Стайлз смотрит на озверевшую толпу вокруг себя и понимает, что вряд ли выберется живым. Где-то на периферии зрения он видит Скотта, которого здесь быть не должно, и заранее сочувствует ему — он не умрёт, он Альфа, но раны придётся зализывать долго. Не стоило ему вставать на защиту умалишённого.
Стайлз не принимал свою бета-форму ни разу за последние три года. И до этого не делал подобного ещё столько же. Это не его сущность — он теперь городской мальчик. Цивилизованный омега. Но сейчас он будет драться, и, видит Луна, он не продаст свою жизнь задёшево. Хотя бы потому, что на него смотрят не только те, кто хотят его смерти. Но и тот, для кого он отдаёт эту жизнь. Он позволяет внутреннему волку победно взвыть, а потом расслабляет горло, чтобы все слышали — он будет рвать за свою правду. Пейдж показывает клыки и сверкает силой в глазах. Последний вдох перед боем, и…
***
Ему десять, они с Дереком дружат всю их сознательную жизнь, и Стайлзу кажется, что всю эту самую жизнь Дерек был ненормальным. На самом деле это, конечно, не так, но в младшей школе не было и недели, чтобы Талию не вызывали в кабинет директора из-за излишней агрессии её среднего сына. В последний раз Дерек провёл в подвале дома шерифа два дня, потому что его мама привела ему в пример его младшую сестру. Кора — прилежная ученица. Дерек — задира.
Наедине со Стайлзом он никогда не проявляет агрессии, и Стайлзу кажется, что это что-то в тех, кто их окружает. Они будто нарочно подначивают Дерека, заставляя показывать совсем маленькие пока клыки и совсем тонкий ещё рычащий голосок. И это правда — Дерека в школе не любят. Никто, кроме Стилински. Они же лучшие друзья. Хейл таскает ему сладости и подталкивает под зад, когда бег по пересечённой местности вытягивает из омежки все силы. Стайлз никогда не смеётся над его увлечением книгами и старается максимально сглаживать его дикий нрав, не доводя девяноста процентов потенциально опасных ситуаций до драки. В какой-то момент и это становится поводом для насмешек, но это, пожалуй, единственное, что Дереку удаётся игнорировать. Да, он верит Стилински больше, чем самому себе, да, он прислушивается к своему другу, и если тот просит уйти, Дерек уходит. И ему плевать, как его называют одноклассники.
***
Когда Стилински исполняется пятнадцать, он впервые в жизни говорит Дереку «нет» на его предложение погулять. Хейл у его дома уже спустя жалкие пятнадцать минут, и Стайлз вынужден облиться запасёнными ещё год назад подавителями, чтобы не свести Дерека с ума своим запахом. У него первая течка. И остаётся в шоке стоять на крыльце, когда на его едкий комментарий, что у него те дни, о которых с альфами не говорят, Дерек отвечает: «Я знаю». Он оставляет под дверью мешок с вредностями и сладостями и уходит, гордый, обиженный и отверженный. Не то, чтобы он подкатывал к Стайлзу. Но его друг больше не может быть таким же другом ему, каким он сам для Стилински является.
Эту тему они выяснили ещё в тот день, года два, что ли назад, когда у их одноклассницы началась течка. Каждый альфа в классе едва сдерживал дрожь, пока медсестра выводила Лидию Мартин из класса, но именно Дерек был тем, кто ещё на перемене сказал ей, что у неё течка. Просто подошёл и сказал. И предложил сходить к врачу. Мартин только отмахнулась — она не спала ночь, и, кажется, вчера слишком легко оделась для конца марта и простудилась, но контрольная — это не повод для таких шуток. Именно тогда они посмотрели друг на друга и Стайлз, принимая яблоко и сэндвич, заботливо подготовленные Талией для них обоих, прыснул со смеху.
— Это же не тот момент, когда альфа даёт омеге еду, чтобы омега дала альфе потомство?
— Ты больной? Мы же друзья, Стилински. Это мимо нас, на чём хочешь, поклянусь! — Растерянность и выражение полного абсурда на лица Дерека успокоили и подарили уверенность, что всё у них будет норм.
— Вот-вот… Проехали, — Стайлз заржал в голос, когда кто-то назвал их парочкой. — Да ни в жизнь…
Течка Стайлза случилась на его шестнадцатом году жизни и чуть не стала концом их дружбы. Они не виделись целых три дня, однако уже в среду Стилински явился в школу.
