Казалось бы, я не ела нормально всего два дня, а ощущение, что неделю минимум.

Наевшись до икоты, я легла на диван. Еды еще осталось прилично, я не осилила и половины. Хотя очень старалась.

– Теперь ты подобрела? – полюбопытствовал Хасьен, все это время молчаливо наблюдая за мной.

– Определенно! – благосклонно согласилась я.

Я была счастлива и сыта. Жизнь снова была прекрасна!

– Видишь, какой я полезный! – хвастливо проговорил он.

– Полезный, – не стала спорить я. – Хочешь, доешь, – решила я поделиться с ним. Не пропадать же добру. Холодильника я здесь не видела.

– Я объедки есть не буду, – высокомерно заявил Хасьен.

– Ничего не объедки! Я всего понемногу себе положила. И не ела с общей массы! – возмущенно посмотрев на брезгливого зверька, ответила.

Минуту поразмышляв, периодически поглядывая на еду, Хасьен сдался.

– Ладно, поем. Уговорила, – сказал он и приступил к еде.

Не сильно пришлось уговаривать! Выпендрежник мохнатый! Не ест он объедки! Ну-ну… не зарекался бы. В жизни всякое может случиться.

Наблюдая, как ест Хасьен, я устыдилась. Зверек явно ел куда более интеллигентно, чем я. Он медленно пережевывал еду, смакуя каждый кусочек. Из нас двоих он куда сильнее сейчас походил на аристократа.

Закончив с трапезой, он принялся умываться.

– Как знакомство с друзьями прошло? – между делом спросил он.

– Нормально, насколько это вообще возможно. Хотя, признаюсь, выдержать их было непросто. Такие высокомерные, с чувством собственного превосходства. Они бесят меня до зубного скрежета!

– Они аристократы. И выросли с мыслью, что они лучше и значимее других. В этом нет их вины. Разве в твоем мире не так? – закончив умываться, спросил Хасьен.

– Так. В моем мире богатенькие детишки тоже считают, что весь мир у их ног, – признала я правду.

– Тогда тебе следует быть более снисходительной к ним. Не их вина, что они родились в аристократических семьях.

В словах Хасьена была крупица правды.

Их так вырастили. Глупо винить кого-то за происхождение и воспитание. Это не зависит от самого человека.

По крайней мере, полностью не зависит.

Пообещав обдумать его слова, я отправилась принимать ванну.

– Ой, я слышала, что модный дом мадам Женевьевы выпускает на следующей неделе новую коллекцию. Я уже договорилась с матушкой посетить их и обновить гардероб, – радостно прощебетала Нилета.

– Да, я тоже слышала. Обязательно их посещу, – ответила Ямира.

В то время как девушки болтали, я читала учебник. После перерыва у нас должна была начаться пара под названием «Особенности стихий». Я пыталась узнать как можно больше о предстоящем предмете, поэтому пропускала разговор мимо ушей, пока Ямира громко не позвала меня.

Оторвавшись от учебника, посмотрела на девушек.

– Что?

– Мы спросили, пойдешь ли ты на показ коллекции к мадам Женевьеве? – недовольно повторила вопрос Ямира.

– Зачем? – прокручивая прочитанную информацию в голове, спросила я.

– Что значит «зачем»? За обновками, конечно! Вещи от модного дома мадам Женевьевы – произведения искусства. Каждый наряд неповторим и в единственном экземпляре! Да к ней очередь на месяцы вперед расписана! – восторженно и одновременно возмущенно проговорила Нилета.

– Да у меня и так куча вещей. Не вижу смысла еще покупать, – нахмурившись, ответила им.

– Дорогая, я понимаю, ты потеряла память. Но, поверь, у истинной лессы много вещей не бывает! Мы не можем носить дважды одну и ту же вещь! И к тому же на нас равняются остальные лессы. Мы задаем моду! А у мадам Женевьевы самые эксклюзивные модели! Ты просто обязана пойти с нами и прикупить себе что-нибудь! – покровительственно объяснила мне Ямира.

