Благодаря своей осторожности и тяге к уединению, местные чиуру умудрились пережить изгнание соплеменников почти полстолетия назад, неудачную для канаанеев войну и нынешнее «частичное» возвращение горцев.

Действительно, почти половина перешедших под власть Игоря, была как раз из горцев-репатриантов*. Уж они-то ради этой возможности, готовы были пожертвовать очень многим. Правда, в основном это были или очень небольшие, или откровенно мелкие кланы…

…Не очень удачная битва в августе прошлого года, когда пришлось драться против канаанеев в меньшинстве (у подножия горного массива к юго-западу от Малета*), разрушила даже намек на хоть какое-то единство в племени. В ней чиуру, конечно, понесли самые тяжелые, но далеко не катастрофичные потери.

В том сражении ополчение Карта на правом фланге сумело прорвать фронт, сбило чиуру с баррикад, и прижало почти треть их воинов к обрывистому склону, позволив остальным драпать. Но легковооруженные горцы очень подвижны. Как только пал их предводитель, те тут же перестали упираться, и без труда оторвались от тяжелой канаанской пехоты.

Однако успешное бегство – это далеко не победа.

Через некоторое время все они осознали факт, что одни чиуру оставили других на растерзание врагу, и вот этот позор в итоге уничтожил и без того не очень-то монолитное племя, как организованную силу. А когда пришло время делить выторгованные Игорем у канаанеев земли, вдруг выяснилось, что говорить от имени чиуру некому.

Один из трех самых влиятельных кланов только что потерял своего главу и все еще пребывал в раздрае, а два других – настолько запятнали себя трусостью, что сохранили поддержку лишь тех, кто просто не мог отказаться от них, например, в силу слишком уж близкого родства.

Но последние – в отличие от остальных, – не смогли после бегства, и «отыграть назад», чтоб хоть как-то реабилитироваться в других сражениях, а значит, права голоса сейчас не имели.

Все это можно было бы назвать чистым везением, но Игорь доказал, что не зря трется среди местных уже больше трех лет…

Когда владетельные семьи Карта, точнее – та их часть, что считалась хозяевами бывшего Золотого протектората, – отказалась признать свое поражение, но из-за нежелания союзников продолжать войну все же пошла на перемирие, Игорь придумал ловкую комбинацию.

Аристократам Карта принадлежала узкая полоска побережья напротив Газора (земли южнее Малета) и большая часть пахотных угодий в долине Митаньи. Но раз нет мирного договора – эти владения в глазах канаанской Лиги Спокойствия уже не «честный приз по итогам войны», а лишь – «временно оккупированные территории». Через два года снова начнется война, и в первую очередь Карт будет просто обязан атаковать именно их.

Малет и «речной» замок Сантай* достаточно надежно перекрывали доступ в долину – к внутренним территориям бывшего Протектората, – а вот побережье без сильного флота уже было не защитить.

Но откуда у горцев корабли?

Со временем они, конечно, построят какие-нибудь небольшие «баркасы», чтобы и за покупками поплавать, и в набег смотаться. Но суда для драки с регулярным флотом – им не потянуть. Полноценные боевые корабли – это всегда удел государств. Только ради защиты побережья содержание их – неподъемная ноша. И значит – без его, Игоря поддержки, новым владельцам просто не обойтись!

И тогда он объявил во всеуслышание, что «признавая заслуги и потери клана Черных Шапок (12), передает им право решить судьбу бывших владений Протектората на правом берегу Митаньи, по своему усмотрению». Кроме небольшого куска территории у замка Сантай, на день пути вверх и вниз по течению Митаньи, который накануне, как раз обнесли межевыми знаками.

(12) Черные Шапки – один из трех кланов-лидеров племени чиуру. Неприступный родовой замок Мейо (янгон. «посмотри вверх») расположен в двух сутках пути от западной границы бывшего Золотого протектората, и там же сосредоточены каменистые, и не очень-то плодородные земли большинства их сторонников.

