– П-прости меня! – выпалила она, сложив ручки в молебном жесте. Нет, не могу вытерпеть! Я закатываю глаза и сдержанно вздыхаю, чтобы без ответа обогнуть Веронику и уйти дальше, гордо подняв голову.

Мне сложно разобраться со своими чувствами, но ещё сложнее обуздывать просунувшуюся искреннюю неприязнь. Словно эта нетерпимость в крови. Сознанием я понимаю: ничего реально раздражающего в поведении девчушки нет и не предвидится. Но… Она все равно не нравится мне. Прошлой мне.

Мы зашли в комнату Даниэлы и я с интересом начала оглядываться. Ну, ничего особенного – большие покои, огромный шкаф с одеждой, всякие девчачьи шкатулки… Довольно аккуратно, неужели, Даниэла любит порядок? Или, все же, слуги регулярно прибираются?

Кто знает. А вот книг тут кот наплакал – и это прямо-таки не круто. Откуда мне информацию черпать, спрашивается?! Тело и без того тщедушное, можно хоть мозг закалить?

Кстати, о теле… Я до сих пор на себя в зеркало не смотрела. Боже, что за упущение. На всех порах подлетаю к искомому предмету и ревностно изучаю отражение.

Итаааак…

Ну, Даниэла не уродка, уже неплохо. Хотя, если честно, посредственная до ужаса. Она не унаследовала бросающуюся в глаза явную красоту матери, как минимум. Более низкая, нежели Вероника, несколько широковата в плечах… Волосы беспорядочно вьются. Это настолько не нравилось Дани, что та из раза в раз просила их подрезать. Девочка выливала на себя кучу косметических средств для выпрямления, но они не особо помогали.

Личико слишком бледное. Матери Даниэлы бледность шла, добавляя аристократичности, а вот девочку совсем не красила. Я отметила тёмный цвет волос Дани, с оттенком синевы. Прежняя я точно удивилась бы от такого, но, сейчас, в этом мире… Это вроде нормы? Нет, не то чтобы у каждого встречного волосы нереальных оттенков, но и не редкость. Потому что… Потому что… Ответ крутится на языке, но я ловлю лишь головную боль. Да чтоб тебя!

Ладно, продолжим. На щеках россыпь едва различимых веснушек. Их девочка также ненавидит, я это однозначно чувствую. Недавно ее лицо начало покрываться подростковыми прыщиками, что лишь добавило в копилку комплексов.

Единственная реально привлекательная черта – глаза. У Даниэлы они миндалевидные, насыщенного ядовито – зеленого цвета. Да уж, а ведь это реально красиво… Правда, смотрится ненатурально, но для реалий этого мира, вроде как, также существует объяснение.

Которое мой мозг изящно скрывает.

Ладно, бес с ним. Покрутившись перед зеркалом, я сдержанно вздохнула со свистом. Не удивительно, что мне так не нравится Вероника. Та была, прямо скажем, очень хорошенькой. Ее внешние идеальные данные точно хлестали по самолюбию Дани. А тут ещё и очевидное: мое новое тело склонно к полноте. В тринадцать лет это не так заметно, но… У неё уже полноватые ноги, дряблый животик, толстоватые руки и щёчки. Ещё немного – и появится намёк на второй подбородок.

Ой, дерьмо…

Я была раздражена. Меня это, на самом деле, задевает. Я мало что помню о той, другой личности. Быть может и не была красоткой в прошлой жизни, но я всегда следила за собой. Меня житейски раздражали те, которые постоянно ноют, не меняя никак ситуацию в свою пользу. Что ж, я поработаю с этим телом, чтобы в будущем не стать жирной коровой.

А пока… Я скосила взгляд на служанку, которая с ехидной мордашкой прибиралась (или делала вид?). Я приблизилась к ней, скорчив невинную мину:

– Мия-я… Мия, а почему с Вероникой все так носятся? Что-то случилось?

Может, с нею и не носились, я просто так это сказала. Если мама просит ограничить и без того минимальное общение с Золушкой, значит, что-то реально произошло. Так что, попробуем надавить…

Мия испуганно вжала голову в плечи и начала лепетать оправдания. Ага, конечно, так и поверю, будто ничего не случилось. Ты просто не хочешь мне говорить, потому что капризную Дани слуги не любят. Ну, хорошо, договоримся по-другому…

Я подошла к шкатулке и вытащила серебряную монетку, спрятав ее в рукав. Потом вернулась к Мие.