Почему дважды нельзя надеть одну и ту же вещь, я не поняла. Если следовать их логике, то так действительно вещей не хватит без постоянного пополнения!

– А куда девать те вещи, которые уже надевала? – поинтересовалась я.

– Мы отдаем их обедневшим лессам и другим желающим, – с улыбкой ответила Нилета.

Что ж, ясно. Надо перебрать гардероб.

Удачно, что я сегодня надела другое платье. У вчерашнего я запачкала подол, когда мы дожидались парней. А то не избежала бы нотаций от подружек.

– Так когда планируется поход к мадам Женевьеве?

– На следующей неделе. Я договорилась, что нас примут во второй половине дня. Сразу после учебы поедем, – ответила Ямира, смотрясь в зеркало и поправляя и без того идеальный макияж.

– Хорошо, – согласившись на поездку, я снова уткнулась в учебник.

Пара прошла быстро. В целом было увлекательно и познавательно. Я старательно фиксировала все за преподавателем, чем заслужила от строгой на вид женщины пару недоуменных взглядов.

Магистр Фиона Ровская была очень удивлена моим рвением к учебе. Занятие магистр начала с опроса. В основном, спрашивала она тех, кто, как я поняла, обучался бесплатно. Платникам же была задана всего пара вопросов, и то самых легких. Но нашлись те, кто не смог ответить на наипростейший вопрос. Девушка-блондинка, сидящая во втором ряду, долго пыталась придумать ответ. Устав ждать, пока девица додумается, магистр, поджав губы, позволила ей сесть, переадресовав вопрос девушке в скромном платье, сидящей в третьем ряду.

Мои просьбы повторить то, что я не успела записать в ходе лекции, магистр сначала воспринимала как издевательство, но, поднявшись и заглянув в мою тетрадь, смягчилась.

К концу пары элита смотрела на меня как на что-то удивительно-непонятное. Остальная часть группы украдкой кидала недоуменные взгляды, пытаясь понять, что за блажь нашла на аристократишку.

Сказать, что я удивила, это сильно приуменьшить. Я, скорее, шокировала неподготовленную публику своим рвением в освоении новых знаний.

То ли еще будет, господа!

Я изначально не собиралась уподобляться Элиссии.

Я хотела учиться! А от косых взглядов еще никто не умирал.

Так что, не обращая ни на кого внимания, я спокойно собрала свои вещи и, поблагодарив магистра, гордо покинула аудиторию, не дожидаясь своих «верных подружек».

Пару дней я только и делала, что училась. Общение с элитными друзьями я свела к минимуму. С девушками я встречалась на занятиях, а парней видела лишь изредка, когда наведывалась в столовую.

Тогда Адам всячески пытался привлечь мое внимание и очаровать меня.

Признаться, парень был хорош собой.

Адам был неглуп, хорошо сложен, но все портило его высокомерие. Стоило только кому-то из компании затронуть тему обычных студентов, которых они называли плебеями и нищебродами, как он менялся на глазах. В его словах было столько желчи, презрения и брезгливости в их адрес, будто они как минимум у него последний кусок хлеба в голодный день стащили.

Я не понимала, откуда у них такое пренебрежение взялось. Разве виноваты они, обычные студенты, что родились в бедных семьях и не имеют знатного происхождения? Почему элита так негативно настроена к простым студентам?

Может, я что-то не понимаю? Или мне неизвестна причина конфликта между ними?

Но то, что между элитой и простолюдинами назревала вражда и противостояние, только слепой бы не заметил.

И хоть я не хотела во всем этом участвовать, все равно невольно была вовлечена в конфликт.

Поддавшись на уговоры Нилеты и притворно обидчивые взгляды Ямиры, я согласилась вечером прогуляться с ними и парнями до ближайшей таверны недалеко от академии.

Вечер начинался вполне прилично и спокойно. Я смогла даже расслабиться и получить удовольствие от нашей прогулки по городу. Даже немного навязчивое внимание Адама я не воспринимала сегодня в штыки. Пару раз парень приобнимал меня за талию и брал за руку. В такие моменты я украдкой следила за Ямирой.