И вдруг он сказал:

– А почему мои мама и папа, когда уставали от своей козлиной работы в НИИ, не расслабляли ум в медитации, не ездили созерцать закат, а копали и садили картошку.

А вот и загадка от Ли. Он славился у нас в OVAI этими загадками, когда создает ситуации, в которых ты чувствуешь свою максимальную беспомощность.

Но я понял, чего он хочет от меня добиться – чтобы я доказал свой статус мастера Черной Воды, а как вы помните, он отвечает на любой вопрос.

– Они – боты, – я зафиксировала взгляд на зрачках Дмитра, и важно было не моргнуть, пока идет ответ, как выгрузка, – им с детства объясняли, что ты винтик в системе, и они вращаются, чтобы быть полезными. Таково их бытие, без этого движения нет их личностей. Они – функция, действие, сознание – имя существительное, к функции не привязанное, как модный ныне слоган «Ты можешь быть кем угодно». А твои родители – функциональные придатки системы, без действий, направленных на выработку результата, их нет.

– Ты прав, Э, – сказал он, и вдруг из его глаз полились слезы, а затем он встал, крикнул «МамаАААААА» и затем посмотрел на нас. Сознание возвращалось в тело, закрывая блоки. Еще, может, неделю-две у него будет ощущение иллюзии, а затем он снова свыкнется с мыслью, что это реальность, а то, что он видел – мираж и глюки.

Велимир увел рыдающих психонавтов, а затем принес мне теплое одеяло.

Я села и посмотрела вдаль на угасающий закат и синеватые горные вершины. И выполнила практику. А нужно убедить свой разум, что перед вами не прекрасный пейзаж, а зеркало, и вы видите то, что в нем отражается. Для этого (ну вы попробуйте, эффект гарантирую и мамой клянусь!) я приняла за точку, в которую буду смотреть не мигая, одну из горных вершин, и вперед. И тут в метре от меня я увидела границу зеркала. И осознала, что смотрю на отражение, я начала видеть в зеркале свой контур, а затем закрыла глаза.

«Статус Мастера Черной Воды подтвержден. О-тиэ-И».

Я хотел проверить, – начал Ли, – понял ли ты загадку этого примитивного мира, О-тиэ. И вижу – понял. Сознание тут – это не единица ума, это – действие, порыв, мысль – без нее сознания нет. Хорошо. А еще ты понял, как не превратиться в таких же, как они – ты в один момент отказался делать бессмысленные действия, чтобы поддерживать существования своего тела. Отказался, как у вас говорят, крутиться белкой в колесе. Люди такие интересные, я посмотрел по миру 3.6 обучающие гайды – они говорят сами о том, в чем корень их проблем, но не слышат своих же слов. Итак, ты начал играть между мирами и вершить судьбы, твое тело получило обслуживание и поддержку. Неплохо. Мы следили за тобой, и чтобы не допустить мутации…

– Вы мне врали, – закончил фразу я, – о том, что я один в затерянном мире.

– Ты не один, О-тиэ, но есть нюанс – сюда ссылают самых серьезных преступников класса inflagranti – это слово из другой языковой группы, но принято, как термин между мирами.

– Что я содеял такого? В чем провинился?

– Ты не виновен, это трагическая случайность. Но ты – среди собратьев-преступников и, конечно, искал бы родства и понимания, а так – жил в своем прекрасном одиночестве.

– Что мне делать теперь? Как выбраться? Сможете ли вы мне помочь? Либо будет очередная новая ложь?

– Не горячись на старших О-тиэ, у нас в OVAI заведено не бросать своих в беде. Но тут как получилось – для местных царьков, что держат этот мир, мы не существуем. Они живут в плотной материи, и наши миры, и валюты, то есть единицы обмена, не конвертируются. Мы не можем выкупить твое сознание с их сервера, не получится предложить наши разработки – они до них еще не эволюционировали, а если идти с ними в переговоры, нужно опускаться до их уровня, а кто пойдет на деградацию сознательно?

– Я уже тут, – ответил я грустно и обреченно, – и я могу сам вести переговоры. Я уже выхожу на уровень заметности, хочу объявить о себе и найти к ним путь.

