Мелос вспомнил учителя-жреца и прибавил, понизив голос:

- Египтяне ведь думают, что их страна должна оставаться местом обитания души… Уджагорресент может предложить тебе жениться на Ити-Тауи и остаться здесь при ней!

- При ней? - повторил Никострат.

Потом покачал головой. Серые глаза юноши блестели сухим блеском.

- Царский казначей должен понимать, что я не соглашусь.

Широкая грудь его часто вздымалась, руки сжались в кулаки. Молодой спартанец прибавил:

- Мать любит египтянина и хочет остаться с ним. Я за нее рад и желаю им обоим счастья, если так. Но моя мать уже исполнила назначенное ей, а мне это только предстоит!

***

Поликсена взяла к себе всех оставшихся при ней слуг-египтян и тех ионийцев, кто не нашел себе другой службы. Превосходная земля, когда-то пожалованная Нитетис ее первым мужем, завоевателем Камбисом, могла прокормить множество людей.

В первые дни, когда они с Тураи вселились в этот дом, щемящая боль воспоминаний мешала эллинке дышать. Тураи однажды застал Поликсену в саду на крыше дома, где она сидела под тутовым деревом и плакала - слезы лились беззвучно и безостановочно.

- Уйди… - попросила эллинка любовника, когда Тураи в тревоге бросился к ней. - Мне здесь слишком хорошо и слишком больно, когда я вспоминаю Нитетис… Но я привыкну!

Поликсена сама удивлялась себе, своей теперешней слабости и размягченности. Но поговорив с врачом, эллинка заподозрила причину своего состояния.

Неужели она носит ребенка, несмотря на все предосторожности?..

Поликсена наблюдала за собой, пока они обустраивались в доме. А через две недели ее подозрения превратились в уверенность. И тогда бывшая царица не колеблясь позвала Тураи и сообщила ему новости.

Он не вскрикнул, не ответил изумлением и протестом; но на лице египтянина просияла огромная радость. Он обнял свою подругу и поцеловал так, точно боялся ей повредить.

- Теперь мы должны пожениться, - прошептал Тураи.

- Да, - тихо откликнулась Поликсена. - Сам позови жрецов и чиновников, хорошо? Я не хочу никакого шума.

Эллинка печально улыбнулась.

- Этому ребенку нужен покой.

На свою свадьбу коринфянка, конечно, пригласила сына и его друга, а также Кенея. Ити-Тауи не приехала - девочка училась у саисских жрецов уже больше года, и теперь ей никак нельзя было прерывать священных занятий. Поликсена с трудом представляла, какой стала дочь Уджагорресента.

Но увидев сына, эллинка очень обрадовалась.

- Какой ты взрослый, - пробормотала она, когда Никострат уколол ее пробившейся в дороге бородой, поцеловав в щеку. - Какие вы оба стали мужчины! - в восторге воскликнула она, отступив от Никострата и Мелоса, стоявших плечом к плечу.

Вдруг улыбка сбежала с лица Поликсены, когда она окинула товарищей взглядом.

Но тут Никострат покачал головой, угадав опасения матери.

- Нет, мама, мы не любовники, - сказал он спокойно и серьезно. Мелоса эти слова вогнали в краску; но иониец тоже мотнул головой, встретив взгляд царицы.

- Не бойся, госпожа, мы с твоим сыном только друзья!

Поликсена успокоенно вздохнула.

- Да я этого и не боялась, - ответила эллинка, думая в этот миг, как мучительно ее брат вырвал из своего сердца Тимея, чтобы жениться но Артазостре.

В ее жизни тоже была любовь к женщинам, а не только к мужчинам. Но Поликсене отчего-то всегда казалось, что женская любовь - чувство гораздо более естественное и благотворное, чем эротические союзы мужчин.

- Ну что ж, проходите в дом и умывайтесь, - сказала хозяйка. - Хенти, мой управляющий, покажет вам вашу комнату… Вы ведь будете спать в одной комнате?

- Да, - ответил Никострат. Он рассеял вновь появившуюся тревогу матери улыбкой. - Нам дали отпуск на десять дней. И Кеней будет спать с нами.

Свадебный пир Поликсена и ее супруг готовили через три дня. Но ужин в честь приезда гостей эллинка устраивала в саду - вернее сказать, у озера, за пальмовой рощей, окружавшей усадьбу. При Нитетис эти деревья стояли нетронутыми; и Поликсена тоже оставила их как есть.

