Юная девушка, достаточно красивая, для того, чтобы не знать недостатка в женихах сидела в своей комнате на кровати, поджав ноги, и мечтательно смотрела в окно. В дверь постучали, и молоденькая служанка возникла на пороге.

– Лирия Ремия пройдите пожалуйста в гостиную.

– Что такое, Дафна? – Девушка откинула прядь волос назад и вскочила с кровати.

– Вас сама госпожа зовёт. Ух и злющая же она.

– Что-то случилось?

– Не знаю, – пожала плечами служанка. – Но слухами всякими земля полнится. Говорят у папеньки вашего какие-то проблемы.

– Проблемы? Я сейчас иду.

Мия поправила причёску, глянула на себя в зеркало и улыбнулась. Она только два дня назад вернулась из пансиона домой. Отец обещал дать бал в честь её совершеннолетия, которое как раз должно было наступить завтра. Уже разослали приглашения. Конечно приедут подружки из пансиона, куда же без них. Хотя она была бы рада обойтись без проныры Софи или рыжей хитрюги Алии, но это было бы слишком неправильно. Все обиды должны быть забыты. И конечно на балу будут кавалеры. Отец и так слишком переживает, что из-за той старой истории, четырёхлетней давности, она до сих пор не помолвлена. Никто, конечно, не знает, что на руке у неё появляется брачная вязь, если знать, как смотреть – она всегда носит платья с длинным рукавом. А кольцо печатка убрано в дальний ящик. За эти годы ни она ни отец ни разу не получили писем от таинственного супруга. Может, он вообще погиб, кто его знает. Война знатно прошлась по окраинам Виридии. И в этот раз они победили. Вот только тех девушек, что забрали, как дань, это не вернёт, как и матушку. После той поездки она слегла и вскоре умерла. Отец горевал недолго. Выдержал необходимый срок траура и снова женился. Она, право же не винила его. Каждый забывается как может.

Мия качнула головой. К чему грустные мысли. Даже мачеха не сможет испортить ей праздник. Она спустилась по лестнице в гостиную. В кресле сидел отец, полубоком. И сердце сразу нехорошо защемило. Она почувствовала, что случилось что-то страшное, непоправимое, как в тот день, когда умерла мама. Мачеха стояла прямо, в своём ослепительном платье, усыпанном драгоценными камнями. И она была в ярости.

– Ну что, явилась, наконец!

– Мари, не надо так! – Слабо возразил отец.

– Что не надо? Думаешь, я теперь буду устраивать этот нелепый бал?!

– Да в чём дело то? – Не выдержав, спросила Мия. Она не любила мачеху и взаимно, но до сего дня та держала себя в руках по крайней мере.

– Ты меня спрашиваешь? Спроси лучше отца. Этот бездарь неумело вложил деньги и теперь он банкрот. А мне оплачивать его долги. Этот дом заложен, а твой папенька ещё требует чтобы я оплатила твой бал. Он хочет меня пустить по миру! – Взвизгнула мачеха. У неё начиналась истерика. Руки тряслись, а губы зло искривились.

– Мою девочку не должны касаться наши проблемы, – твёрдо ответил отец.

– У твоей девочки, между прочим, есть муж, – Сказала мачеха и в комнате повисла зловещая тишина.

Мия вздрогнула. Они же это несерьёзно? Отец ведь обещал ей, что в день её совершеннолетия отправит письмо с прошением на Имя Его Величества о разводе. А пока на балу она сможет спокойно присмотреться к женихам. Ей ещё ни один не нравится, о всё ведь впереди, верно? И вот сейчас… Словно холодом повеяло. Вспомнился тот кошмар, произошедший четыре года назад. Ведь ей тогда просто повезло. Даже то, что муж больше никак не напоминал о себе, было с одной стороны странно, а с другой – замечательно. Значит, проблем с разводом с его стороны не будет. Конечно, от своего будущего жениха она не будет скрывать такую историю. Ей нечего стыдиться. А прочим – и знать не нужно. Отец приложил немало усилий, чтобы эта информация не вышла за пределы семьи. Вот только мачехе, кажется, он сказал зря.

– Что ты имеешь в виду? – Отец поднял голову. Он выглядел бледным, бледнее обычного. Несчастье подкосило его. Мии хотелось подойти, обнять его, положить голову на плечо, как в старые добрые времена, пока ещё жива была мама, но она только вздохнула. Мари не оценит её усилий.

– То, что и говорю, – мачеха злобно посмотрела на неё. – Или ты ещё не понял – ты полный банкрот, понимаешь? И этот дом выкупила я, он теперь мой и я могу выгнать твоих детей и тебя самого на улицу, понимаешь?