– Знаешь, я хочу с тобой дружить. А подруги друг другу рассказывают всякое … Сплетни, например? Вот в знак нашей дружбы, подарок, – я мило улыбнулась, показывая монетку Мие.

Не самая большая сумма, насколько я могу судить, на серебряник в этом мире можно было заказать небольшой обед в таверне. Но и этого должно хватить служанке. Та воровато оглянулась и осторожно взяла монету, словно ожидала подлянки в любой момент.

– Ну… Ходят слухи, что… Ох, только не говорите вашей матушке о том, что знаете! Ну… Якобы в стойле циана леди Вероника получила пробуждение дара.

*** Девять лет назад ***

… Городскую площадь наполняли нестройные голоса:

– С ума сойти можно!

– Благословенное дитя, я-то думал, не доживу уже…

– Эта малышка – дочка графа Айве?

– Да, его жена – сущее очарование, словно спустившийся на землю ангел…

– Совершенно не удивительно, что Верховный Жрец предсказал великое будущее маленькой леди Веронике.

– Говорят, сама богиня Энма отметила ее магическим даром, она точно особенная.

– И в этом нет ничего удивительного …

Маленькая Даниэла тогда цеплялась за юбку мамы. Она лишь смутно понимала в то время, о чем идёт речь, и кто такая Вероника Айве…

*** Год назад ***

… Это случилось вскоре после свадьбы Грегори и Клементины.

– Моя милая Вероника кажется расстроенной. Да, конечно, я ее утешил. Клеменс… Только представь, она спросила: не забуду ли я маму? Ну, конечно, не забуду – это невозможно. Я ответил, что всегда буду любить ее! К тому же, Ника так похожа на мою покойную жену....

Даниэла помнила: тогда она резко бросила взгляд на свою мать. Клементина сдержала лицо и лишь в фиалковых глазах промелькнул смертоносный коктейль из раздражения, неприязни и ревности.

Той же ночью Дани засыпала на коленях новоиспечённой графини и та едва слышно шептала:

–… Тебе стоит во всем быть лучше Вероники. Я не позволю, чтобы кто-либо пренебрегал нами.

***

Я вынырнула из внезапного омута воспоминаний и тяжело отдышалась.

Итак… Что тут у нас?

1. Мой приёмный отец – идиот. Он сразу же после свадьбы заронил зерна неприязни между родной дочерью и мачехой.

2. Клементина очень гордая, потому почти сразу же начала обрабатывать муженька на предмет заботы о своём ребёнке… То есть, обо мне. Таким образом – максимально отдалила Веронику.

3. Эта рыжая – читер в чистом виде! Ее и магией благословили, это прям бесчестно.

Одним словом, вся история ещё сильнее напоминает мне пресловутую Золушку. К большому сожалению, я прекрасно помню, чем заканчиваются всевозможные сюжеты по отношению к мачехе и сестре… Смерть / изгнание / бесчестие.

Как мне избежать такого сюжета? Попробовать помириться с Вероникой?

Нет, я не хочу этого. Ведь это равно предательству мамы. И, к тому же, в одном они правы: чем старше становится Золушка, тем больше похожа на покойную жену графа… Это будет постоянно вызывать разногласия в моей нынешней семье.

Но, если мама сорвётся до злодеяний, семья также будет разрушена… Что же мне делать?

В тот момент я осознала, что уже считаю этих людей «своими». Наверное, из-за отсутствия чётких воспоминаний, я прониклась чувствами предыдущей владелицы тела. Быть может, наши личности даже, отчасти, слились.

Я просто хочу, чтобы мама и Грегори были счастливы, я слишком многого прошу? Ладно, чисто в теории… Если принять на веру, что это типо сказки, значит, рано или поздно появится богатый и красивый Принц. Что, если я просто помогу Веронике побыстрее влюбиться и свалить с ним на край земли? Это же решит все проблемы! У неё своя семья, у нас своя, все счастливы. Звучит неплохо.