— Извини меня за грубость, но что ты вообще забыл в Лагере Полукровок? — с подозрением спросила дочь Афины. — Ведь должна быть серьезная причина, по которой Хирон разрешил тебе здесь остаться.

Черт, надо было заранее придумать ответ. Ну да ладно! Раскрываться перед дочерью Афины я все равно не собирался.

— Аннабет, я знаю почти все, что происходит в лагере. Знаю, что сейчас идет война с титанами, что ты в семь лет сбежала из дома, даже о твоих чувствах к Луке, в которого вселилась сущность Кроноса, — когда я сказал последние слова, ее лицо исказилось, однако я продолжил. — К сожалению, я не могу рассказать тебе, откуда мне все известно, но я хочу помочь вам в этой войне, и я не предам вас. Клянусь Стиксом.

Дочь Афины явно была шокирована и надолго замолчала.

— Теперь я понимаю, почему Хирон разрешил тебе остаться. И ты… ты знаешь, что будет в будущем? — тихо спросила девушка.

— Знаю, но я не собираюсь говорить об этом. И, пожалуйста, никогда больше не спрашивай, откуда мне все известно, — попросил я ее.

— Ладно, только ответь на один вопрос. Нам удастся спасти Луку? — с надеждой спросила Аннабет, смотря мне в глаза.

И вот что мне сейчас отвечать. Не в силах вынести ее взгляд, я отвернулся.

— Слушай, Аннабет, Лука стал самым настоящим уродом, и я бы на твоем месте лучше обратил внимание на Перси. Парень же без ума от тебя, и мне кажется, ты тоже к нему неравнодушна.

После этих слов дочь Афины замолчала, слегка покраснев. Наверное, мне не стоило это говорить. Желая сменить тему, я поинтересовался насчет Диониса, но девушка лишь сдержанно ответила, что бог виноделия вызван на Олимп.

И тем не менее Аннабет провела мне экскурсию по всему лагерю. Но я понял, что ее мысли были в другом месте, так как говорила она без особого энтузиазма. Дочь Афины показала мне клубничные поля, где обитатели лагеря собирали ягоды в большие корзины, стрельбище, амфитеатр, озеро, в котором соревновались гребцы на лодках и, наконец, двенадцать домиков в виде буквы U. Когда мы подошли к обеденному павильону, я почувствовал запах жареного мяса. Аннабет, должно быть, услышала, как бурчит у меня в желудке, и слегка улыбнулась.

— А когда обед? — поинтересовался я.

— Где-то через час. Ну, как тебе лагерь?

— Впечатляет, — признался я.

— Это ты еще леса не видел, — гордо произнесла дувушка, но, увидев мой скептический взгляд, ударила меня по плечу.

— Кстати, вы можете выдать мне меч?

— А ты умеешь с ним обращаться? — с сомнением спросила Аннабет.

— Вот как раз и узнаем, — с улыбкой ответил я.

— Ну… хорошо. После обеда зайдем в оружейную, — с этими словами дочь Афины развернулась и ушла куда-то в сторону стрельбища.

Значит у меня есть час свободного времени. Не зная, чем себя занять, я спустился к Лонг-Айлендскому проливу и погрузился в раздумья. Ну что ж, кажется, все неплохо складывается. Я познакомился с главными героями, мне дали убежище в лагере, однако, осталось еще много нерешенных вопросов. Я начал думать, как мне переделать канон. В итоге у меня появилось несколько идей, над которыми еще надо подумать. За раздумьями я не заметил, как пролетел час. Услышав горн, созывающий всех к обеду, я отправился в обеденный павильон…

========== Глава 4. Первое сражение и первая любовь ==========

А здесь немало полубогов. Всего в трапезной собралось около шестидесяти полукровок и сатиров. Центральный огонь полыхал в бронзовой жаровне размером с ванну. Каждый садился за свой собственный стол, и лишь четыре столика - Зевса, Геры, Посейдона и Артемиды - пустовали. Я в нерешительности замер, не зная за какой стол мне садиться. Наконец, я сел за восьмой стол - стол Артемиды. Ближайшие ко мне полукровки недовольно покосились на меня. Со всех сторон послышались перешептывания. Но, откровенно говоря, мне было наплевать, что подумают другие. Я всегда ценил личное пространство и одиночество, и не хотел вкушать пищу среди толпы незнакомых мне полубогов.

