- Какая вам разница? – сухо, почти яростно прошептала Меропа.
Ее, законную владелицу, называют воровкой!
Мистер Бэрк понял, что пора переходить к решительным действиям.
- Вот что, мисс, - сказал он таким тоном, что Меропа вздрогнула и подняла голову. – Я не могу знать, откуда у вас это, и вещей сомнительного происхождения ни от кого не беру.
Меропа растерялась; раскрасневшийся от праведного гнева мистер Бэрк напирал. – Я, так и быть, заплачу вам семь галлеонов, но больше не просите. Ни от кого вы больше не получите, и не надейтесь!
- Семь? – прошептала Меропа. Под его напором весь ее пыл куда-то улетучился. - Мистер Бэрк, я ведь совсем без денег…
- Десять, - сказал мистер Бэрк. – И это мое последнее слово.
Меропа торопливо кивнула. Вдруг еще передумает. Она сняла с шеи медальон - но помедлила перед тем, как расстаться с ним.
- Дайте вперед деньги, мистер Бэрк, - сказала она. Бэрк возмущенно фыркнул и, подкатившись к прилавку, достал из какого-то укромного места деньги.
Меропа почти выхватила их у него из руки и спрятала в карман пальто. Потом с упавшим сердцем протянула лавочнику медальон.
При виде того, как он прячет фамильную драгоценность Мраксов в карман, сердце вновь остро защемило от чувства несправедливости. Нет, этот медальон должен стоить никак не десять галлеонов! Но Меропа не решилась потребовать больше. Вдруг и это отберут.
Колдунья не оглядываясь, торопливо вышла во вьюжную ночь.
***
Если Гласс не обманул ее – а Меропа почему-то по прежнему твердо верила в его предсказание – рожать ей предстояло через неделю.
Где? Как? Меропа не знала никого в магическом мире, кто бы мог ей в этом помочь. Она не знала ни одной колдуньи, у которой могла бы спросить совета: женщины-ведьмы ей просто не встречались. Хотя нет - встречались. Меропа с кривой усмешкой потерла плечи, вспоминая ведьм, появлявшихся в “Дырявом котле”: к таким даже приближаться было страшно, не то что спрашивать о ребенке… Вот уж красавицы так красавицы…
Она вздрогнула при воспоминании о Глассе.
- Мэм, - Меропа вскинула голову на осторожный голос.
Гэри Блэкторн стоял перед ней, переминаясь с ноги на ногу; ему было явно неловко. Меропа вдруг ощутила какую-то неясную надежду… Она торопливо, пока трактирщик не успел ничего сказать, достала из кармана платья деньги, полученные от Бэрка, и протянула ему. Блэкторн, нахмурясь, взглянул и кивнул. Взял галлеоны и пересчитал.
И вдруг, отделив одну золотую монету, вернул остальное ей.
- Мистер Блэкторн… - изумленно начала Меропа. Тот помотал головой. – Оставьте себе, вам пригодятся, - сказал трактирщик. Он быстро отвернулся и шагнул в толпу, раздвигая могучим плечом посетителей…
- Мистер Блэкторн, - осмелев, окликнула его Меропа. Трактирщик остановился, потом неохотно повернулся к ней: на лице выступил багровый румянец. Он и вправду стеснялся и едва ли не побаивался ее, слишком явно она была брюхата…
- Мистер Блэкторн, мне некого спросить, - начала Меропа и осеклась. Как она об этом скажет?
Но Блэкторн понял и замотал головой еще раньше, чем она закончила.
- Я этих дел не знаю, мэм, - сказал он, покраснев еще пуще. – Кого другого спросите. – Гэри Блэкторн отвернулся и хотел было уйти, но вдруг снова остановился.
- Вы уж решите это побыстрей, мэм, - проговорил он, не поворачиваясь к Меропе. – Сами понимаете, здесь не место.
Он поспешно ушел, почти убежал.
Меропа закрыла глаза. Конечно, ее отсюда не сегодня-завтра выгонят, если она сама не уйдет… другого и ожидать было нельзя… Хорошо хоть, Блэкторн пожалел ее и оставил ей деньги…
Меропа сжала в кулаке свои золотые монеты. Девять.
Она поднялась. Чувство, что к животу подвязан мешок с песком, уже стало привычным… Впервые Меропа обрадовалась, что уже скоро рожать.
Значит, и задерживаться здесь нечего.
