Ну, хватит о графе, думаю, что приведенной выше информации вполне достаточно, чтобы у вас сложилось вполне определенное мнение об этом человеке, так как возможно, ему все же придется сыграть важную роль в нашем повествовании. А теперь мне не терпится вернуться к главному герою нашего рассказа, человеку благодаря которому мы сейчас являемся свидетелями описываемых событий. Как вы помните, мы расстались с Томом и его товарищем на пыльной дороге, ведущей в городскую тюрьму Данвира.

   "Кап! Кап! Кап"! - звук падающих с потолка камеры капель, гулким эхом отдавался во всех уголках крошечного помещения. Том поднял голову и стал рассматривать потолок, стараясь определить, откуда сочиться вода, но это было бесполезное занятие, так как дневного света, проникающего в камеру через единственное миниатюрное окошко, хватало, только для того, чтобы более или менее ясно видеть сидящего рядом Томаса. "Хорошо, что нас поселили в одну камеру", - подумал Том, и вдруг рассмеялся.

   - Что с тобой? - встревожено, спросил его кок.

   - Да так, ничего особенного, - ответил юнга, - я подумал, как хорошо, что нас поселили в одну камеру. Поселили - слово неподходящее, как будто мы в гостинице в двухместном номере. Смешно.

   - Смешно, - согласился Томас, - это хорошо, что ты не теряешь чувство юмора, хорошее настроение, это как раз то, что нам сейчас необходимо, иначе не выживем.

   Они помолчали.

   - Где это мы? - неожиданно спросил Том.

   - Где, где, в камере, в тюрьме, - с недоумением, ответил Томас.

   - Нет. Я имею в виду, в какой мы стране, в Англии, что ли?

   - Чего?! В какой такой Англии? Ты что бредишь? Послушай Томми, я все понимаю, столько на тебя навалилось. Ты поспи, успокойся. Потом поговорим.

   Томас заботливо обнял юнгу и положил его голову себе на колени.

   - Спи дружок. Потом поговорим, - повторил он и погладил юношу по голове. Но Том и не думал засыпать, мозг его лихорадочно работал: "Господи! Да что же это такое! Где это я, на самом деле? И названия какие-то чудные! Остеррос, Данвир, Мармонт..., дурдом какой-то! Впечатление такое, что я попал в какой-то ненастоящий, но такой знакомый мир! А может это мое воображение и все это сон"? Он даже подскочил от возбуждения, больно ударившись затылком об подбородок Томаса.

   - Господи! Да что с тобой? Ты угомонишься, сегодня или нет? - недовольным тоном, потирая ушибленный подбородок, проворчал Бамбелла. Но Том ответил не сразу, он нащупал браслет и даже повертел его вокруг запястья, потом ущипнул себя за щеку и только после этих манипуляций попросил прощения у товарища по несчастью.

   - Прости меня Томас, я, наверное, действительно не в себе. Так много всего произошло.... Прости! Я должен все осознать. И пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем. Хорошо?

   - Хорошо, - удивленно согласился Томас.

   С минуту они молчали. Первым прервал молчание бывший корабельный повар.

   - Я так понимаю, что спать нам сегодня не суждено, - сказал он, - или я не прав?

   - Да, ты прав. Я, наверное, не смогу уснуть, - ответил ему Том, продолжая машинально вращать браслет.

   - Тогда, вот что! - решительно продолжал Томас, - я, пожалуй, расскажу тебе одну историю, потому, что чувствую, что ты послан мне судьбой, и я хотел бы, чтобы ты узнал меня получше. Конечно, возможно, я ошибаюсь и ты не тот человек, которому я мог бы доверится, но мои первые впечатления о тебе говорят, об обратном. К тому же, моя интуиция подсказывает мне, что лучшего помощника мне не найти.

   - Помощника? В чём? - спросил донельзя заинтригованный Том.

   - В одном деле, - уклончиво ответил Томас, - между прочим, государственной важности.

   - Рассказывайте, дядя Томас, свою историю! - возбуждённо воскликнул Том и даже вскочил на ноги, настолько велико было его нетерпение.

   - Мы же договорились Томми, что будем с тобой на ты, - укоризненно заметил Томас.

   - Да, да, прости, я больше так не буду. Обещаю. Ну, рассказывай, я слушаю.

   ГЛАВА 4.

   - Как ты уже, наверное, догадался мой мальчик, я не всю жизнь был моряком, а тем более, коком на пиратском судне. Начнем с того, что мое полное имя Томас Бамбелла, я бывший капитан королевской гвардии и начальник тайной канцелярии его величества короля Мармонта. Много лет назад, мой отец, да упокой господь его душу, служил в полку личной гвардии короля Гастона, отца ныне покойного Карла, последнего короля Мармонта. Он не был дворянином, но за выдающиеся успехи в военном искусстве был произведен в офицеры, и скорее всего, сделал бы блестящую карьеру на военном поприще, но, увы, был убит в бою, спасая жизнь своего короля. Мне тогда было от силы лет десять от роду. Узнав о его смерти, я понял, что остался сиротой. Кто была моя мать, я до сих пор не знаю. Поговаривали, что она была знатной дамой, чуть ли не фрейлиной ее величества и, что, якобы, во избежание скандала, она, тайком разрешившись от бремени, поспешила забыть о своем прегрешении, поручив заботы о новорожденном, отцу младенца. Надо сказать, Томми, что мой отец был весьма влюбчивым человеком, его яркая внешность и мундир офицера личной гвардии короля, производили неизгладимое впечатление на представительниц прекрасного пола, и он не без успеха этим пользовался. По этой причине сложно было определить, кто из героинь его многочисленных романов могла быть моей матерью. Да, честно говоря, я к этому и не стремился. До самой смерти отца, меня воспитывала кормилица, простая добрая женщина, и мой низкий поклон ей за это. Его величество, видимо помня о том, кто спас ему жизнь, не оставил своим вниманием сына своего спасителя и по его указу меня, несмотря на мое сомнительное происхождение, приняли в королевскую школу для одаренных дворянских мальчиков. Во всем королевстве вряд ли бы нашелся отец, который не хотел бы видеть своего сына среди учеников этой школы. Отбор в нее был весьма строгим. Претенденты должны были выдержать довольно серьезные испытания и далеко не все успешно их проходили. Но меня, благодаря милости его величества, приняли в школу без экзаменов. Стремясь хоть как-то отблагодарить короля за оказанную честь, я хорошо учился, хотя наверное это будет мягко сказано, правильнее будет сказать: "я остервенело вгрызался во все премудрости, узнаваемые мною с каждым новым учебным днем, и старался всеми силами доказать королю, что он не ошибся, оказав мне доверие". Так уж случилось, что в то время среди учеников королевской школы числился и сын короля Гастона, мой ровесник наследник престола принц Карл. Провидению было угодно, чтобы мы подружились.