Но надо знать мою одноклассницу Машку. У нее шило в одном месте. Без активной деятельности и полчаса не может.

Дав пятнадцать минут на наполнение и поднятие стаканчиков, опять вышла на середину полянки и жестом позвала одну из девочек.

– И так, я не дам вам заскучать!

– Маш, может, хватит?

– Ничего не хватит. Это же в уксус можно превратиться от скуки. Сейчас немного встряхнемся!

– Что опять прыгать будем или канат тягать?

– Нет. Кое-что поинтереснее, – хитро улыбнулась и поиграла бровями.– Поиграем в «Кис-мяу». Марина, стоять!

Первая жертва попыталась вырваться из ее объятий, но не получилось. Я же тяжело вздохнула. Правила игры мне были хорошо знакомы. Так же, как и всем остальным завсегдатаям нашей компании. Трагически подняв глаза к небу, отпила из своего стаканчика. А они были очень просты эти самые правила.

Нашей бессменной ведущей всегда была Марья. Надо отдать ей должное шоу она вела прекрасно. Из толпы выбирали человека. Точнее вытаскивали того кто зазевался. Ставили спиной к остальным. По очереди показывали на каждого и спрашивали:

– Кис?

«Кис» означало «нет». А «мяу» – да. Выбрав, приступали к следующему этапу. Тем же манером показываем на части тела – выбираем ее. Потом число раз.

Всем уже ясно, что в этой игре ты целуешь выбранного тобой человека в выбранную тобой часть тела. Возможно, что и сотню раз. Это как повезет. Однажды я целовала парня в плечо сто раз. А наши клоуны отмачивали шуточки и дружно считали.

– Лен, ты еще губы не стерла?

– Смотри, у нее уже одышка началась.

Сегодняшним вечером мистер Случай не обошел меня стороной. Пальчик с ярко-розовым ноготком остановился напротив меня.

– Кис?

– Мяу.

«Черт» – пронеслось у меня в голове. Рядом же наоборот раздались преувеличенно облегченные вздохи.

Бедная Даша отцеловав мое колено десять раз, вернулась в общий ряд. Мрачно наблюдая за погружающимся в сумерки соседним берегом реки, упорно говорила: «Кис».

– Ленка, хватит дуться уже! Не тяни резину!

– Ладно. Мяу.

Послышался сдавленный, радостный смешок. Только покачала головой. Но, наученная горьким опытом, на других этапах артачиться не стала. А то придется еще сто раз чью-нибудь потную ступню целовать.

– Поворачивайся.

Состряпав лицо попроще, обернулась. Так вот почему такой идиотский смех…

Я обратила внимание на этого молодого человека почти сразу. И тихонько наблюдала за ним весь день, стараясь не обозначать свой интерес. Артем выгодно смотрелся на фоне выпускников старших классов. Не выпендривался, не кичился, но его самоуверенность немного придавливала собеседников. Хотя это компенсировалось чувством юмора и коммуникабельностью. Он не стоял особняком, был в центре внимания, с удовольствием слушал других, смеялся. И, в конце концов, стал «своим парнем» после пары стаканчиков. Но сам не пил, так как был за рулем.

Сглотнув, попыталась улыбнуться. Мое смущение не ускользнуло от его взгляда. Машка подтолкнула вперед.

– Целуй в уголок губ. Десять раз.

«Чего?! Я согласна на потную ступню, блин! Но не в губы или около них».

Он театрально вздохнул с облегчением.

– Слава Богу! Не с парнем целуюсь.

Ведущая отмахнулась от него.

– Погоди, сейчас сам водить будешь. И там неизвестно, как все повернется.

– Уверен, что и там будет девушка.

Подошел поближе и тихо сказал:

– Я не кусаюсь.

Дыхание его было чистым. Чуть наклонился ко мне, потому что был высоким парнем. Со своими ста семью десятью тремя сантиметрами я упиралась макушкой в его подбородок.

Чувствуя, что сердце бьется, бешено где-то у горла, решительно потянулась к нему. Сосредоточенно глядя только в район щеки, не поднимая глаз, начала целовать. От него шло тепло. Мне нравился рисунок его губ. Жаль нельзя поцеловать их и узнать какие они на вкус и на ощупь.

– … пять, шесть, семь…

На последние три счета он чуть улыбнулся, приподнялся уголок губ. И немного повернул голову. Никто не заметил этого кроме меня. Получилось осуществить свое тайное желание.

– Десять!

