– Договаривались, что я подумаю. Десять – окончательный ценник.

– По рукам.

– Еще и улыбаешься?

– Думал, сойдемся на пятнадцати.

Возле входа в казармы висела доска объявлений с наградами за убийц, рядом другие объявления о розыске и рекламные листовки. Адрен сорвал одну из реклам, что предлагала туристическую поездку по водным каналам столицы на лодках. Попытки проникнуть в караульную или оружейную считалась серьезным преступлением, однако его пустили без проблем. Здесь он написал два письма: матери о приезде и скором прибытии и шифровку Савве, одному из своих мастеров. В объявлении он отыскал три буквы «О» и несколько раз обвел их чернилами. Это был их личный шифр, с отправкой на подставного адресата. Письма свернул в свиток и выбрал на жерди двух почтовых птиц. Они походили на голубей, но размером были с курицу, у каждого на спине по тубусу для доставки сообщений. Получив адреса, голуби вылетели через арки под потолком и превратились в голубоватые искры, сливаясь с множеством подобных под куполом.

Дорога по столице заняла еще около часа. Каменные тротуары, многополосные проезжие части с разделением зелеными островками, газоны и нескончаемые деревья. Да, не такие фундаментальные как в лесу, в этих подстриженных кустах и ветках не хватало дикости и силы, которую излучала густая чаща. То же самое было с горожанами, взгляд сразу отличал рожденных в Сандеоне от приезжих. Первые были более худыми в плечах, ходили с поднятой головой и говорили открыто. Вторая группа наоборот: пошире в теле и более молчаливая, чтобы лишнего не сболтнуть. Угодливые, вспыльчивые, зачастую слишком прямолинейные. Их глаза быстро тухли, головы втягивались в плечи от невозможности взять свое и от бесконечной пахоты за кусок столичного быта. Наслаждение жизнью одних и постоянная борьба других, попытки преодолеть себя и найти нечто большее – эти контрасты сливались в тот безумный коктейль и атмосферу, за которую многие ненавидели Сандеон. Тысячелетняя история и пятнадцать миллионов постоянных жителей не дают столице погрузиться в сон, здесь постоянно кто-то зарабатывает, а кто-то теряет. Подъем и спуск, возможности, амбиции, опасность и игры по-крупному – все в одном месте внутри бесконечного вихря золотого рога изобилия. Несмотря на свою жизнь и все испытания, Адрен одновременно любил и ненавидел Сандеон, но больше все-таки любил. Страсть не оставляла его безучастным к происходящему вокруг, все здесь заряжало и мотивировало двигаться вперед. Собственным путем, с учетом всех обстоятельств и игнорируя любое «невозможно». Да, в лесах хорошо, но только здесь он дома.

Что до реального дома, то он представлял собой трехэтажное строение вдоль уличной развилки. Широкий, но короткий, всего на два подъезда. Трехэтажный, с высокими окнами и темно-коричневой скатной крышей, включающий в себя внутренний дворик. Изначально их семье принадлежала только часть первого этажа, где они с Кареном выросли. При упоминании этого здания на языке всегда вертелось слово «гнездо» с отсылкой к птицам. Став постарше и начав получать дополнительный доход от охоты и некоторых дел с местными, он выкупал квартиру за квартирой, кусочек за кусочком, пока весь дом не перешел в его собственность. Приятным бонусом стал широкий задний двор с лошадиными стойлами и площадкой для разгрузки товаров. Теперь в левой части была мастерская по изготовлению красок и рун, небольшая библиотека и один из складов в подвале. В правой же располагался магазин со вторым складом для готовых изделий и лестница на третий этаж. Адрен реконструировал дом под свои нужды, теперь третий этаж был жилым и предназначался только для их семьи с возможностью приема пары гостей. Услуги, одолжения, займы и бесконечная пахота годами напролет позволила прийти к такому результату. Иногда хотелось сдаться, но едва стоило увидеть этот дом, и все сомнения пропадали.

