— Мне не важно, — почти шепотом произнес он, воины отошли от него еще на несколько шагов. Они что думают? Что у меня Аида резиновая? Не нужны они там мне! — Я просто хочу увидеть свою Эрисхею…
Еще один! Какая радость! Никчемный героизм и самопожертвование! Давно не виделись, здрасьте!
— Зачем? — уже хотел отмахнуться я, понимая всю глупость просьбы смертного. Его душа болела, но на судьбе было написано счастье. Только не сейчас, позже.
— Молю, — тихо, совсем на грани слышимости, произнес смертный и опустил голову.
— Чтобы такого пожелать идиоту, которого я не хочу видеть в Аиде? О! Придумал. Желаю тебе крепкого здоровья! — хлопнул я смертного по плечу. Тот аж сложился.
Квадратными глазами воин провожал меня. В полном молчании. Совсем с ума посходили. Я им что? Колесница по вызову? Забери меня! Забери! Меня бы кто забрал! Может расплакаться, пока никто не видит?
— Я все вижу, — послышался голос Танатоса. — Втягивай сопли обратно и дуй сюда!
— Ты там потише про “подуй”! У нас бога ветра нет! Вакансия свободна! Еще запишут ненароком! А то я и кузнец, и по драгоценным камням и по душам… — возмутился я.
— Ветер с моря ду-у-ул! Ветер с моря ду-у-ул! — ужасно пела Персик. — Нагонял беду-у-у! Нагонял беду-у-у!
Сегодня все решили меня достать! И не просто достать! Я — титан! У меня должно быть титаническое терпение! Я ударил об земь трезубцем и провалился вниз.
— Ну что? — грозно сверкнув глазами, произнес я, глядя на новоиспеченных богов. К нам уже спешили мама, Гера и Деметра. По лицу мамы я видел серьезный разговор. Ой, вот не надо. Сейчас мне про пестики и тычинки рассказывать будут!
— Всего. Хо-ро-ше-го! — отчеканил я. И растворился раньше, чем меня окликнули. Ни к чему это. Мне еще предстоит долгий акт унижения и выслушивания какой я гадкий. О, Бог терпения! Что только не сделаешь ради Танатоса!
“Угу” — прозвучал в голове усталый голос друга, а я, раскинув руки в стороны, приготовился к переходу в другой мир.
Порыв ветра, огромные синие тучи, раскаты грома, молнии, возвестили смертных о моем появлении в их мире. Вот только никто не обратил внимание на бога подземного мира. Да что они вообще о себе думают?
— Катриона, Катриона….Где же ты можешь быть? — прошелестел я, растворяясь в воздухе. Не хочу привлекать внимание смертных. Так, половинка-половинка….
— Я закрыл глаза, пытаясь почувствовать ту самую нить, которая связывает две половинки души. Ну, и где моя? Так… Так… Что-то нащупал.
— Да, я поняла! — за столом сидела Катя и что-то записывала в книжку, от усердия высунув язык. — Свадьба! Я, разумеется, помню! Да, все как и договаривались… Разумеется, в Греции! Романтика руин… Да! Я поняла!
Свадьба? Маленькая смертная решила выйти замуж? Она выбрала кого? Смертного? Она променяла меня на какого-то смертного? Хотя… Нет… Изначально, меня променяли на другого бога. Что по сути, хоть и не приятно, но не так обидно.
— Домой! — я появился в полный рост, посреди комнаты, в которой находилась Катриона. Смертная выронила черную коробочку, по которой говорила.
— Гадес, — опешила Катриона, во все глаза тращась на меня. — Что? Что-то с Сенькой? Она жива? Гадес!
— Домой! — как можно сдержаннее повторил я, стараясь подавить обиду. — Свадьбы не будет!
— Что с Персиком? — наседала на меня смертная, намеренно игнорируя мое повеление. — Она жива?
— Пока да! — рявкнул я и протянул руку Катрионе. — Идем.
— Не пойду, — скрестив руки на груди и встав в позу произнесла Катриона. — Так это ты мне пакости строишь, да? Сначала меня чуть машина не сбила, потом на меня чуть мужик с окна не выпал! Сегодня еле ноги от шпаны унесла! Да на меня утром дворник с лопатой напал! Старый белку словил, а мне на таком месяце, спасать свою жизнь проблематично, знаешь ли!
А не надо было по другим богам бегать, знаешь ли, — не выдержал я, но тут же осекся. Ради Танатоса. Это все ради Танатоса.
