– Ох, озорники! – всплеснула руками Валентина Сергеевна. – Как проголодаетесь, сразу домой.

– Хорошо, – ответил старший, и дети занялись своими мальчишескими делами.

Борис зашел в дом и тут же рухнул на старенький диван, стоявший в большом зале. Немного отпустившая боль вернулась, и с еще большей, чем прежде, силой сдавила грудь. В голове молодого мужчины творилось черт знает что. В его замутненном сознании, сквозь рой каких-то бессвязных и непонятных мыслей, четко пробивалась лишь одна. – Измена!!! – эти шесть букв ярким пламенем горели перед измученным взором. Они били по вискам, стучали в мозгу, разрывали грудь и сердце.

Он застонал. Борису было горько и обидно, железный обруч снова стянул шею. Мужчине стало трудно дышать. Ему захотелось плакать. Захотелось обнять маму, прижаться к ней и плакать, плакать и плакать… Молодому, здоровому, сильному мужику вдруг захотелось стать ребенком и вернуться в далекое и беззаботное детство. Вернуться в то время, когда он был маленьким и еще ничего не знал о взрослой жизни, о любви, верности и предательстве; вернуться туда, где его любимая мама заботилась о нем, и у него не было таких серьезных проблем. Да и вообще практически никаких проблем.

Однако навязчивая мысль вновь вернула его к ужасающей действительности. Шесть ненавистных букв снова пронзили разгоряченную голову. Тысячи раскаленных иголок вонзились в клокочущее сердце, и мужчина тяжело вздохнул. Это был даже не вздох, а стон раненого зверя. Ему очень хотелось, чтобы слезы ручьями потекли из глаз, и вымыли из души и сердца потоки невыносимой боли измены, жестоким водоворотом скрутившие его изнутри. Но его глаза по-прежнему оставались сухими.

Видимо, судьба хотела наказать Бориса как можно больнее, оставив все муки и страдания внутри широкой, полной сил груди, внутри доброго и щедрого сердца, не давая им выйти и хоть немного облегчить его существование. Ведь в эти минуты он действительно существовал, а не жил. Потому что с сегодняшнего утра его жизнь превратилась в настоящий кошмар. ГЛАВА 1

Ну а теперь, уважаемый читатель, чтобы Борис стал вам более понятен и близок (или, наоборот, более далек и менее понятен) мне придется несколько глав моего, надеюсь, не очень нудного романа, посвятить детству и юности Бориса, его становлению как личности, как человека.

Борис с родителями и двумя старшими братьями жил в небольшом южном городке, уютно расположившемся на повороте небольшой реки, мерно несущей свои прозрачные, сверкающие на солнце, словно горный хрусталь, чистые воды. Вода в их реке считалась одной из самых чистых в России. И жители городка по праву этим гордились.

В их маленькой речке вода действительно была очень прозрачной, и в ней водилось много рыбы и раков. Ежегодно с наступлением лета Борис с друзьями, будучи еще детьми, отправляясь на речку, никогда не брали с собой еды. Они знали, в реке водится много рыбы и раков, и всегда могли рассчитывать на хороший улов.

Вдоволь накупавшись и наигравшись, они, немного уставшие, но очень довольные, выползали на песчаный берег и загорали под жарким южным солнцем. Отдохнув и позагорав, проголодавшиеся мальчишки принимались за дело.

Одни отправлялись на ловлю раков, а другие начинали собирать сухие ветки для костра. Благо, далеко ходить им не было необходимости. Неподалеку от пляжа росли огромные тополя, разросшиеся по всему берегу реки, и полукругом окаймлявшие песчаный пляж. Многолетние деревья с лихвой снабжали сухими ветками всех, кому в этом была необходимость.

За раками ребятишкам также далеко ходить было не нужно. Вдоль берега и на мелководье во множестве росли зеленые, густые водоросли – излюбленное место обитания речных раков. У самого дна, колышущиеся под напором несильного течения водоросли, опутывала темная, немного пугающая тина. Вот в этой-то тине, прячась от жары и опасностей, и располагалась многочисленная армия обладателей больших клешней и хвостов, которых после варки ребята поедали с огромным удовольствием.

