преобладали в основном негативные эмоции. Наконец, герцог Мелвилл, в очередной раз, постучав своей маленькой ладошкой об стол, призвал всех прекратить разговоры. Стараясь не смотреть в сторону Бамбеллы, герцог обратился к графу.

   - Мне вдвойне обидно услышать эту чушь от вас г-н Рэндалл. Извольте объяснить, что все это значит?

   - С удовольствием, господа. Я сам был удивлен и даже шокирован, когда г-н Бамбелла сообщил мне эту новость. Я и сейчас считаю, что все это требует тщательной проверки. И, тем не менее, те доказательства, которые привел г-н Бамбелла, оказались, на мой взгляд, достаточно вескими, хотя, может быть, и не совсем достаточными. Чтобы не быть голословным, предлагаю вам, господа, выслушать самого г-на Бамбеллу. Уверяю вас, ему есть, что сказать и показать.

   С этими словами, граф отступил на шаг назад, давая понять, что более ему нечего сказать на эту тему.

   - Что ж, - сухо произнес герцог, поворачиваясь в сторону Томаса, - говорите, г-н самозванец.

   Спокойным, деловым тоном, Бамбелла практически слово в слово повторил то, о чем рассказал графу Рэндаллу в Буэно. Затем он подошел к столу и выложил на него вещественные доказательства связи короля Гастона с графиней К., прежде всего письма, а также медальон с королевской монограммой и соответствующей гравировкой, безоговорочно свидетельствующей о том, кому он предназначался. Далее Бамбелла зачитал выдержки из дневника ведьмы, где та в подробностях описывала, как ловко она пристроила младенца под крыло бравого капитана королевских гвардейцев. И, наконец, Томас привел последний и самый значительный аргумент в свою пользу.

   - Моя настоящая мать еще жива, господа. И может подтвердить, что я ее единственный сын.

   - Но она не видела своего сына практически с момента его рождения. Как же она в столь почтенном возрасте могла узнать вас? - спросил герцог.

   - Есть некоторые приметы, кстати, они есть у каждого человека, по которым мать, всегда, узнает свое дитя. Графиня жаждет встретиться с вами, господа, чтобы развеять ваши сомнения.

   - Во дает! - восхищенно прошептал Гек, толкая в бок Тома.

   - Кто бы мог подумать, - задумчиво пробормотал тот и почесал затылок, что всегда делал в минуты глубокого раздумья.

   - Но..., даже если это все, правда, в чем лично я, по-прежнему, сомневаюсь, Вы незаконнорожденный сын короля, и этим все сказано, - нарочито небрежно бросил герцог Мелвилл и отвернулся от Бамбеллы. Снова наступила тишина. Королевский совет явно пребывал в замешательстве. Внезапное появление второго кандидата на высокий пост внесло смятение в умы первых лиц королевства. Правду сказать, герцог Мелвилл, до этого момента, являвшийся единственным реальным претендентом на престол, по мнению многих, если не большинства, членов совета, был человеком слишком мягким для столь ответственной должности. Даже внешний вид герцога не внушал должного уважения, что уж говорить о его человеческих качествах. А тут, относительно молодой, крепкий человек, к тому же, долгие годы бывший чуть ли не правой рукой короля. Да, незаконнорожденный, но, в конце концов, не от кухарки же он. Графиня К., дама знатная, и в ее жилах тоже есть толика королевской крови, это известно всем. Так, или примерно так, рассуждали сейчас, те от кого зависело принятие этого непростого и очень важного решения.

   - Да! Трудный выбор! Не правда ли, господа? - этот до боли знакомый всем голос, поверг присутствующих в шок! Лишь граф Рэндалл, сложив руки на груди, стоял с невозмутимым видом, а на его губах заиграла едва заметная улыбка. На Томаса же, страшно было смотреть, его перекошенное, то ли от злобы, то ли от волнения лицо, побагровело так, что, казалось, поднеси к нему бумагу, она бы мгновенно загорелась.