(05) Фриталь (древнегерм. [fri-] свободный + [-tale] долина) – треверский замок-крепость, главное поселение четвертого из кланов-лидеров бывшего Восточного анклава. В отличие от остальных – он расположен в глубине Треверской марки, – почти в трех днях пути от реки.

– Пусть только попробуют здесь появиться, – отозвался чей-то бодрый и сравнительно молодой голос из рядов десятников, которых собрали, чтобы просто выслушать начальство, но и в самом деле не запретив открывать рот. – Мы найдем, чем их встретить и без всяких стен…

– Нет, вы посмотрите на эту воронью поживу?! – притворился удивленным тысячник, не пытаясь при этом скрыть легко различимое одобрение. – Запомни воин, сегодня твоя луженая глотка годится лишь хлебать хозяйскую выпивку, а не давать советы, так что лучше бы мы успели выполнить порученное задолго до прихода врага. Какими бы пугающими с похмелья не выглядели рожи твоих командиров, поверь: мы пока не готовы встретиться с ними в поле! До возвращения господина, наша победа в том, чтобы удержать их на востоке марки, тянуть время, заставить грызть стены крепостей и фортов… Восточные кланы не покорились, а значит жратвы у них куда меньше, чем едоков. И прежде чем сойтись в бою, пусть незваные гости лучше немного поголодают. Вдруг тебе придется от них героически драпать, глядишь, и не смогут догнать…

Попытки смельчака что-то возразить, заглушил громогласный хохот. Многие из пришедших сюда, ни разу не были в бою, и оттого пребывали в изрядном энтузиазме.

«…Хотя может оно и правильно. Если вдруг придется умирать, то времени испугаться всегда хватит…»

____________

* Щит в походном положении – у пехоты, чаще всего, был закреплен за спиной или и вовсе ехал отдельно, в обозе. Не ожидающие боя средневековые всадники, обычно предпочитали приторачивать его к седлу или вьюку запасной лошади.

* Эгир Лысый (древнесканд. [-ægir-] море) – имя в честь грозного ётуна (великана) Владыки моря; появляется в первой книге серии, как один из десятников набранного среди ивингов ополчения для похода в Долину Некрополей. Позже – как старший десятник, командир двух дюжин телохранителей – сопровождает Игоря на войну против Каменных выдр. Воин выжил во время прикрытия каравана с добычей, а после – принес Игорю «кровавую» клятву, как и большинство других выживших ветеранов. В последующих книгах – растет в чинах вместе с главным героем, оставаясь одним из двух высших офицеров Треверской марки.

* Дольф Рихтерсон (полное имя – Рудольф, с древнегерм. «известный, славный волк») – один из наемников в походе против племени каменных выдр, который благодаря уму и здравомыслию выдвинулся в старшие телохранители, и первым принес Игорю бессрочную «кровавую» клятву. К началу четвертой книги – один из двух лучших полководцев главного героя, носит звания Коронного тысячника и Первого полковника Коронного войска (атакующей части треверской армии). Фамилия «Рихтерсон» (сын судьи) означает, что он из очень уважаемой семьи.

* Арьергард (фр. [arrière-garde] тыловая охрана) – термин, означающий в военном деле как силы, выделяемые при отступлении, так и обычное прикрытие главных сил на марше. В Средние века они составляли важнейшую часть не только походного, но и боевого порядка войск. Вводимый в сражение в решающий момент арьергард нередко решал его судьбу. Например, в сражении при Ньюпорте (1600 г.) удар свежих частей Морица Оранского (составлявших до трети всех его сил) предопределил победу нидерландской армии над испанскими войсками эрцгерцога Альбрехта, наместника Южных Нидерландов.

Малет, зима 2041-ая от Исхода

(16 января 2021 года)

Уже к полудню суета на городских улицах обычно стихала. Как-то сама по себе…

Отдавать приказы на эту тему Игорю и в голову бы не пришло, но в любом только что созданном объединении, да еще и с минимумом писаных законов, люди мгновенно перенимают образ жизни властителя. И не важно, речь идет о только что созданной фирме на Земле, или едва отвоеванном феодальном владении в другой вселенной – человечество по своей сути везде одинаково.