Детям не составляло особого труда их поймать. Они заходили на мелководье, и просто накрывали ладошками тину. Как правило, под их руками обязательно оказывался рак, а то и два. Если под руками ничего, кроме не очень приятной на ощупь тины, не было, никто не расстраивался. Потому что, стоило лишь накрыть соседний участок, как улов был тут как тут.

Буквально за десять минут, мальчишки с легкостью обеспечивали себе очень вкусный и совершенно бесплатный обед. Когда ловцы выходили на берег, их ожидал пылающий костер с находившимися на нем старыми консервными банками, наполненными водой. Как только вода закипала, ребята добавляли соль и опускали в воду шевелящийся обед. Пачка соли, кстати, всегда находилась около пляжа, в небольших кустах, росших неподалеку, и любой желающий мог в любое время ею воспользоваться.

Раки, которым, конечно, не нравилась кипяченая вода, пытались выбраться из своеобразных кастрюль. Но дети тут же придавливали их палками, и доводили до готовности.

Позже, уже став взрослыми, они с друзьями часто вспоминали эти беспечные дни. Им казалось, что никогда больше в своей жизни они не ели таких вкусных раков, как в то счастливое и беззаботное время.

Когда Борису было лет шесть – семь, к ним в гости приехала его любимая тетя Рая. Это была родная сестра мамы. Пожалуй, трудно было найти на всем белом свете женщину более добрую, мягкую и сердечную, чем тетя Рая. Маленького роста, худощавая, с длинными темными волосами, тщательно убранными под платком, с карими глазами, излучавшими свет и тепло, она была рада всем детям на свете. Небольшой симпатичный нос, уютно расположившийся между двумя не менее симпатичными розоватыми щечками, придавал ей доброжелательный вид, и любой человек, видевший ее впервые, сразу проникался к ней доверием и поневоле подпадал под ее мягкое очарование. Будучи уже в зрелом возрасте, она все же сохранила свою былую красоту. Думаю, что в молодости по ней сохло не одно мужское сердце.

Тетя Рая очень любила детей, она была настоящим ангелом. Ее сердце было открыто для всех, но к Борису она относилась с особенной любовью. Он занимал в сердце этой удивительной женщины много места. Настолько много, что даже родная дочь тети Раи иногда ревновала маму к Борису.

Однажды, когда Борис еще не умел писать, он написал письмо своей любимой тете. «Как такое может быть?» – спросите вы, уважаемый читатель. Очень просто. Мальчик взял двойной тетрадный лист и сверху донизу исчеркал его шариковой ручкой. Борис настолько плотно измалевал оба листа, что на них не осталось ни сантиметра свободного пространства. Когда он закончил свое письмо, то подошел к маме и попросил отправить его тете Рае.

Тетя Рая пришла в настоящий восторг, получив такое письмо от любимого племянника. Она постоянно носила его с собой и показывала всем своим знакомым. Каждый день тетя Рая доставала письмо и рассматривала его, словно видела впервые. Однажды, по прошествии нескольких дней, она с дочерью отправилась на дачу. Во время перерыва между копанием грядок, когда тетя Рая в очередной раз достала письмо Бориса и принялась его рассматривать, Наталья, её дочь, не выдержала и воскликнула: «Мама, ну неужели тебе нравятся эти каракули?». «Ну как же, доченька, – ответила тетя Рая, – ты посмотри, сколько усилий приложил Борис, чтобы исписать эти листочки. Ведь для этого нужно проявить столько усидчивости и терпения». После такого восклицания дочери, женщина поняла, что та ревнует ее к племяннику и решила больше не доставать письмо при ней. Впрочем, я несколько отвлекся. Вернемся к приезду тети Раи.

Борис радостно выскочил навстречу любимой тете, и, крепко обняв руками за шею, прижался к ней. Тетю Раю обрадовал такой трогательный прием племянника, но несколько удивил его внешний вид. Мальчик был босиком, в летних штанишках, рубашке с коротким рукавом и… в зимней шапке. На дворе стоял июнь месяц.

Здесь, думаю, будет не лишним сказать несколько слов о шапке. Это была старая кроличья шапка, уже облезлая и с обрезанными ушами. Она вся истерлась и истрепалась настолько, что по ней даже трудно было определить из какого животного она сделана.