Капельку утонченности, женственности глоток, бокал лоска, уверенности бутылку, целеустремленности, легкий пшик легкости.

Ну, и остаться такой же непосредственной, открытой, безбашеной, живой, чувствующей.

Да, с такой дикой смесью. И почаще повторять, что я все могу.

Я могу все!».

Мы не стали с Ванькой дожидаться окончания титров и среди первых вырвались из душного зала кинотеатра.

Кто-то с раздражением поглядывал на нас. Но нам было все равно. Мышцы живота внизу немного побаливали. И не удивительно, почти весь сеанс я провела, корчась от смеха. Да, ходить со мной на триллеры и ужастики то еще удовольствие. Выбирались редко. Но американская киноиндустрия – наверное, чемпион по их производству – всегда дает хороший повод.

Опять же на мое восприятие этого жанра повлиял старший брат с друзьями. И не лучшим вариантом было показывать страх в их присутствии. Поэтому включалась в обсуждение. Начала со временем замечать несоответствия. От этого напряжение и ужас почти пропадают. Теперь уже вместе мы кино не смотрим, только переписываемся иногда, делясь впечатлениями.

– Чего хмыкаешь?

– Подумала. Что мне везет на попутчиков в кино.

– В каком смысле? Кто еще у тебя появился? А? Признавайся, кто мой соперник? Кто еще ходит с тобой в кино на ужастики?

– Да никто. Кто еще кроме тебя выдержит мое комментирование? Это я брата имела в виду.

– О, Боже, это двойной удар.

– Если все так плохо, чего тебя тогда от смеха плющило?

– Смеюсь я, ворчунья.

– Я не ворчунья.

– Ворчунья.

– Ну, и тьфу на тебя!

Загребла снега и кинула в него. Скроив злобно-мрачную мину, он тоже зачерпнул из ближайшего сугроба.

– Ох, чувствую, кто-то сейчас будет просить пощады.

– Я? Да никогда.

– Война?

– Война.

И понеслось. Его первый бросок не совсем удался и задел только плечо. Мой второй был также удачен. Но вот по быстроте мы не уступали друг другу и палили почти без перерыва. Продвинулись в сторону детской площадки, чтобы не задеть проходивших мимо людей.

С ног до головы в снегу, задыхающиеся от смеха, приостановились.

– Ну, что Ванька сдаешься?

– Русские не сдаются!

И чего я совсем не ожидала, понесся на меня, как раненый кабан. Сбил с ног в сугроб. Отпихнув его в сторону, сдвинула съехавшую шапку с глаз.

– Так нечестно.

– Все честно.

Навис надо мной и поцеловал…

Несколько секунд в мозгах наступила пауза. Просто они не могли осознать этот факт – Ванька меня поцеловал прямо в губы, по взрослому, как мы выражались в школе. И просто окаменевшая лежала, никак не реагируя. И не зная, что делать. Мысли в ступоре.

Он вдруг так же неожиданно прервал поцелуй, скептически поглядев на меня.

– Давно хотел попробовать.

– И как? – глупее вопроса не придумаешь. Но с думаньем в тот момент была напряженка. «У меня вот лично никак».

– Как тебе сказать…

– Ртом. Как же еще, – «умею разрядить обстановочку, кто бы сомневался. Я вообще всегда такая деликатная».

Ванька неопределенно махнул рукой и с покаянным видом заглянул в глаза.

– А мы можем назад отмотать и сделать вид, что ничего не было?

– Что так плохо? – он так смешно смутился, трудно было удержаться от того, чтобы немного его помучить.

– Не то чтобы… но понимаешь…

– Нет, не понимаю. Хватит юлить.

– Никого не хочу обидеть. Но никак не припомню, чтобы у меня такое с девушками случалось.

– Все бывает в первый раз. Но одно хорошо – наши определения того, как это было, совпадают.

Лицо его немного разгладилось.

– Правда?

– Да. Будто с братом поцеловалась.

– Это странно. Не думаешь?

– Нет. Не думаю. Просто мы с тобой друзья. И лучше ими и оставаться.

– Согласен.

– Дружба, мир, труд, жвачка. Поднимай меня давай. И не лезь больше со своими мокрыми поцелуями. А то в кино будешь один ходить.

