– Андрей!

– Дай ствол! Он, вообще, тебе друг или как?

Виктор неуверенно притянул английский браунинг. Андрей схватил оружие и как был, голый по пояс, бегом направился к аптеке.

Вернулся он скоро, одетый уже в коричневую футболку с длинными рукавами, держа в одной руке пятилитровую баклажку с минеральной водой, а в другой – набитый целлофановый пакет, бросил все на соседнее сидение, упал за руль, и машина рванулась с места.

– А теперь деру. Зуб даю, что он вызовет полицию.

– Что будем делать?

– В горах бросим машину и через Хайберский проход перейдем в Афган. Как у тебя отношения с Афганом?

– Там наше посольство в Кабуле.

– Нормально. Скажем, что русские туристы. Заблудились и попали под обстрел пакистанцев.

Раиль опять зашевелился.

– Комбат, – проговорил он тихо.

– Да, Раиль, слушаю.

– Вели Андрею отойти.

– Охренел, братан? – Коренев слегка повернулся назад. – А машина что, поедет на автопилоте?

– Комбат – это приказ.

– Слушаюсь. Андрей, останови на обочине.

– Да твою ж мать. У меня полиция на хвосте: вы вообще в курсе или как?

– Это приказ. Приказ не обсуждается.

Андрей матюгнулся, съехал на обочину и остановил машину.

– Выходить?

– Да.

Он вышел рывком, словно с обидой и, оставив дверцу открытой, остановился в паре шагов.

– Витя, – заговорил Раиль тяжело. – Я получил донесение, но не успел отправить. В Казахстане готовится теракт. Там наш президент должен быть с визитом. Цель – оторвать Казахстан от России и усилить влияние ДАИШ (данная организация запрещена на территории Российской Федерации). Это уже точно. Сведения получены из двух разных источников. Сегодня вечером я должен был выйти на связь. И не смог. Комбат. Ты обязан предать эти сведения. Любой ценой.

– Значит, нам нужно ехать. Я могу позвать Андрея?

– Да.

Виктор свистнул.

Андрей быстро подошел.

– Все, насекретничались, умники, – он завел машину, и та тронулась.

– Как у нас с бензином?

– До гор хватит, а там – все равно бросать.

– Андрей, у нас проблема. Нужно срочно передать инфу.

– А для чего придумали мобильные телефоны?

– У нас с собой их нет. Ни у меня. Ни у Раиля.

Андрей небрежно достал из кармана маленький черный аппарат и протянул назад.

– Откуда?

– А сигнал я, по-твоему, с чего посылал? С летающей тарелки, что ли?

– По нему нас не вычислят?

– Не боись, Вася. Да тут одна только дорога: проход. Где, по-твоему, нас будут искать? Звони, давай, оплачено.

Виктор посмотрел на Раиля. Тот кивнул.

– Только не говори, чтобы я вышел из машины, – проговорил Андрей ворчливо.

– Не скажу, – слабо улыбнулся Раиль.

Он долго набирал код, долго и тихо разговаривал и так, на полуслове, потерял сознание, уронив руку с телефоном на колено Виктора.

– Что с ним? Умер? – спросил Андрей, оглядываясь.

– Дышит.

– Неплохой пацан, правда?

Виктор посмотрел на него, отвел взгляд и вздохнул.

– Крови много выходит. Долго не протянет.

– Прижимай футболку крепче с обоих сторон, – отозвался Коренев, увеличивая скорость до предела.

Через пятнадцать минут езды по скоростному шоссе, у подножия горного хребта, Андрей свернул, миновал несколько скальных нагромождений на тряской каменистой дороге и остановился.

– Давай, вынесем его, – он вышел из машины и отпер дверцу со стороны Раиля. – Живой еще?

– Да.

– Давай, тогда, осторожнее.

Виктор кивнул.

Они вытащили из машины безвольное тело, отнесли к скалам и положили в небольшой грот, проделанный в граните ветром, временем и дождем.

Андрей вернулся к машине, открыл багажник и присвистнул.

– Ого, – он достал оттуда детский матерчатый рюкзак китайского производства с надписью иероглифами.

Ничего ценного там больше не было. Андрей положил в рюкзак медикаменты, взял баклажку с водой и перенес к гроту.

– Как спрячем машину? – спросил Виктор, присев над Раилем.

– Здесь недалеко трещина, я спущу ее туда. Жди здесь.