— Дер, ну ладно тебе. Я немного обалдел от феромонов и задницы в огне, ну попутал я… Эй, мы в норме?
— Да иди ты! — пихнул его по-дружески Дерек, явно не рассчитав силу. После течки без альфы омега слабее, а ещё Стайлз пока не понял, что вчера ночью Дерек случайно прошёл инициацию. Его альфа проснулась в полной силе, поэтому контролировать себя он пока ещё не научился. Не свалиться с лестницы Стилински помешала только бешеная реакция Хейла и удачно подвернувшиеся перила. — Прости, Сти, я это… Не привык ещё… — его щёки зарумянились, и даже кончики ушей немного покраснели. Он сверкнул глазами, показывая волка.
— Да ну?! Серьёзно? Когда?!
— Вчера, не ори так, голова звенит…
— Круто! Блин! Круто! Мы теперь оба взрослые!
— Угу. Всё равно не ори, идиот… — Хейл рассмеялся и ткнул Стайлза пальцем. — Ну что? Погнали? У нас математика…
***
— Что сказал врач?
Стилински уже шестнадцать, почти семнадцать на самом деле, но его зверь всё ещё спит. Не сказать, чтобы его это вообще хоть сколько-то беспокоит, но папа настоял. Вообще-то, Стайлз сам довёл эту ситуацию до некрасивого развития, когда постоянным игнорированием проблемы буквально заставил отца собрать «семейный совет».
— Я требую, чтобы ты прошёл обследование! — заявил ему Дерек, и Стайлз ощетинился. Он пока не мог сверкать глазами, как друг, и только поэтому не почувствовал на себе силу его слова. И на самом деле в тот момент был рад этому. Он видел, как на это реагировали другие оборотни, и не хотел быть таким же зависимым от сущности, как все вокруг.
— Ты не мой альфа, чтобы требовать подобного! — рявкнул на него Стилински, и Талия недовольно поджала губы. Не такого разговора она хотела.
— Нет! Но я твой лучший друг! И я волнуюсь за тебя! Волнуюсь за твоё здоровье! И это даёт мне право требовать от тебя того, что не может потребовать шериф!
Недовольный рык поднял загривок у Джона, но до драки дело не дошло бы, хотя бы потому, что они были в доме Талии Хейл. Однако Дерек тут же понял свой промах:
— Извините, сэр, но вы любите его и холите так сильно, что он из вас верёвки вьёт! А я боюсь, что это что-то серьёзное, что-то, что я не могу унюхать!
— Катитесь вы все со своей заботой!
— Стайлз, ты не прав, — тихо сказала мама Дерека, и все невольно обратили на неё внимание. — Ты волк, мальчик, и тебе нужна забота стаи. Даже если ты не входишь в неё номинально, мы заботимся о тебе. Это та ошибка юности, которая может иметь необратимые последствия. Сейчас тебе не интересно, будут ли у тебя дети, будет ли счастлив твой альфа, ты думаешь только о себе. Но если сейчас упустишь что-то важное, потом не наверстаешь. Дерек волнуется, значит, что-то не так. Вы с ним с пелёнок вместе, он знает тебя лучше всех. И я всегда считала, что ты ценишь вашу дружбу…
Стыд заполнил всё сознание парня, и он смог только кивнуть, опустив глаза в пол. Он ценит эту дружбу, и не готов терять её даже из ощущения мнимой свободы.
Визит назначают уже через несколько дней, и это приводит Стайлза в коридор, где его ждёт Дерек:
— Что сказал врач?
— Что всё в порядке, — отмахивается Стилински, надевая на плечи лямки рюкзака.
— Ты же знаешь, что я чувствую ложь?
— Всё. В. Порядке. С моим организмом. Это в моей голове. Я просто не хочу этого. Не хочу инициации. Она всё равно произойдёт, но потом. Позже…
Дерек хмурится, но, кажется, понимает друга. Тот никогда не был типичным омегой — конечно, иначе они бы не подружились, и все эти мечты о выводке щенков и самом лучшем альфе на свете были совсем не про него. Он избегал внимания альф, и даже бет, ему просто не нужны такие отношения. После двух месяцев детских держаний за ручку, он послал, наконец, Эрику, а попытки встречаться с Дэнни вообще свелись до двух свиданий. Ему было не интересно то, что они могли предложить ему, и сам он ничего им предложить не мог.
