– Вы что? Вот уж кто придуривается. В бою я больше ощущаю врагов, чем их вижу. А если не буду видеть, полностью положусь на чувства.
– Ну да, с твоим-то минотавром…
– Я его почти одолел.
– Рассказывай, ага.
– Руна обострения чувств, – задумчиво произнес Карен. – Простая, дешевая, но начертание долгое. Организм работает быстро, отчего руну используют короткий срок из-за побочного эффекта быстрой усталости и сильного голода. Если выживешь, после стычки останешься без сил. В затянувшемся сражении бесполезна. Каждый участник может взять по одной как последний козырь.
– А это очень большие коррективы ресурсов, – подытожил Бьёс.
– Из-за ограничений это все, что мы можем сейчас сделать.
Повисла пауза, тишину нарушало только чавканье и причмокивания Пааса. Для входа в Пещеру есть ряд ограничений по объему рун, красок и заготовок на одного человека. Из оружия можно брать что угодно в неограниченном количестве, но не больше, чем может уместиться на теле. Перевес не допускается. Если на входе студента попросят проявить ловкость, а он не сможет, то будут раздевать до тех пор, пока не сдаст тест. Самые одаренные, талантливые и умные идут в Пещеру бороться с неизвестным. Никто не знает, что там происходит, а при попытке узнать у тех, кто знает, происходят две вещи: появляется ощущение выступления на сцене, словно тысячи взглядов прикованы только к тебе, и воздух начинает пахнуть дождем. Все это признаки магической клятвы, за нарушение которой человека ждет суровая кара. Выпускников специально бросают в пропасть, из которой живыми возвращается не больше трети. Выжившие меняются, и не только характером – те, кто прошел испытание, многократно увеличивают свой магический дар. Если маги могут проломить грань таланта и стать последователями только к шестидесяти, то выжившие делают это гораздо раньше, некоторые даже в самой Пещере. Чтобы повысить шансы выживания, каждый год преподаватели и мастера назначают стратега – выпускника, который по совокупности талантов достоин возглавить армию и сформировать стратегию боя, построения, тактики атаки и защиты. Ему дается карт-бланш на все, его решения обсуждаемы, но неоспоримы.
– Оставьте это решение Хиро, – заговорила Диора. – Он наш стратег, ему и решать. Все, что можем мы, это предложить пути.
– Он очень тщательно формировал подбор комплектов рун. Думаю, Хиро будет ревностно оберегать свой труд, – заметил Карен.
Бьёс пожал плечами.
– У нас новая информация, так что он согласится. Не дурак же он…
– Ну, раз ты так сказал, то конечно…
– … а если нет, уговорю.
– Плут, – бросил Карен, – меня уже уговорил. Чем больше припасем козырей, тем лучше.
– Диора, – обратился к девушке Бьёс. – Вот не была бы ты такой ленивой, мы бы точно знали, к чему готовиться.
– Да ты совсем охренел!
Девушка коротким движением метнула столовый нож, но на полпути его перехватил Паас. Что же до мага, то он даже не моргнул.
– Я тут последний год по кровати катаюсь почти что в приступе психоза, чтобы пробиться сквозь защиту Пещеры, по утрам еле просыпаюсь. И после всего ты мне говоришь, чтобы я старалась лучше?
– Ты не дала результата.
Бьёс сбросил маску приветливости. Сейчас перед ней был холодный расчетливый человек.
– Это я в поте лица работал два последних дня, чтобы добыть информацию, которую ты не смогла предоставить за целый год. Стараться можешь сколько хочешь. Когда речь идет об общем деле, важен только результат. Все за этим столом были назначены командирами частей, мы будем управлять сотнями и должны полагаться друг на друга. В подготовке мы поделили обязанности по способностям каждого, но ты со своей не справилась.
– Бьёс…
– Погоди, Карен.
– Это ты погоди.
Стрелок с силой поставил стакан с водой на стол.
– За что ты ее винишь сейчас?
– Она не справилась со своей задачей.
– Я и сама могу постоять за себя, Карен. Ты, Бьёс, как ты вообще смеешь мне такое выговаривать? Мой дар вообще лежит в другой плоскости.
– Тогда не нужно было говорить, что ты с этим справишься, что ты берешь это на себя.
– Здесь я с ним согласен, – вставил Паас.
– Ты всегда с ним согласен. Прислужник!
Оскорбление здоровяк пустил мимо ушей, продолжая спокойно есть.