Попав в незнакомую среду, мы мгновенно начинаем подстраиваться под то – «как надо». И даже самые записные нигилисты в большинстве случае делают это. Из тех, что поумней, конечно. Не из какого-нибудь врожденного чинопочитания, а всего лишь не желая тратить силы на несущественное.

Тем более что у здешних горцев изначально существовала традиция послеобеденной «сиесты»*. Правда, здесь народ в самую жару обычно не спал, а просто старался свести присутствие на солнцепеке к минимуму.

Именно поэтому если к полудню Игорь попадал в Малет, он заставал непривычно притихшую крепость. Все остальное время улицы города-порта заполняла веселая разношерстная толпа его новых подданных и гостей.

Фризы, многочисленные жители Полуденного нагорья и – нарисовавшиеся как ни в чем ни бывало сразу после заключения мира торговцы-канаанеи – все они обычно суетились до самой полуночи. Народ торговал, обменивался, утрясал споры или сговаривался о новых делах.

Великие канаанские города по-прежнему нуждались в товарах бывшего Золотого протектората, а недавние наемники Торгового Союза и вожди горских кланов решившие обменять свою верность на богатые земли в долине Митаньи или на побережье залива Чиурон, спешили освоиться на новом месте…

…Вернувшись к полудню в Малет, свита Игоря не снижая скорости, промчалась от самых ворот, и только у подножия цитадели была вынуждена подобрать поводья притомившихся скакунов. Уже здесь – их группа ненадолго распалась.

Простые воины из охраны – скрылись за многометровыми прохладными стенами казарм на втором этаже, доверенные офицеры и самые приближенные из слуг – ненадолго разбрелись по своим покоям на четвертом, треверский ярл, как обычно, не стал подниматься к себе на пятый. Он, как всегда, остался на третьем этаже. У положения местного властителя были не только заботы, но и свои немалые плюсы, поэтому в главном – пиршественном зале цитадели – его уже ждали смена одежды, и обязательная лохань с несколькими кувшинами бодрящей родниковой воды.

К кувшинам и здоровенному куску тонко выделанного льна вместо полотенца, прилагались две помощницы. Смешливые девчонки-рабыни из бывших жителей Золотого протектората, кого не выкупили при заключении мира. В их возрасте необходимость всего лишь ждать – это что-то сродни смерти, а потому они, конечно же, не могли не найти себе развлечение. Тем более что «развлечение» – тоже было сравнительно молодо и скучало.

Когда Игорь появился на этаже, легко одетые хохотушки выдали новую порцию целомудренных, и одновременно очень привлекательных поз, очевидно, изображая что-то из своей повседневной жизни.

Все это сопровождалось таким обстрелом из зажигательных улыбок и взглядов, что чувствовалось – их цель – уже готова сдаться, и перейти к куда более активному участию в шоу. Вот только сейчас замахнет последний то ли персик, то ли абрикос, из лежавших перед ним (в полумраке было трудно рассмотреть точнее).

Все это чудесное безобразие, естественно, не могло не отозваться в склонной к шалостям душе бывшего подмосковского журналиста. Едва прочувствовав царящую здесь атмосферу, Игорь мгновенно ускорился, и попытался выхватить последний фрукт прямо из-под руки Магона (06). Но каким-то неимоверным чудом тот почувствовал, тоже ускорился и, не разобравшись в чем дело, явно рефлекторно, подхватил фрукт и спрятал его во рту.

(06) Магон (канаан. [щит], в значении «Защищаемый богом» или «Божественная защита») – канаанский Страж, присоединившийся к Игорю в конце предыдущей книги.

– Блин, воровать еду у обалдуя оруженосца куда интереснее! – расхохотался Игорь, вернувшийся к обычному состоянию в шаге от стола, где в ожидании общего обеда «скучал» канааней.

Окончательно смутившись, парень извлек фрукт обратно и, не зная что с ним делать, положил на край стола.