С одной стороны – это интрига заметно усиливала эту владетельную семью, давала им ресурсы, чтобы переманить на свою сторону многие другие сильные кланы чиуру, в большинстве своем, конечно же, не желавшие идти в подчинение к «удачливому чужаку» даже за земли предков. С другой – этот шаг позволял гарантированно привязать их к себе, потому как перед лицом канаанской угрозы они становились «естественными союзниками» пришлого ярла.

Если бы Игорь пожадничал, то в случае войны горцы, без всякого сомнения, обязательно соблазнились бы идеей, наконец-то вернуть потерянную Родину. Наплевав даже на своих родственников-перебежчиков.

Но теперь, даже если это когда-нибудь случится, им уж точно было не собрать для нападения все силы племени.

* * *

Проводников мы набрали среди бывших изгнанников, как раз из этих мест. Их старейшину я расспрашивал накануне вылазки в пещеры, и именно оговорка пожилого вождя натолкнула меня на одну очень любопытную и неожиданную догадку.

Из-за этого, собственно, мы и перли предыдущие два дня на север, упорно преодолевая всю эту каменную путаницу. Кстати, за время путешествие несколько раз начинали неуверенно топтаться на месте даже проводники, а однажды пришлось и вовсе выбираться назад из неожиданного тупика, потому что другой возможности сохранить лошадей просто не осталось.

Но сегодня, путь был наконец-то пройден…

Проводник, ехавший на пару десятков шагов впереди, обернулся и, даже в подступивших сумерках, удалось рассмотреть его белозубую улыбку.

– Господин! Мой отец сказал правду, господин! – сообщил далеко уже не юный мужик с неожиданным энтузиазмом, и ловко спешился.

Пару прыжков, и он растворился среди завала из многотонных глыб.

Когда мы приблизились и посмотрели вниз, то поначалу даже не смогли рассмотреть его, хотя проводников и не думал скрыться. Скорее уж, наоборот. Возможно впервые в жизни он настолько горделиво вытянулся во весь свой невеликий рост, что в этот момент всем своим существом излучал крайнюю степень уверенности и самодовольства.

И не удивительно.

Широкая белая линия, уходила за горизонт. Сверху можно было рассмотреть, что она составлена из плотно подогнанных друг к другу крупных плит. Горец ходил по артефакту* длиной как минимум километров в пять. И это только та часть, которую удалось разглядеть с нашего возвышения.

Оставалась надежда, что дорога тянется куда дальше. Может быть, даже на противоположную сторону Алайн Таг, потому что по всем приметам Великий хребет здесь и впрямь истончался сильнее, чем где бы то ни было еще.

– Твой отец и в самом деле может годиться своей памятью! – крикнул я. – А еще он может подумать, куда потратит две тысячи гельдов, которые велю выдать сразу по возвращении, – и спустя несколько секунд чуть тише уточнил. – Давайте уже готовить место для ночлега! Причин бродить в этих сумерках и рисковать ногами лошадей, у нас больше нет, а потому заночуем – не особо привередничая…

Перед сном опытные воины отпросились, и словно толпа неопытных пацанов, рванули «потрогать» найденное чудо своими руками. Мне признаться и самому не терпелось. Был какой-то глупый, совершенно иррациональный страх, что стоит вот сейчас заснуть, и утром я ее не застану. Вот возьмет, и пропадет, но ничего подобного. Ночь прошла спокойно, а с рассветом куда-то растворилось и ощущение таинственности.

Ну, дорога…

Ну, из умело подогнанных, и уложенных с эдакой хорошо продуманной «горбинкой» плит, очевидно, чтобы вода на ней не задерживалась. Камень – плотный, похожий на базальт, только с совершенно не свойственной ему – зеленовато-белой расцветкой. Наверное, даже – «с отливом», потому что зеленый становился заметен только при ярком солнечном свете.

Скорее всего, путешествовать по ней при необходимости, достаточно комфортно можно было и по ночам тоже. Покрытие неплохо отражало даже самую малость местного лунного света, и давало возможность торопыгам не заблудиться.

В общем, конечно, не «ну, дорога», а самое настоящее инженерное чудо. И если она тянется хотя бы километров на сорок-пятьдесят, то это уже очень сильно облегчит переход на ту сторону хребта.