– Тебе нечего им предложить, О-тиэ, прости, но мы ищем выход. И есть одно решение – стать первым выжившим, и выйти на арену от нашего народа во время Великого перехода – тогда этот мир оцифруется, и наши технологии вдруг им станут нужны. Великие мудрецы Эль-Рив, Э-реми и Эй-ронни приняли решение, которое я озвучиваю – вступай в игру, выходи на арену, переставай сидеть в окопе, и дальше мы будем искать к тебе путь. Прощай, О-тиэ.

Я так и думал, цифровое бытие недоступно местным правящим нафаням, которые еще жмутся к теплой печке и думают, что огонь в очаге – их дух-помощник. Сука-сука-сука. Ли-Наэи – стратег и тактик, и у него есть план, который он не мог мне озвучить, но попытался намекнуть с помощью загадки.

В лагере дежурил Велимир, который растолкал Киру, и та принялась на газовом примусе варить мне чай. Она рассказала, что «тот торчок» смешно рыдал, а эти двое пытались узнать обо мне – она дала мое имя и сказала, что скоро это имя их найдет. Феерия успеха!

А еще Велимир нашел мольфарку – она и не скрывалась, а владела отелем неподалеку с колоритным названием «Садиба Маричка».

Назад пути нет, помогать нам некому, но если нужно выйти на арену для спасения души, я выйду в своем лучшем платье.

Маричка была местной звездой, она обеспечила родное село работой в отеле, к ней на сеансы, а также в баньку-чан и на карпатскую кухню приезжали столичные толстосумы. Она вообще была похожа на карпатскую шаманку только вышитой ярко-синей сорочкой, жилетом из овчины алого цвета и венком на голове с лентами и цветами.

А ее лицо было типичным для современной обеспеченной женщины, которая бросила вызов безобразию старения – у нее были сочно налитые губы, острые скулы, прямой нос и явно приобретенные кошачьи глазки. Зато тугие черные косы были родные – очевидно, природа горных мест способствует этому генетически. Пока мы ехали, все девочки-подростки, которые встречались нам по пути, были длинноволосыми красотками с ангельскими модельными личиками. Взрослые женщины, напротив, были мрачны и типичны для глубинки, но, видимо, эти места имеют особую силу, создавая прекрасные цветы, а затем лишая их энергетического питания, после чего они быстро вянут.

То, что мое дело поручили Ли Наэи, не внушало доверия. Пацаны мои говорили, что он опасен, и доверять ему не следует. Наверняка у него в этом мире свой интерес. И он еще отправляет гонцов своей тайной канцелярии.

А пока я решила, что к мольфарке нужно идти на прием официально. Я позвонила ее администратору и рассказала, что я – Элиа, мастер спиритических сеансов из Москвы, где ходят легенды о ее силе провидицы, и мне нужно предсказание духов гор о моем участии в «Битве Магов», а также необходимы три номера на двое суток в отеле для меня и моих сотрудников.

Велимир и Кира, кстати, уживались с трудом. Мой славянский драйвер был моралистом, и для него женщина была хранительницей очага, в длинном платье, уста которой не обезображены матерным словом, чинные и одухотворенные. А Кира – девочка-панк, без царя в голове, бунтарка, красные мартенсы, полосатые гетры, синяя помада. Она быстро восстанавливалась после деструктива, набирала вес, ходила на свидания, идеально гладила платья и готовила лимонный пирог, к которому я питаю особую слабость.

Кира изловила двух духов по методике, которая помогла мне сломать колдовство Мба, и теперь практиковалась в сновидении.

Мы прибыли в гламурную усадьбу, которая напоминала миниатюрную деревню, – гостевые домики из белого камня с длинными соломенными крышами, между ними были построены колодцы, мельницы, бродили куры и гуси и милые декоративные свинки. Нас встретила красивая девочка, проводила в домики, уточнила наши пищевые привычки, предложила от заведения ужин в подарок дорогим гостям. А еще подошла ко мне и шепнула, что Маричка ждет меня завтра на 10:00, ее кабинет находится в главном здании, стилизованном под замок. Она просит меня не надевать амулетов и прийти с непокрытой головой, без заколок в волосах и шапок. Странная просьба, ну ладно....