— Мне больно, сэр, не надо, пожалуйста, мне больно. Болит… — Нотт взвыл, когда вокруг его горла сжался ошейник с сорванной пломбой. Мистер Эр плевать хотел на слова Папочки. Здесь он всегда получит то, что хочет. — Болит, сэр, не надо. Мне болит…
— О, у сучки есть голос… Что тебе болит, а? Ну, пёсик, давай, что тебе болит?
— Мне болит моя душа… — вне себя ответил Тео, — душа болит… и дырка болит… и шея болит… Мне болит член, рука за спиной, горло болит…
Мистер Эр затянул ошейник ещё туже, перекрутил поводок, сильнее заламывая запястье, и добавил к двум пальцам ещё один поверх члена.
— А так больнее, а сучка?
Ответом был визг, а потом и хрип. И Тео снова потерял сознание. Уже от болевого шока.
Ноги парня были в крови и сперме, синяки на спине уже наливались цветом, а капилляры в глазах полопались. Тео был любимчиком мистера Эр. Он был тем, кто вызывал самые мерзкие фантазии, и гость не чувствовал никаких границ, исполняя их. И сейчас он продолжал трахать тело, безвольное, бессознательное, потерявшее все признаки жизни.
— Папочка! — в кабинет ворвалась Миона, но он оказался пуст. — Господи, Анна! — девушка прикоснулась к гарнитуре. — Найди Папочку! У нас ситуация!
— Он вне зоны, подруга. На камерах его нет…
— Анна, найди его. Тео уже пять минут без сознания!
— Ищу… Чёрт, он в чёрной комнате!
— Вызывай! По громкой! К чёрту правила! Представление уже закончилось! Это такой же приват, как и другие! И разберись, почему там нет связи!
Гермиона ждала Папочку уже у двери. Чёрная комната была создана для тех, кто не желал отвлекаться на визуальную составляющую. Там не было света, совсем, а видеонаблюдение велось в инфрокрасном спектре. Кого-то такие забавы пугали, поскольку спустя несколько минут наступало ощущение слепоты. Но были и поклонники подобного развлечения. Зачем туда вошёл Папочка, было неясно, но скорее всего из-за какой-то ещё неприятности. Однако девушка была уверена, что Тео важнее.
— Сэр… — она протянула ему планшет без слов, забывая, что теперь работает не на правительство. Картинка на экране была шокирующей.
— Блядь, почему так поздно?!
— Он уже пять минут в отключке… Семь, — поправила себя девушка.
— Зови Хагрида. Пусть заберёт оттуда Нотта.
— А с гостями? Ночь ещё не окончена…
— Панс?
— Минуту, и Хагрид уже в пути… Соединяю…
— Панс, включай музыку Тантры на полную. И пусти туман на танцпол. Всех, кто не в привате, уводи. Ночь сегодня будет короче…
— А что с гостями? Я про мистера Эр…
— Что там?
Гермиона снова показала планшет. Амбал мистера Эр лежал у стены, держась за голову, а сам гость что-то гневно кричал, но Хагрид был молчуном, он просто поднял Нотта на руки и вынес из комнаты.
— Пригласи, нет… Не надо… Я…
— Папочка… Надо решать… Прости, но сейчас надо решать…
Папочку таким никто не видит. Нерешительным. Никогда. Но в эту секунду он не знал, что ему делать. А потом понял, что не имеет выбора.
— Гостя занеси в чёрный список. Прямо сейчас переведи весь его депозит обратно. Всё, кроме вычета за сегодняшнее. Записи в архив. Дверь дезактивируй. Их выведем после того, как все остальные гости разойдутся…
— Это война, Папочка… Нас закроют… — распахнутые широко глаза Гермионы вызвали у мужчины некоторую растерянность.
— Я что-то неясно сказал?
— Всё сделано. Перевод требует вашего подтверждения с рабочего компьютера. Тео уже у врача. Сэр? Мм… Папочка? — исправилась девушка после недовольно поднятой брови, — Что дальше?
— Дальше пусть Эббот объяснит мне, какого хрена не работает связь в чёрной комнате. Лично. Я в офис, и пусть сообщат мне, когда последний гость уйдёт из арены. В привате людей не беспокоить.
— Да, папочка.
Миона унеслась в свой кабинет.