Ворота в переулке между домами были открыты. Видимо, матушка получила письмо. За переулком расположился широкий задний двор со стойлами, здесь же выстроена площадка для разгрузки, которая сейчас была забита ящиками с товарами. Часть из них стояла у открытой задней двери, через которую постоянно бегали носильщики. Колпак и вторая кобыла сами пошли в стойла, заметив полные поилки. Повозку пришлось поставить под навес, на всякий случай. Когда Адрен закрывал за собой ворота, его ослепила боль. Порез на правом боку обжег сознание, выбивая почву из-под ног. Что-то было не так, теперь придется дербанить рану и заново все промывать.

– Приветствую вас, Адрен.

В дверях заднего хода появился мальчишка лет десяти. Для работы они уже давно использовали наемных рабочих, по-другому все процессы магазина не обеспечить. Одни готовили краску, другие заготовки, третьи делали полноценные руны. В основном бытовые и самые ходовые, над особыми заказами им с матерью приходилось работать лично. Людей брали с улицы и обучали ремеслу, на деле такой подход давал очень много выгод. Мальчик же был разнорабочим, в основном таскал вещи и занимался уборкой. Все лучше, чем сидеть под мостом за южным рынком и доедать крыс.

– Привет. Ко мне будут гости, проводи их в переговорную, я пока поднимусь к себе.

– Они уже здесь, господин Дарио сразу просил провести его в подвал. С ним пришли еще два человека.

– Ладно… – протянул Адрен. – Пошли, поможешь кое-что достать из телеги.

– Да господин.

Охотник уставился на мальчишку, который тут же засмущался из-за своей ошибки.

– А я только хотел похвалить.

– Простите… Адрен.

– Мне еще раз повторить разницу между работником и прислугой?

– Нет, я понял!

– Тогда пошли отрабатывать твой оклад.

Травма почти не позволяла двигаться. Адрен вспомнил, как при увороте от стрелы перед Сандеоном услышал странный звук, видимо, то был шов, что разошелся. По его указаниям мальчик открыл секретную нишу в перевернутой телеге. Чтобы не привлекать внимания, шкуру рахнама пришлось закутать в широкую простыню.

Внутри было почти так же светло: широкие окна на противоположной стене уже были освобождены от ставней, справа подальше стояла высокая стойка со шкафами и длинными полками со множеством флакончиков с надписями. Слева от парадной была зона тестов – несколько маленьких столов и стульев для рассмотрения приобретенной краски и рун. Возможность спокойно осмотреть сложный магический товар повышала репутацию и доверие клиентов, которые толпились в очереди. За высокой стойкой стояла женщина в простом неброском платье. Длинные темно-русые волосы немного закручивались и поджимались в хвост изящной заколкой. Серо-голубые глаза, аккуратное лицо и несколько возрастных морщин. Она вынесла флакон с ярко-желтой жидкостью.

– Это для вас.

Мужчина поднял флакон на свет и осмотрел.

– Люссана, вы как всегда лучшие, спасибо.

Он положил несколько золотых монет на стойку и удалился. Женщина же обратила взгляд на заднюю дверь.

– Привет, Адрен, гости уже ждут.

Она легко кивнула и вернулась к клиентам. Их нельзя оставлять без внимания, ощущение неловкости или того, что ты лишний, и все – руны в городе можно купить на каждой улице. Живая очередь из клиентов – заслуга многих лет работы, как явной, так и негласной. Трудились долго, а вот потерять можно все в один момент. Адрен молча прошел к дальней комнате слева, где в полу начиналась лестница в подвал. Широкая и пологая, она была сделана специально для переноса больших и тяжелых грузов. Рядом при необходимости откидывались доски, образуя ровную горку для переката товаров. Сам подвал имел простор и ровные ряды разложенных тюков и бочек. Стены из грубого камня, местами торчали широкие деревянные опоры, что удерживали полы первого этажа, здесь же сияло несколько осветительных рун. Даже без окон тут было светло как днем.

– Иди сюда, внутреннюю дверь не запирай.

Юноша прошел вглубь. За поворотом, на бочке, сидел высокий человек в длинных дорогих одеждах. Короткие пепельные волосы, хитрый и сухой взгляд, треугольный подбородок, аккуратные усы.