Осторожно пробравшись между посетителей, она отыскала в зале могучую фигуру трактирщика. Он был занят разговором с колдуном в грязном болотного цвета плаще и гоблином в черном сюртуке. Меропа вздрогнула; она так и не привыкла к виду гоблинов.
Она осторожно тронула трактирщика за плечо. Тот обернулся.
- Я ухожу, мистер Блэкторн, - робко сказала она. – Прощайте. Спасибо.
Тот секунду смотрел на нее, сдвинув густые черные брови. Потом кивнул, с явным облегчением.
- Счастливо вам, мэм, - сказал он. Меропа почему-то глупо надеялась, что он задержит ее.
Повесив голову, колдунья прошла в свою комнату, чтобы собрать пожитки. Хотя кроме того, что на ней, у нее ничего уже не осталось… Меропа надела свое потрепанное магловское пальто и покинула комнату. Открыв тяжелую дубовую дверь с вделанным в нее кольцом, вышла на улицу.
Все. Теперь у нее нет дома.
Меропа, подняв воротник пальто и засунув мерзнущие руки в карманы, быстро пошла по улице, удаляясь от трактира. Как будто убегая от этих мыслей. Она сама не знала, куда идет…
Вдруг колдунья заметила, что вокруг стало как будто темнее, хотя только начинало вечереть… Она остановилась и вздрогнула, увидев, что привычно свернула из Косого переулка, где стоял трактир, в Лютный переулок.
В двух шагах под навесом уже виднелась застекленная дверь лавки. На мгновение у нее мелькнула безумная мысль подойти со своим вопросом к мистеру Бэрку: плечи колдуньи дрогнули от беззвучного горького смеха. Меропа круто повернулась и пошла, почти побежала назад. И вдруг споткнулась на бегу; взмахнув руками, она с невероятным трудом удержалась на ногах.
Меропа стояла, держась за живот, хватая ртом воздух; ее колотило при мысли о том, что могло бы случиться, если бы она упала… Она посмотрела под ноги, смутно недоумевая, обо что это она споткнулась.
Только ровный блестящий наст, утрамбованный тысячами пар ног. Меропа пожала плечами и хотела было уже пойти дальше, как вдруг увидела…
С сильно бьющимся сердцем колдунья присела и с усилием вытащила втоптанный в наст странный предмет. Это оказалась небольшая тетрадка, переплетенная в кожу цвета грязного снега: неудивительно, что ее никто не подобрал…
Меропа открыла тетрадь в середине. Записи угловатым дерганым почерком на желтой странице, черными чернилами, были на первый взгляд похожи на записи лавочника - счетную книгу:
“1 унция, Найджел Бран. 5 галлеонов”. “1 унция, Розали Мэйдок. 2 галлеона, 6 сиклей. 5 месяцев ровно”. Товар не указан - странно. Ниже: “Плохо - троюродная”.
Пожав плечами, Меропа хотела закрыть тетрадку. Но тут в глаза ей бросилась еще одна строчка:
“1 унция, Меропа Мракс. 8 месяцев, 2 ½ недели”.
Меропа, едва дыша, перевела взгляд ниже. Более мелким почерком:
“Превосходно. Серпия, голубушка, ты будешь довольна. Поглядим, сколько она проживет, – другие не протягивали и месяца”. Рядом совсем мелко, почти неразборчиво: “Слизерин – и магл. На коленках приползет. Но ей недолго осталось позорить свою кровь”. Дальше было бурое пятно, словно кто-то кашлянул кровью…
Тетрадка выпала из рук Меропы.
Спотыкаясь, словно слепая, колдунья побежала вперед: прочь, прочь, словно ужас погонял ее, вскочив на плечи… Она всхлипывала на ходу. Какая она была дура, что ему доверилась. Она умрет, очень скоро, другие жертвы Бертольда Гласса умирали меньше, чем через месяц!
Меропа с размаху влетела во что-то и остановилась. Кто-то схватил ее за плечо; Меропа вскрикнула.
- Эй, тихо, успокойтесь. – Громкий женский голос; но пахло чем-то приятным…. какими-то бальзамами… Меропа подняла глаза.
Дорогу ей преградила добротно одетая, краснощекая кудрявая ведьма в островерхой шляпе – она уж и отвыкла от таких…
- Мэм, помогите, - сказала она. Слезы помимо воли заструились по щекам… И, вместе с тем, она ощутила надежду – ведь Гласс мертв, может, его черное колдовство не подействует!
- Чем могу помогу, - сказала ведьма. Она была здоровая и совсем молодая; может, года на три-четыре постарше самой Меропы. – Что стряслось?
