- Она молодец, никогда не унывает.

  - Не унывает, потому что некогда. Бывший муж материально не помогает, сам у родителей иждивенцем. Анна не от беспечной жизни на вторую работу уборщицей устроилась. Днем на заводе в бухгалтерии, вечером сюда ковыляет - убираться. Ей только сорок четыре, а выглядит пенсионеркой. Не знаю, замечала ты, у нее всего две юбки и две кофты, которые она комбинирует. Носит одно и то же лет десять точно. На людях не унывает, а по ночам?

  - По ночам - другой разговор. Можно догадаться, - согласилась Наталья. Она вытерла последнюю влагу со щек и, сев поудобнее, повернула лицо к подруге. Хоть и работала всю жизнь в саду, близко с другими сотрудницами не сходилась, личной жизнью их не интересовалась. Не хотела "сплетни собирать". Слишком своими несчастьями была занята, а оказывается - у других судьба не легче.

  - Следующая наша страдалица - Валентина Григорьевна Приданникова. Муж - главный инженер на заводе. Раньше капли в рот не брал, теперь не просыхает. До такой степени ужирается, что про служебные обязанности забывает. Недавно она рассказывала. Должен был в Москву в командировку ехать, да утром не проснулся. Она его и так и эдак будила, по щекам хлестала, холодную воду лила. Будильник над ухом заводила. Лупила по всем местам, даже по члену. Так и не проснулся. Пьяный каждый день, надоел ей тошнотворно, а что поделаешь? Тридцать шесть лет женаты. Куда разводиться?

  - Некуда. Повязана она.

  - Следующая. Ольга Сергеевна Бабкина. У этой вообще трагедия из мексиканского сериала. Не все в поселке знают, я тебе по секрету расскажу. Ее Илья - бабник первой степени. Неисправимый. У Ольги была незамужняя закадычная подружка Лариска Журавлева. Ты ее знаешь - в первом доме от завода живет.

  - Фамилия знакомая... Ее мать в хлебной палатке работала?

  - Да. Мать нормальная. Отец - пьяница. Сестра в Рождественку замуж вышла, вроде неплохо живет. Лариска родила в семнадцать лет неизвестно от кого, мыкается одиночкой. Мужики, правда, есть и неплохие, да никто жениться не торопится. Я ее на остановке часто вижу, когда на работу приезжаю. А она очередного ухажера на автобус после ночевки провожает.

  Так вот. Лариска к Бабкиным на правах подруги чуть не каждый день приходила. С Ильей снюхались, а Ольге сонных таблеток подкладывали. Даром, что мать Ильи - детский доктор. Небось, она и снабжала. Может, сама не знала - для чего, в это я поверю. Нина Кирилловна - вообще, порядочный человек. Ни в чем зазорном не замечена. Когда Ольга случайно обнаружила обман, с Лариской насмерть разругалась.

  - А Илья?

  - Что ему будет... Продолжал кобелить. Потом на заработки в Испанию уехал. Сейчас не знаю, где обретается. Ольга давно не рассказывала, а самой спрашивать неудобно. Ты слышала - недавно у замглавного бухгалтера Антонины Вячеславовны дочка умерла?

  - Наташка?

  - Да.

  - От чего? Она ж молодая, тридцать-то исполнилось?

  - Тридцать два. Хорошая девка, а замуж так и не вышла. Умерла во сне. Наверное, сердце остановилось.

  - Ой, жалко.

  - За два года до того У Антонины муж умер. Хороший был мужчина, беззлобный, мастером на заводе работал. Последние годы пил. Зимой шел с работы пьяный, оступился на лестнице, ударился виском. Скончался в больнице.

  - Нин, вот ты рассказываешь, а я даже не знала, хотя почти рядом живем. Все про свои беды горевала. Права ты. Ребенка потерять - это погорше.

  - И не говори. Осталась Антонина одна. Ни мужа, ни дочери. Кто ей-то воды поднесет?

  Наталья Николаевна промолчала. На правду не возразишь.

  - Вот и подумай, моя дорогая, стоит тебе так уж убиваться. Пятьдесят лет - не конец жизни. Наоборот, самое лучшее начало. Надо только взглянуть на себя по-другому, не побояться круто повернуть судьбу.

  - Да как я в этом задрипаном Иваньково судьбу-то поверну? Куда здесь податься? Кроме рабкооповского магазина развлекательных учреждений не имеется. Кроме полудурка Манеки холостых мужиков нет. Горькие пьяницы и те разобраны. Сходить некуда. Клуб давно не работает, кафешки занюханной нет, про спортивные секции слыхом не слыхали. Люди сидят по домам, как мыши по норам, нос наружу не высовывают. Только летом выползают на лавочках посидеть, посплетничать. Дыра беспросветная это Иваньково.

  - Ну, на Иванькове свет клином не сошелся. Можешь в Москву уехать. Ты же одинокая, это твой козырь. В Москве и работу легче найти и судьбу устроить. Ты подумай над этим. Если решишься, я тебе на первое время адрес дам, у кого можно пожить.

  - Да, хорошо в Москве, да что я там буду делать? Никакую работу, кроме пианино, не умею. Ничему полезному за жизнь не научилась. Даже огород прополоть. Кстати, не знаешь, кому продать дачу? После матери я туда не заявлялась. Продать хотела, да не знаю, где покупателей искать.