– Это серьезная угроза, – потом будто опомнившись, вскинулся. – Эй, какие еще мокрые?! Я тебя сейчас утоплю обратно!

– Ладно. Не мокрые. Только достань меня отсюда.

– Вот так-то лучше. Руку, мадам.

И пошли мы под ручку по направлению к моему дому.

Уже поздно вечером я записала в своей милой тетрадочке, что день прошел по пятибалльной шкале на отлично. Правда, после гуляний с Ваней у меня образовались новые икроножные мышцы.

«Сегодня особенный день…

Сегодня у меня пошло формирование новых икроножных мышц.

Очень бы хотелось, чтобы с новыми икроножными мышцами у меня сформировались новые мышцы характера. Такие как: сильная воля, целеустремленность, вера в себя, активность, организованность.

Эти качества мне очень пригодятся.

Решила, что надо быть дисциплинированной до конца. И не пропускать в заполнении дневника больше одного дня. А то эдак счастье только в конце года придет.

За всю жизнь не рисовала столько сердечек, сколько их в этой тетради есть и думаю, еще будет».

– Что, правда взял вот так и поцеловал? Ни с того ни с сего? Круто. И что потом?

Машка суетливо облизала ложку, которой вычерпывала мороженное из большого контейнера, что мы купили на троих. И с нетерпением уставилась на меня.

Не знаю, чего она ожидала. Описания бурной страсти, выросшей из тлеющего уголька дружбы? Возможно, но ее придется разочаровать.

– Мы с Ванькой друзья. И оба это отлично поняли, после этого самого поцелуя.

– Дружба между мужчиной и женщиной? Я тебя умоляю.

– Не умоляй. Я себе даже представить тебя не могу умоляющей кого бы то ни было.

Она вдруг замерла.

– Жалкое зрелище.

На лице у нее проскользнуло странное выражение потерянности и страдания.

– В любом случае мы обоюдно решили, что дружить у нас лучше получается, чем целоваться. И без помех вернулись к старому стилю общения. С большим облегчением.

Подружка не сдавалась.

– Может все-таки стоило попробовать? Раз у вас такие хорошие отношения?

Тут вступила Катька, до этого момента отмалчивающаяся.

– А я считаю все правильно. Если у них замечательные дружеские отношения, то в чем проблема?

– В том, что у нее уже два года парня нет.

– Я ходила на свидания.

– Когда?

– Где-то с год назад.

– Звучит уныло. Это не то.

– А что то? Чехарда, что у тебя происходит. Извини, но у меня морального здоровья не хватит.

– Тебе никто и не предлагает…

– Девочки, остыньте, а то все мороженное растает от накала страстей в этой комнате.

– Ничего страшного опять заморозим.

И Машка снова занялась мороженым.

Мы сидели на большом кожаном диване цвета топленого молока в гостиной у нее дома. Родители прилично зарабатывали, и ремонт у них был приличный. Подружка единственная дочь. Когда-то я очень этому завидовала. Пока не стала вхожа в их семью. И поняла, что мои родители в некоторых вещах более лояльны и дают больше свободы. Например, не быть обязательно отличницей и приносить красные дипломы.

Катька решила сменить тему. Видимо, чтобы разрядить обстановку.

– Как у тебя дневник продвигается?

Я пожала плечами.

– Не особо активно. Я же раньше этим не занималась. И теперь как-то непонятно, что писать, о чем? Но стараюсь.

– О чем это вы? Замутили без меня что-то и молчите.

– Ничего особенного, – и наша любительница йоги пояснила, что же мы обсуждаем. Ни она, ни я не ожидали особого энтузиазма от Машки. Я тем более, потому что сама отнеслась к этому предприятию с большим скепсисом.

Она поподнимала брови в немом удивлении.

– И что? Помогает?

– В интернете я читала отзывы. Многие девушки пишут, что да. Как сто дней пройдет. Точнее после того, как заполнишь сто страничек. Они встретились со своими будущими мужьями.

– С трудом верится. Тем более в интернете можно написать все что угодно. Хотелось бы хоть раз живьем счастливиц увидеть.