– Диора, если в бою ты скажешь, что сумеешь удержать оборону, или что твоя атака будет успешной, но не справишься, погибнут все. Ты неверно оценила свои силы, сейчас я тебя подстраховал, ведь мы команда. Но я должен знать, что там такого не повторится.
Мечнице захотелось ударить его по лицу, затолкать омлет ему в глотку, да поглубже, вместе с тарелкой. Сейчас с ней говорил не тот друг, товарищ, к которому она привыкла, а тот самый Бьёс, который воротил дела за пределами этих стен. Сойдись они в этом разговоре год назад, и у них бы состоялась дуэль. Этот период тесного общения научил понимать логику других, сейчас маг был неоспорим. С человеческой точки зрения он неправ, она действительно старалась и жертвовала очень многим, чтобы выяснить хоть что-то. Если же смотреть под углом общего дела, где все зависят друг от друга, свою работу она не выполнила. Тем не менее и им бы не помешало кое-чему научиться, например, видеть связи иного рода.
– Бьёс, а тебе не кажется это странным? Мы с тобой пришли к одним и тем же выводам в одно и то же время. Итоги одинаковы – проблема в свете и подземной локации. В Пещеру нельзя просто войти, только раз в год, в промежуток в пару недель. Она открывается постепенно, наши находки не случайны.
– Совпадений такого рода не бывает.
– Забудь про свою торговлю, здесь речь не о людских пороках, а о мироздании.
– Тут я соглашусь с Диорой, – кивнул Карен.
– Диора, у тебя старший брат. Два. У меня таких тоже два, и я уверен, что их сжатые рассказы о том месте будут совпадать вот в чем: делай все что можешь, чтобы выжить, пока все не закончится. Даже если мы оба правы, поймите одно: с одной верой в провидение обратно не вернемся.
Остальная часть завтрака прошла молча. Если бы кто-то был оскорблен, он бы просто встал из-за стола, но все сидели. Извинений также не было – не с этими ребятами. В кругу подруг подобный разговор точно бы закончился обоюдными извинениями. Просто девчонки затаили бы обиду. У парней же все иначе – постоянные уколы друг друга, конкуренция и борьба по любой теме без последствий. Сейчас Бьёс высказался в привычной для них манере, и к этому разговору уже никто не вернется. Разница в том, что парни без помех будут общаться дальше, а вот у нее осадочек остался. Пытаться же перетянуть их на поле более мягкого общения было бесполезно, да и она сама ловила себя на том, что в этом случае перестала бы их уважать.
Выйдя во внутренний двор, Диора вдохнула полной грудью прохладный воздух и зашагала вперед, не заботясь о маршруте. Она не считала себя слабым звеном, но так считал Бьёс, и ее это задевало. Было приятно, что Карен заступился, его поведение напомнило события годичной давности. Тогда тоже был конец весны, сдача последних экзаменов, дипломы, затем настало время вечернего бала. Хиро уже был избран стратегом, она – одним из командиров. Одиночество казалось привычным состоянием, но идти на бал без пары означало демонстрацию слабости. Да, она была не единственной среди одиноких девушек, но стоять среди них в ожидании «разбора» со стороны самых нерешительных парней – унижение. Идти пришлось из-за назначения, мечта о руководстве парнями наконец осуществилась. Более того, это были сверстники, сама мысль об этом вызывала чувство гордости. Когда же она пришла туда в вечернем платье, ликование спряталось за стыд. Никаких почестей или привилегий, никаких поклонов, уважения рангов, почтения. Просто сборище молодежи, пришедших повеселиться. Одиночество давило изнутри, перерастая в панику. Потом к ней подошел Карен и изменилось все. Казалось, он простил ее, никаких старых обид или угроз. Он ни к чему не принуждал, просто вел теплую беседу, которая закончилась совместным танцем. Его самого и его компанию из Хиро, Бьёса и Пааса она знала давно, но никогда не общалась. Благодаря Карену она узнала этих ребят поближе и подружилась с ними, принимая каждого по-своему. Даже брат Карена стал ей попадаться чаще на глаза, отчего приходилось подавлять свой гнев. Впервые за долгие годы она почувствовала себя нужной кому-то, причастной к работе парней, которая всегда казалась ей намного интереснее женских дел. Участие в социальном девичьем кругу Академии не в счет, там совсем другие ощущения. И теперь этот круг предъявлял свои требования. Проблема в том, что все случилось у него на глазах. Мелочь, но важная. Сколько времени они провели вместе? Этот стрелок всегда был рядом, но кто станет проводить столько времени с безразличным ему человеком? Он дурак, или она все не так поняла? Зачем тогда он себя так ведет?
