– Что думаешь делать? – ровным голосом спросил Романов.

– А что делать? Надо отрываться, – отозвался водитель, глядя в зеркало. – Вы бы, Юрий Павлович, позвонили начальнику охраны, попросили помощи. А то я ведь не знаю, что у них на уме. Если они просто следят – ладно. Ну а если решили с нами разобраться, то мне одному вас не отстоять. Полоснут из автомата – и пишите письма! Машина не бронированная.

Романов позвонил. Начальник не удивился, приказал покрутиться по самым оживленным улицам, чтобы не вводить преследователей в искушение той самой автоматной очереди из окна, которую так часто показывают в криминальных фильмах и которая еще более страшна в жизни. В кино герои еще отстреливаются, пули чудесным образом минуют их и неприятель оказывается поверженным. А в жизни машина превращается в мышеловку, в гроб на четырех резиновых колесах. Железо кузова и пластмасса внутренней обивки – это не препятствие для очереди из АК-74, к примеру.

Началась выматывающая, напряженная езда по проспектам. Начальник охраны, пожалуй, был совершенно прав, говоря, что там стрелять не будут. На дворе, слава богу, не начало девяностых, когда вся жизнь проходила под знаком беспредела, и сейчас даже у полного отморозка не достанет наглости устраивать пальбу в центре города, чтоб потом собственные союзники не закопали в удобной лесополосе.

Они постоянно созванивались с подкреплением, которое уже двигалось по лабиринтам московских улиц. Для того чтобы все было совсем наглядно, не хватало только карты, на которой надо было бы двигать разноцветные флажки.

Но вот все закончилось. Водитель поднял трубку на звонок, выслушал то, что ему сказали, и улыбнулся:

– Наши его засекли. Теперь они сидят у него на хвосте. Просят, чтоб мы двинулись к выезду на Смоленск. Там наши приготовили местечко, где этих ребят можно прищучить. Или мы их отпустим?

– Наверное, не стоит, – ответил Романов. – По крайней мере, выспросим у них, зачем ехали следом. Хорошо, поехали, куда сказано.

Странное дело, он совершенно не чувствовал себя уязвленным или униженным, превращаясь в живца. Наоборот, сам факт, что сейчас он участвует в событиях непосредственно, очень льстил самолюбию и вызывал чувство легкой эйфории. Может быть, сыграл свою роль фактор экзотики? Этого Романов не знал и знать не хотел. Какая разница? Ему интересно – вот что главное!

Начался спальный район, за окном потянулись ряды скучных серых многоэтажек. Скоро была граница города.

«Ауди» нахально ехала следом. Теперь, пожалуй, даже законченный придурок понял бы: она действительно преследует.

– К мосту через железную дорогу? – спросил водитель в трубку. И очевидно, получив утвердительный ответ, крутнул руль. «Мерседес» свернул с главной дороги. Впереди, на самом краю видимости, виднелась арка того самого моста, куда им сказали приехать.

Романов напрягся и сосредоточился… Хотя понятно, что ему-то повоевать и не дадут. Но надо же прочувствовать значительность момента…

Мост приближался.

Осипову не пришлось долго возиться с людьми для задуманного Шелепиным дела. Одна из обязательных черт любого, кто хочет быть не последним человеком в криминальном мире, – осведомленность. И широкий кругозор как раз в вопросе человеческого материала родного города. Ты можешь не знать, что сегодня, к примеру, Нью-Йорк смело с лица земли, но вот подноготную пары десятков «темных» ребят изволь вызубрить намертво.

Григорий сразу вспомнил, что давно собирался найти работу для Игоря Мотина – сорокапятилетнего мужика, повидавшего за свою жизнь немало разных занятий и переделок, последним из которых была война в Чечне. Наемником, конечно, и отнюдь не на стороне федеральных сил – там платили недостаточно. Игорь воевал до тех пор, пока его отряд не попал в расставленную федералами ловушку и не был уничтожен. Сам Игорь спасся только потому, что днем раньше нажрался грязного винограда, и его пробрал жесточайший понос. Вот и отстал на маршруте, присев в укромных кустиках. А когда за поворотом началась пальба, он вместо того, чтобы броситься на помощь, предпочел бежать совсем в другую сторону, путаясь в полуспущенных штанах и пачкая их дерьмом. Это было унизительно, но зато помогло спастись. А ближайшая речка помогла привести себя в менее отвратительный вид.