Виктор молча кивнул и перевел взгляд на лежавшего друга…

Андрей вернулся, не торопясь и засунув руки в карманы.

Виктор ждал его, стоя недалеко от грота.

– Где пистолет Раиля? – спросил он ровно и спокойно.

– У меня. Ему он не нужен.

– Когда успел?

– Было время.

– Верни мое оружие.

– Что, будем стреляться?

– Я не собираюсь стреляться. Сейчас мы с тобой товарищи.

– Держи, товарищ, – насмешливо проговорил Андрей и протянул Комбату его браунинг.

Виктор рывком взял оружие и щелкнул кнопкой, вынимая обойму, чтобы проверить, есть ли там патроны. Обойма была полной, как и тогда, когда он сам зарядил ее. Вздохнув, Виктор собрал пистолет и засунул за ремень под пиджак.

А Андрей, тем временем, уже присел над раненым.

– Иди, помогай, – сказал он, услышав сзади звук шагов. – Нужно его перевязать.

– Есть смысл?

– Знаешь, если бы он хотел умереть, давно бы умер. Дай рюкзак.

Виктор присел рядом с ним, помогая. Андрей действовал довольно умело и со знанием дела. Он приготовил мазь, промыл раны, закрепил тампоны лейкопластырем, сделал раненому укол обезболивающего, потом – антибиотика.

– У него жар, – дотронулся до лба Раиля Виктор.

– Конечно. Ранение серьезное, может быть заражение началось. Сейчас бы ему парацетамол дать. Жаль, в уколах не было. Ладно, очнется, дадим. Пока дихлофенака с димедролом должно хватить.

– Ты разбираешься в этом.

– Была некоторая практика.

– Ты, правда, воевал в Палестине?

– Не то, чтобы воевал. Курской дуги там не было, это уже точно. Так, бойня сплошная. Типа, защита поселений. Представь: дома, люди – и тебя обстреливают; и бежать-то некуда, и спрятаться негде. Ладно, допивай воду, сейчас еще принесу.

– Откуда? – Виктор встал и поднял баклажку.

– Это же горы. Здесь везде вода, – Андрей тоже поднялся, дождался, пока Комбат допьет и взял баклажку, чтобы выйти.

– Не спеши, – Виктор кивнул ему, сам первым отошел от грота и остановился, привалившись к камню. – Как думаешь, сколько у нас шансов выбраться отсюда?

– Как и всегда: зависит от везения и случая.

Виктор кивнул на его слова, думая о другом.

– Это все? Я пошел.

– Нет.

– Да что еще?

– Я хочу сказать тебе одну вещь.

– Ну?

– Раиль… он ведь не жилец, правда?

– Почему? Он получил помощь, раны обработаны, лекарства есть. Кровь сворачивается у него хорошо. Все путем, братан, не парься.

– Нет, ты не понял. Тебе инструктор не говорил, что… если твой товарищ умирает, надо… в общем, надо прекратить агонию… нельзя попадать врагу живыми, понимаешь?

– Но у него не агония. Так, понятно. Что ты хочешь от меня? Чтобы я его добил?

Виктор не смотрел на него.

– Это потому что я, типа, бандит, да? Знаешь, умник, надо – добивай сам. Только послушай меня: он дышит, у нас полный рюкзак лекарств. Правда, лучше найти ему врача не позднее, чем через 48 часов, но он продержится и дольше. Дня через четыре мы будем на той стороне. А там военные базы через сто метров. Его вытащат, врачи и не таких вытаскивают. В Афгане хорошие хирурги, как и здесь. А умрет, значит, судьба. По крайней мере сны нас мучить не будут.

И Андрей ушел, быстрый и порывистый, каким становился всегда, когда видел перед собой цель.

Когда он вернулся с полной баклажкой чистой горной воды, то увидел, как Виктор в одной рубашке сидит возле раненого и, склонившись над ним, сжимает его руку своими двумя ладонями. На раненом был наброшен его пиджак, открытые глаза смотрели на Комбата. Они тихо разговаривали.

– Это с каждым могло случится, Комбат, – едва слышно, говорил Раиль.

– Да, дружище, только лучше бы такое случилось со мной.

– Думаешь, мне было бы легче?

– Легче было бы мне. Мы все ходим по лезвию, друг.

– Да. И прости меня, если что было не так.

– Ты меня – тоже.