У воды на ветвях платанов развесили фонари и расставили несколько столов. Слуги вынесли из дома кресла и стулья, но пока не позвали ужинать, Никострат и его друг предпочитали сидеть прямо на траве.

Когда Поликсена укорила их, Мелос ответил, извиняясь улыбкой:

- В Саисе даже во дворце так не посидишь, госпожа! Мы с Никостратом уже столько месяцев ничего под ногами не видели, кроме камня и песка на плацу!

Поликсена рассмеялась.

- Ну ладно, валяйтесь сколько хотите. Только сейчас садитесь за стол, пора.

Ужин был прекрасным. Юноши набивали рот, почти забыв о том, по какому поводу здесь собрались. Но тут хозяйка, поднявшись с места, попросила внимания.

Все разговоры, звон кубков и ножей тотчас прекратились.

А Поликсена, в ослепительно белом с серебром наряде, улыбнулась собравшимся. Рядом с нею поднялся ее супруг, столь же нарядный и счастливый.

Поликсена оберегающим жестом положила руку на живот.

- Друзья, мы хотим объявить вам не только о том, что заключили брак, но и о том, что у нас будет ребенок, - произнесла эллинка.

Все изумленно загудели.

Нет, хозяйку никто не порицал: но гости удивлялись, что в таком возрасте, прожив такую жизнь, Поликсена еще может быть плодоносной. А потом собравшиеся опомнились: начали вставать с мест, громко поздравлять ее и ее мужа. Поликсена смеялась, отвечая на поклоны и принимая поцелуи. Ей целовали руки и щеки. За нее все радовались, и это было прекрасно… это мог в полной мере оценить только человек, поживший и испытавший много лишений.

После ужина, когда гости разбрелись спать, Поликсена осталась у озера. Тураи тоже ушел, а она захотела еще немного побродить по траве, скинув сандалии. Так любила делать Нитетис.

Вдруг, к своему удивлению, эллинка обнаружила, что она не одна. Мелос тоже остался.

- Что тебе? - спросила хозяйка. Когда юноша быстрым шагом направился к ней, Поликсена невольно прикрыла руками живот. Было ясно, что Мелос остался для какого-то разговора.

Но иониец робел, несмотря на свою решительность. Подойдя к низвергнутой царице, он остановился и опустил голову.

- Госпожа… Я хочу поговорить с тобой о твоей дочери.

- О Фрине? - вокликнула Поликсена. Она никак этого не ожидала.

А Мелос торопливо продолжил:

- Я знаю, госпожа, что тебе скоро придется искать Фрине мужа… Я… Мне давно нравится царевна, и хотя я понимаю, что это большая дерзость…

Он глубоко вздохнул и закончил, точно бросаясь с обрыва в воду:

- Позволь мне ухаживать за Фриной!

Мелос облизнул губы.

- Здесь мало греков, и еще меньше тех, кого мы знаем! Купцам Навкратиса я не верю, и знаю, что ты тоже! А царевне нужен муж, на которого можно положиться…

Юноша заправил за ухо короткие темные волосы.

- Я не богат, но я уже получаю жалованье! И если бы ты позволила, царица…

Поликсена подняла руку, и Мелос смолк, глядя на нее с мольбой и надеждой.

- Никто из нас не богат, - произнесла бывшая царица. - Ты умен, честен, храбр… это для эллина сейчас самое большое богатство.

Она помолчала, испытующе глядя на друга своего сына.

- Ты сказал о своих намерениях Никострату?

Мелос тут же кивнул.

- Да! Я говорил с твоим сыном сейчас после ужина, и он одобрил это!

Поликсена улыбнулась.

- Что ж, я разрешаю тебе ухаживать за Фриной. Я не буду ни к чему принуждать мою дочь, - коринфянка повысила голос. - Но я разрешаю тебе попытаться ей понравиться.

Она коснулась обнаженного плеча юноши теплой сильной рукой.

- Можешь подойти к царевне завтра, пока ты у меня в усадьбе.

Мелос низко поклонился, боясь дышать, чтобы не спугнуть свое счастье. Он поднес к губам руку Поликсены и коснулся ее поцелуем.

- Это великая честь, - сказал он.

Еще раз поклонившись, иониец скользнул в темноту.