На пути в свой офис Папочка пытался держать лицо, но это было сложнее, чем обычно. И всё же, он оказался в западне, которая когда-нибудь должна была захлопнуться. Мистер Эр был бомбой замедленного действия. И она рванула сегодня.
— Папочка, я прошу прощения, но мне придётся побеспокоить вас сегодня вновь…
— Мистер Пи… Это…
— Я не займу много вашего времени, правда. Лишь несколько вопросов…
— И мистер Би не может вам помочь, потому что…
— Потому что в привате с Блейзом. Он был немного… Напряжён сегодня…
Папочка молчал.
— Сразу к делу… Что ж… Седрик… Он сегодня встречал гостей… И… Понравился мне очень, больше чем я мог представить… Не могу забыть его глаза… Не могу… Хочу его. Но в приват он не доступен… Я…
— Уверен, что к следующей ночи, он будет доступен для вас, мистер Пи. Мы приглашаем гостей каждую среду и субботу.
— Нет, я не про то… Я хотел спросить… А как можно взять в аренду одного из ваших мальчиков? Я имею в виду…
— Это была задача мистера Би — рассказать вам об этом… Но я опишу. Есть определённая сумма, которую моя крошка должна отработать. И если вы желаете взять кого-то в своё единоличное пользование на месяц, например, то вносите определённую часть этой суммы. И если вы желаете выкупить кого-то насовсем, разумеется, после определённой проверки вашей личности, то мы назначаем цену. Вы упомянули Седрика. Неожиданный выбор… И из-за того, что вы видели его лишь на встрече, и из-за того, что именно вы там видели. Вас непокорность его привлекает, но уверены ли вы в том, что он — то, с чем вы сможете справиться? Так, как с этим справляются здесь?
— Я не могу забыть его глаза, Папочка. И…
— И я предлагаю вам быть уверенным в своих решениях. Они — мои мальчики, и их никому нельзя обижать. И просто так я их не отпускаю. Не только в плане оплаты. Но и в плане безопасности. И ещё одно. Всегда мальчики уходят из зала с клиентом по их желанию. Всегда. И если Седрик не захочет, с вами он не уйдёт.
— Спасибо, Папочка. Больше вас не побеспокою с этим.
— Всего доброго, мистер Пи. Добро пожаловать в клуб.
Когда дверь за неожиданным гостем закрылась, Папочка откинулся на спинку кресла. Определённых усилий стоило говорить ему о том, что у него есть шанс на приват с Диггори, когда уверенности в том, что его заведение не закроют, не было. У него был план отхода. Не только его самого, но и его деткам было где переждать бурю. Только с мистером Эр это выглядело не штормом, и даже не цунами. Это могло стать апокалипсисом. Стоило ли упоминать, что намного сильнее он волновался за своё хобби, чем за ресторан, который его прикрывал…
Проведя минуту в полной тишине, он вернулся в «здесь и сейчас». Подтвердил перевод денег обратно на счёт клиента, который всё ещё томился в комнате. Он уже просто сидел на диване, его охранник сидел на подиуме, заляпанном кровью. Видеонаблюдение было беспрерывным.
Папочка не привык жалеть о принятых решениях. Как и тот, кто скрывался за этим именем. Он позволил себе потосковать несколько секунд о том, чего нельзя будет вернуть после этого шага, а потом отправил электронное сообщение на адрес, выученный наизусть. Слишком долго он порой думал о том, как ответить на сообщение, слишком долго рассматривал эти буквы на экране, размышляя о себе, о нём, о них. Самые долгие отношения, которые были в его жизни. Самые глубокие. Самые важные. Самые ценные. Те, которые неизбежно завершатся после этого сообщения.
«Мистер Поттер,
Обстоятельства, над которыми я не властен, сегодня навсегда изменили мою жизнь. И, к моему прискорбию, Вашу также.
Я балансировал по краю лезвия слишком долго, и неизбежное настигло меня, я лишь счастлив, что провидение дало нам так много времени. И так мало. Хотя, боюсь, этого было достаточно… И в эту минуту, когда я понимаю, что больше и глубже испытывать в нашем общении уже некуда, мой страх растворяется. Мои надежды не упасть в бездну оказались наивны — я уже там. Давно. Бесповоротно.
Однако ничто не отменит ни одного слова, произнесённого между нами. И это счастье, что каждое из них ценно. Бесценно. Бесценные минуты… Они навсегда останутся. И те, что пока не случились, останутся со мною навечно.