— Ты уверен, что ребенок не твой, но все равно пришел? — удивилась смертная, стараясь вытащить из меня что? Признание? Тянуть время?
— Давай будем выяснять отношения, как все нормальные боги? То есть ДОМА! — взмолился я, понимая, что начинаю терять терпения, — А ну быстро дала свою руку и шагнула за мной!
— Так не просят прощения, Гадес! — заупрямилась Катриона.
Мне пришлось зажать себе рот рукой, чтобы не наговорить глупостей. Минуты шли, а я так и не мог успокоиться. Что же…. Попробуем, по-другому.
— Хорошо! Отлично! Прекрасно! — поднял руки я, в примирительном жесте, — Оставайся! Твое дело! Живи, как хочешь! Всего доброго. Я растворился, но помещение не покинул. Катриона села на стул и расплакалась. Раньше думать надо было!
— Он так и не понял, — шептала она, растирая слезы по лицу, — Как ему объяснить? Он же не читал! Мифы! Просто мифы Древней Греции… Неужели Персик не объяснила ему?
Я молчал, тихо наблюдая, за Катей. В помещение на ее всхлипы вбежал какой-то смертный. Так-так-так.
— Ты что в таком виде? — заорал он, а смертная дернулась, — Ты сейчас всех клиентов распугаешь! Быстро привела себя в порядок! И так пошел науступки! Оставил на работе! Так бы вылетела, как пробка!
Катя не могла остановиться и продолжала плакать. Я уже прикинул куда определю. этого смертника. Для одной душ местов Тартаре все же найдется. Кого-нибудь пододвину. О! Придумал! Я ему циклопов на голову посажу! Отлично! И очень компактно! Скоро я Аиду с ноги уплотнять буду!
— Прекрати! — заорал будущий предводитель одноглазых. И очень грозненько хлопнул ладонью по столу, — Сейчас клиенты придут с минуты на минуту!
— Как смеешь ты, — взревел я, разворачиваясь черными клубами дыма по комнате. — Презренный смертный.
Что это я? Сам не ожидал….
— Гадес? — Катриона произнесла мое имя с такой надеждой, что я на секунду забыл о предательстве. К тартару связь половинок! — Гадес, ты пришел!
— Это что такое, — стек по столу смертный, хватаясь за сердце, Я смотрел на него смертельным огнем красных глаз.
— Гадес, основись! — повисла на мне маленькая смертная, пытаясь отвлечь меня от этого недосоздания. — Гадес, пойдем! Пожалуйста! Прекрати!
Бездыханное тело смертного лежало на полу, а его душа сиротливо мялась возле тела, глядя на меня во все глаза.
— Идем, — припечатал я, открывая портал, внося туда Катриону и показывая душе следовать за мной. — А не то все подумают, что ты убила!
— Гадес! — на встречу нам летел Танатос, быстро размахивая крыльями, — Там беда! Смертная требует суд!
— Какая радость, — скривился я, чувствуя, как Катриона вжалась в меня. — Просто прелестно. Я так рад, что словами не передать. И что произошло на этот раз? Катриона, закрой уши.
Я оглушительно свистнул. Два раза. Я вот ну никак не хотел тащить на себе Катю до самого дворца. А крыльями меня не наградили.
— Дорадо, — ласково я потрепал одного из своих лошадей и посадил на него Катриону. Вот так лучше. — Молодец.
— В общем, твой брат опять отличился, — со вздохом произнес Танатос, а потом перевел взгляд на Катриону. — О, привет, Кать.
“Угу”, - ответила моя половинка, находясь в полном недоумении. Она смотрела на меня с подозрением. “И какая муха тебя укусила?”,- ядовито спросила она. “Тот же самый овод, которым Гера гнала очередную “корову” Зюси!”, - огрызнулся я.
— Дай угадаю…. - догадался я, глядя на грустно-усмехающегося друга, — Ресей? Нет? Чесей? Нет…. Десей? Кесей? Гесей? Цесей? Месей? Что снова нет? Бесей? Весей? Лесей? Зесей? Я уже не знаю! У меня буквы кончились. Так! Одну минуту! Просто Сей? Просто Сей, потому что фантазия у Зюси кончилась раньше темперамента!
Нужно будет подсказать Зюсе, что детей можно нумеровать! Сей первый… Отличный вариант! Главное, совсем незаметный!
— Моисей? — ужаснулась Катриона, А Танатос скривился. Тоже нет.
— Эак, — усмехнулся друг, нарушая крепко-засевшую в голове логическую цепочку имен детей брата.
— Как? — недослышал я.