– Вы так не поступите! – Потрясенно вздохнула Мия. С мачехой у отца общих детей не получились, но кроме неё была ещё Алана десяти лет и Джейми – семи – поздние дети. Отец говорят уже смирился с тем, что не оставит наследников, когда мама подарила ему дочку, а потом и сына. И вот теперь мачеха хочет выгнать их на улицу. Да она в своём уме?

– Почему это? – Она прищурила глаза. – Какой мне смысл кормить вас, троих нахлебников?

– Тогда и я уйду с ними, Мари, – отец встал, опираясь на поручень кресла.

– Ну и куда вы пойдёте? У вас нет никаких родственников, готовых принять всю твою ораву.

Отец только вздохнул, признавая правоту мачехи и жалко улыбнулся. А Мия поняла, что бой проигран. И сразу стало неотвратимо тяжело, как будто какая-то каменная плита навалилась на плечи и придавила к земле. Не будет никакого бала и никакого праздника. Все её мечты и надежды бессмысленны.

– Чего стоишь? – Грубо спросила мачеха. – Собирай вещи. Завтра же отправишься к своему мужу. Буду я тебя ещё кормить… И скажи спасибо, что даю тебе экипаж добраться до места.

– Но… Я не знаю, где живёт мой муж и вообще жив ли он, – Мия едва не задохнулась от такой наглости.

– Вот и узнаешь заодно. Отправишься в ту деревню и спросишь у священника. И я скажу кучеру, чтобы присматривал за тобой, пока ты либо не узнаешь, что твой муж мёртв, либо не отправишься к нему. А он тебя проводит.

Это было верхом абсурда. Она даже не нашлась с ответом, только умоляюще посмотрела на отца, ожидая чуда. Но чуда не произошло.

Мия вышла из гостиной, кусая губы. Собираться! Конечно, она соберётся, чтобы исчезнуть из этого дома раз и навсегда. Найдёт своего супруга, потребует развода и отправится в какой-нибудь частный пансион. Возможно, получится устроиться учительницей. По крайней мере она должна попытаться.

В конце коридора её догнал отец:

– Ремия!

– Да, папа, – она комкала в руках подол платья, даже не замечая, что делает.

– Прости меня девочка. Я не могу по другому. Нам с Джейми и Аланой некуда идти. Ради нас, дорогая, пожалуйста, не перечь мачехе! А когда ты уедешь через пару дней, я попытаюсь отправить письмо королю. Возможно, когда ты доберёшься до места, Его Величество уже одобрит развод.

– Хорошо папа, я это сделаю, ради вас. – Мия попыталась улыбнуться, но вышла только жалкая полуулыбка сквозь слёзы. Она обнял отца, потом отвернулась и бросилась вверх по лестнице в свою комнату, чтобы упасть на кровать и разрыдаться.

Успокоившись, она вытерла слёзы и принялась разбирать вещи. В конце концов ничего страшного не произошло. Ну приедет она к этому мужу, получит от него разводное письмо, или как там оно делается и вернётся домой. Вот только ощущение какой-то надвигающейся беды не оставляло её. Ничего уже не будет по-прежнему. Даже если она вернётся, вряд ли мачеха даст ей спокойно жить, а если уйдёт, что-ж, тогда жизнь придётся начинать с чистого лица. В пансионе много чему учат, только вот самым важным вещам – что делать и куда обращаться в затруднительных ситуациях, не объясняют.

А больше всего давило то, что никогда теперь у неё не будет праздника. Она ни разу в жизни не была на балу. Летние и зимние балы в пансионе и выпускной бал не считаются. Там были все свои. А вот настоящий бал как-то прошёл мимо неё. И теперь кажется уже навсегда.

А ещё, как и тогда, после смерти матери осознание неотвратимой беды, несчастья пришло не сразу, словно сознание пыталось спрятаться, цепляясь за мысли про бал и замужество. Отец и брат с сестрой – им так тяжело теперь. И хотя она почти не виделась с Аланой и Джейми – она только на два летних месяца и короткие зимние каникулы приезжала домой, а ими всё время занимались гувернёры, гувернантки и частные учителя, она всё равно любила их и меньше всего на свете хотела, чтобы брат с сестрой из-за неё остались на улице. А ещё отец. Он так постарел с последней встречи в пансионе. Видимо, дела и банкротство окончательно подкосили его здоровье. И если с ним что-то случится, мачеха не стесняясь выкинет Алану и Джейми на улицу. А это значит, что она должна не просто разобраться с этим странным замужеством, но ещё и попытаться позаботиться о них. Не слишком ли это много для девушки, которой ещё не исполнилось девятнадцати?