Как? Все?

От изумления и смущения не попыталась даже огрызнуться на пару шуток, не совсем приличных, вылетевших из толпы. Пристроилась с краю, отчаянно желая оказаться снова напротив него.

Но не повезло. Зато отлично развлеклись, наблюдая комичную гримасу ужаса на его лице. Когда развернувшись, узрел парня, которого выбрал, сгибающегося от смеха.

– В ухо три раза.

Вот таким был приговор. Пришлось исполнять.

Той ночью мало спали. Вяло переговариваясь, сидели у костра, пили горячий чай, смотрели на звезды. Кто-то бренчал на гитаре. Парочки время от времени уходили прогуляться вдоль реки. Если начинали клевать носом, то ложились прямо у костра на какое-нибудь одеяло или покрывало. Немного вздремнув, возвращались опять к разговору, сонно потирая глаза.

Водители отправились спать еще час назад. Ощутив укол грусти, откинулась на одно из покрывал и попыталась тоже немного дать отдыха своему организму. Но не тут, то было. Мысли огромным потоком неслись в голове. Причем очень бурным, суетливым.

«И почему я так оробела? Наверное, он подумал… Или нет. Зачем ему вообще обо мне думать? О глупой школьнице вчерашней. Почти стихи вышли. Все это глупости. Понятное стеснение перед незнакомым человеком. Если бы это был Сашка или Ванька одноклассники, я бы так себя не вела. Как идиотка. Интересно, я покраснела?».

Немного посопела, повозилась. Глаза не желали закрываться. Хотя веки были тяжелыми и будто присыпанными толстым слоем песка. Слишком беспокойное состояние, не получится даже недолго покемарить.

Подняла себя и поискала взглядом свободную кружку. Хоть чаю или кофе заварю.

Неожиданно на свободное место рядом кто-то со всего размаху сел.

– Черт! Чуть не расплескала все, – это Машка неудачно приземлилась. Потому что обе руки у нее были заняты. – Держи! Это кофе.

– Спасибо. Ты настоящий друг.

– Да, а не поросячий хвостик. Не спится?

Прикрыв глаза, немного отхлебнула.

– Не получается.

– Мечты покоя не дают?

– В смысле? Какие мечты?

Она хитро заулыбалась.

– Да, ладно. Может, другие и не заметили. А я видела, как ты за ним наблюдала весь день напролет. Жаль только сразу «мяу» не сказала, а то в губы бы поцеловала. Я два раза подряд на них показывала. Вот облом.

– Могла бы и три раза показать. Подумаешь. Мне не интересно.

И постаралась скроить независимую рожицу. Видела, не видела. Не докажете.

– Лен, ты чего? Зачем со мной скрытничать?

– Ну, он симпатичный.

– Симпатичный. Юмор понимает. И, кстати, свободный.

– Машка!

– Ленка! – передразнила она меня. – Не хлопай ушами. Не успеешь оглянуться, и уже вдоль реки кто-то другой с ним гуляет.

– Я не хлопаю.

– И хорошо. Ушами не надо. А вот ресницами будет очень своевременно.

Разозлившись непонятно почему, стала усиленно хлопать этими самыми ресницами и изображать обворожительную улыбку.

– Так не надо. Ты же не вентилятор изображаешь. Еще сдует его в воду, унесет течением.

Мы зафыркали в кружки. Настроить на нужный лад Машка умела лучше всего.

– Ладно, больше не лезу со своими советами. Но парень вроде бы стоящий. Если не будешь брать, то я иду в наступление.

– Это всегда, пожалуйста.

– Ленка, не обижайся. Я просто тебя немного растормошить хочу.

– Все нормально. Я поняла.

– Ты куда?

– Пойду, прогуляюсь.

– Я с тобой.

– Нет, не надо. Хочу одна побыть.

– Хорошо.

Чуть надув губки, отвернулась к огню.

Машка классная. Заводила, девушка-праздник. Не любит, скучать, хандрить, быть в плохом настроении. Или когда рядом кто-то хандрит. Поэтому всегда старается рассмешить, поднять настроение. Иногда конечно и у нее случаются черные дни. Тяжело вздыхает, не красится – проявление высшей формы печальки – и ходит, сложив руки на груди. Будто закрываясь от мира и людей. Надолго ее не хватает. Два дня максимум. Заметив ее состояние, все окружение старается, вернут нашему солнышку былое свечение. К концу дня появляется снова легкая улыбка. Дело сделано.