Дриады начали подносить блюда с едой: гроздья винограда, яблоки, клубнику, сыр, только что испеченный хлеб и — к моей радости — мясо, жареное на углях. Но мой бокал остался пуст. Я напряг память, пытаясь вспомнить, что делать в таких случаях. Точно, надо пожелать.

— Колу, — попросил я.

Бокал тут же наполнился сверкающей жидкостью цвета жженого сахара. Я уже приготовился засунуть в рот здоровенный кусок мяса, как вдруг заметил, что все встают и подходят с тарелками к жаровне посреди трапезной. «Жертвоприношение богам», — вспомнил я. Я хотел остаться за столиком, но совесть заставила меня подняться и отправиться вместе со всеми к жаровне. Когда подошла моя очередь, я на минуту замешкался, не зная имя какого бога мне произнести. Может Зевса, он ведь верховный бог, или Диониса, все-таки он директор лагеря, в котором я поселился.

— Слушай, смертный, ты скоро? Или твоего мозга хватило лишь на то, чтобы подойти к этой жаровне, — спросил мерзкий голос за спиной.

Я обернулся и увидел Марка - сына Ареса. Того самого, с которым я встретился, как только попал в лагерь. Его дружки - тоже дети Ареса - заржали, услышав его. Я слегка улыбнулся. Я никому и никогда не позволял себя оскорблять в своем мире, и в этом не позволю.

— Моего мозга… по крайней мере он у меня есть. В отличие от тебя, чертов сын жалкого бога войны, — медленно выговаривая каждое слово, сказал я.

Марк с ненавистью посмотрел на меня и сжал руки в кулаки. Все полубоги оставили еду и внимательно смотрели на нас. Я же спокойно смотрел на сына Ареса, но внутри у меня все кипело.

— Так, в чем дело? — недовольно спросил подошедший Хирон.

— Все хорошо, Хирон, — ответил я и повернулся к жаровне, — Артемиде.

Все-таки она сохранила мне жизнь, да и к тому же я сел за ее стол.

— Мы еще встретимся, смертный, при менее благоприятных для тебя обстоятельствах, — проговорил сын Ареса мне вслед.

Я не обратил на него внимания и направился к восьмому столику. Когда все вернулись на свои места и заканчивали трапезу, Хирон призвал нас к вниманию стуком копыт.

— Полубоги, в нашем расписании произошли некоторые изменения, и следующий захват флага откладывается до пятницы. Также хочу сообщить вам, что в лагерь прибыл смертный - Паша, — Хирон выразительно на меня посмотрел.

Я встал и склонил голову в приветствии. Полукровки принялись выгибать шеи, чтобы увидеть меня. Я чувствовал себя немного неуютно, ощущая на себе взгляды полсотни ребят.

— Раз он смертный, как тогда он смог попасть в лагерь? — удивленно спросила девушка за одиннадцатым столиком.

Так как Хирон молчал, я решил ответить сам. Я подошел к кентавру, чтобы все смогли меня увидеть.

— Слушайте, я не знаю, как мне удалось попасть в лагерь, но это и не важно. Я знаю почти все, что касается лагеря, и я хочу помочь вам победить Кроноса, — громко сказал я.

— Каким образом? — с сомнением спросила та же девушка за столиком Гермеса.

— Понятия не имею, — признался я, — но, надеюсь, вы не выгоните меня из лагеря только из-за того, что я обычный человек.

Ребята начали перешептываться, но никто не возразил. Так как вопросов больше не было, Хирон велел всем возвращаться к тренировкам. После обеда Аннабет повела меня к серому зданию, на двери которого была вырезана сова - домик Афины. Через открытую дверь я увидел книжные полки, оружие и компьютерную смарт-доску, как в классе. Аннабет замедлила шаг.

— А ты знаешь, где сейчас Перси? — дочь Афины спросила так тихо, что я едва ее услышал.

Я задумался. Но как я ни напрягал память, я так и не вспомнил, где сейчас сын Посейдона.

— А что, он уже должен был приехать? — нахмурившись, спросил я.

— Ну… он должен появиться со дня на день.

— Аннабет, не волнуйся. Ничего с твоими «Рыбьими Мозгами» не случится, — улыбнувшись, сказал я. «По крайней мере не должно», — добавил я про себя.

— Откуда ты… ах, ну да. Кстати, тебе не следовало садиться за стол Артемиды.