После этого Игорь решил не искушать более судьбу и вернулся домой. На его именном счету лежало некоторое количество денег, позволявшее жить, не испытывая нужды, но не вселяющее уверенности на перспективу. Особенно если учесть, что становиться к станку Игорь не собирался, а идти на войну не хотел. Ему казалось, что он уже немного переборщил с искушениями судьбы.

Осев в Москве, Игорь вел спокойную и размеренную жизнь. Давний знакомый Осипова, он сразу предупредил, чтобы Григорий и думать не смел об использовании его в качестве постоянного «солдата». Осипов и не думал. Он просто взял Игоря на заметку для роли потенциального исполнителя щекотливых поручений, которые нельзя делать самому. И вот он оказался совершенно прав, поручение нашлось. Пока неясное, но кажется, Игорь Мотин для выполнения его подходит наилучшим образом.

Мотин жил в Чертаново. Осипов позвонил ему домой, уточнил, когда можно застать его, и пообещал приехать.

Игорь встретил его настороженным взглядом поверх традиционно крепкого рукопожатия. Предложил пойти на кухню, где меланхолично насвистывал на плите закипающий чайник. Чай Игорь заваривал настолько крепкий, что просто скулы сводило.

– Только не говори, что ты просто пришел со мной повидаться, что соскучился и не знаешь, куда деваться.

– Не скажу, – кивнул Григорий. – Я по делу.

Мотин шумно заскрипел щетиной на подбородке.

– По делу – это хорошо, а то я что-то в последнее время засиделся дома, жиром заплыл…

Осипов при этих словах машинально скользнул взглядом по подтянутой фигуре Игоря. Мотин, уловив этот взгляд, покачал головой:

– Я не про такой жир. Я психологически. Хотя, еще месяц спокойной жизни – и все, начнется настоящее отложение подкожного сала.

– Думаю, есть способ его предотвратить.

– Ну так рассказывай, не томи!

– Да что рассказывать? Я сам пока не в курсе. Просто мой шеф попросил найти пару-тройку надежных ребят, которые пригодятся для выполнения задания. А вот про само задание – не в курсе.

– Интересное кино, – усмехнулся Мотин одним уголком рта. – Ты предлагаешь мне подписаться на кота в мешке?

– Я предлагаю подписаться на то, чтобы ты вытащил этого кота и посмотрел, согласен ли. Понимаешь? А за Эдуардом не заржавеет предложить нормальные деньги. Он даже про долю говорил.

– Ух какая честь! Я прямо-таки заинтригован, – хлопнул Игорь себя ладонью по колену. – А когда я узнаю, в чем дело?

– Ну, если ты согласишься выслушать шефа, то скоро. Я могу позвонить ему прямо отсюда.

Игорь поставил чашку с недопитым чаем и решительно сказал:

– Звони. Прямо сейчас.

Осипов вытащил мобильник, набрал Шелепина и сказал:

– Эдуард Иннокентьевич, я нашел вам человека. Но он хотел бы знать про суть работы.

– Это правильно. Я тоже не против ему рассказать. Когда сможете приехать?

– Секунду! – сказал Осипов, прикрыл рукой микрофон и спросил у Игоря: – Когда мы сможем быть?

– А сколько надо, чтобы доехать до твоего главного?

– А! Хорошо! – Осипов кивнул и сказал Шелепину, что времени им понадобится час с небольшим. Ну, полтора для полной уверенности.

– Жду, – сказал Шелепин.

Игорь быстро переоделся, и Осипов отметил, что тот умеет выглядеть весьма презентабельно. Серый с серебристым отливом пиджак спортивного фасона, черные джинсы, тонкий серый свитер – отличный ансамбль. Можно не то что идти на разговор о намечающемся преступлении (а о чем еще может идти речь в предстоящей беседе с Шелепиным?), а на собеседование в очень приличную фирму.

– Ну, как? – горделиво спросил Мотин.

– Отлично! Поехали!

Всю дорогу они не перемолвились ни словом. Просто ехали, слушали музыку – не радио, а подборку инструментальной музыки на магнитоле. Игорь пристукивал в такт мелодиям пальцами по колену.