– Который сейчас час? – поинтересовалась я.

– Не понимаю, о чём ты.

– А представление о времени ты имеешь?

– Разумеется, – ответил Шан. Есть прошлое, настоящее и будущее.

– Ну а если нужно встретиться с кем-то в определённый момент, что тогда?

– Пользуюсь тулиром или, на крайний случай, робота посылаю.

– А что это – тулир?

– Устройство для передачи звука на расстояния. Если знаешь номер нужного человека, то легко созваниваешься с ним.

– Понятно. Типа местного телефона.

– Не понял.

– Просто на Земле тоже пользуются тулирами, правда, называем мы их по-другому. А скажи, почему солнце не заходит?

– Это обычное явление. На одной стороне планеты день, на другой ночь. Через полгода всё меняется.

– Просто отлично, – рассердилась я и отодвинула от себя тарелку с недоеденной жёлтой массой.

Честно говоря, мозги у меня просто пухли, так как я никак не могла уяснить себе жизнь в безвременье. Прошлое, настоящее и будущее – понятия не очень-то конкретные, а хотелось чего-то более чёткого и ясного. Находясь на Земле, я привыкла смотреть на часы, куда-то спешить, возможно, опаздывать. Но, по крайней мере, ориентировалась в пространстве. Здесь же всё было шиворот-навыворот, и это жутко раздражало. Шан казался невозмутимым. Он и говорил не так быстро, как я, и все его движения были какими-то уж слишком спокойными, размеренными, что ли. Посмотрев мне в лицо водянисто-серыми глазами, он сказал, что подготовил для меня мастерскую, где я смогу заняться своими непосредственными обязанностями. Я почувствовала какое-то облегчение внутри себя. А ведь действительно, ну какая разница, который сейчас час, зима или лето? У меня вновь появилась возможность творить и наслаждаться этим. Шану не терпелось увидеть, на что я способна, как художник. А потому, встав из-за стола, он позвал меня за собою. Пройдя вдоль стеклянных коридоров, мы оказались в небольшом прямоугольном помещении. В самом центре стоял мольберт, а рядом с ним – металлический столик с аккуратно выставленными на нём красками. У дальней стены находились холсты. Уверенно войдя в комнату, я тут же ощутила себя в привычной рабочей обстановке, что по-хорошему всполошило меня, подняло настроение. Шан встал напротив и предложил нарисовать его портрет. Это, прямо скажем, озадачило, так как я предпочитала несколько иное направление в живописи.

– Понимаешь в чём дело, Шан. Я вообще не пишу портретов.

– Как это? Ты же художник.

– Но мне близка сюрреалистическая манера письма.

– Что это значит?

– В живописи много направлений. Например, импрессионизм, абстракционизм, реализм и другие. Существуют различные жанры, такие как пейзаж, натюрморт, портрет. Я предпочитаю фантазировать на свободную тему, но это всегда что-то сказочное.

– Понятно, – нахмурился Шан. – Я, пожалуй, пойду, а ты рисуй. Попозже вернусь и посмотрю, что у тебя получилось.

– Ладно. Только не торопись. Мне необходимо время, хотя здесь это понятие слишком условно.

В комнате не поставили стульев, и я уселась прямо на пол. Просто взять кисть и начать писать очередной шедевр не представлялось возможным. Мне хотелось подумать, сосредоточиться, ведь всё, что произошло со мной, казалось таким необычным и странным. Моё недавнее состояние на грани смерти, неожиданное появление Шана. Он спас меня, дал надежду на более яркую жизнь, на будущее. Планета, на которой я очутилась, полностью перевернула моё представление о вселенной. Я и мечтать не могла, что увижу чудеса в повседневном, реальном мире. Удивительные гигантские растения и животные взбудоражили моё и без того необузданное воображение. Мне вдруг захотелось наполнить белый бездушный холст сочными живыми красками, чтобы передать эмоции, переполнявшие меня. Я взяла в руки кисть, и началось волшебство. Бесстрастное мёртвое полотно стало превращаться в живописное радужное пространство. Я ощущала творческий подъём, который необходим любому художнику. Словно отрешившись от всего, что окружало меня, черпала фантазии из души, как из сокровищницы, открытой в моменты радостного вдохновения. Не знаю, сколько прошло времени, ведь на Крадолле оно было слишком относительным. Но по меркам Земли, думаю, пролетело часов восемь, не меньше. Я отошла от картины и с облегчением вздохнула. Мои эмоции будто выплеснулись на холст, и это наполнило его ярким ослепительным светом жизни. Конечно, картина ещё нуждалась в доработке, но пока мне хотелось немного отдохнуть. Выйдя из мастерской, я сразу же направилась в кухню, чтобы подкрепиться. Там застала Шана, но он не ел, а просто беседовал с Керой.

– Рад тебя видеть, – произнёс хозяин замка и встал. – Мне просто не терпится посмотреть на то, что у тебя получилось. Пойдём, покажешь свою картину.

– Слушай, Шан. Я работала много времени и очень устала. Можно мне сначала перекусить и хотя бы воды выпить?

– Это подождёт, – схватив меня за руку, выпалил крадолец. Он потащил меня в мастерскую, как будто мы опаздывали на пожар.

Зайдя в комнату, тут же подскочил к холсту и остановился, как вкопанный. Его лицо искривилось презрительной гримасой, словно он съел что-то кислое. Обернувшись ко мне и не говоря ни слова, Шан вновь потащил меня за собой. Я еле поспевала за ним и абсолютно не понимала, что происходит. Его реакция на картину, мягко говоря, была негативной, но что он собирался делать дальше, я и предположить не могла. Оказавшись в нужном ему коридоре, хозяин замка отпустил мою ладонь, и я потёрла пальцы, горевшие от его рукопожатия. Вытащив из кармана очередной пульт управления, Шан нажал нужный код, и дверь, ведущая наружу, отворилась. Появилась узкая золотистая дорожка, спускавшаяся на землю. Подтолкнув меня к выходу, Шан сказал:

– Я потратил двести лет жизни, чтобы накопить денег на тарл и перенести на Крадоллу художника. Как бы могла измениться моя жизнь! Я имел бы всё, что только мог пожелать. Но нет, мои надежды не оправдались, и у меня нет ничего. Ты разочаровала меня, и я разрываю наш договор. Ищи себе другое место работы, если сможешь. Уходи или я просто столкну тебя вниз!

Злоба, с которой он говорил, не оставляла сомнений в том, что так всё и будет. Поэтому я решила здесь больше не задерживаться и, не оглядываясь, пошла по светящейся тропинке вниз. Очень быстро оказавшись на земле, поняла, что начинается новый этап моего пребывания на Крадолле. В тапочках и в больничной пижаме стояла посредине равнины чужого непонятного мне мира. Не зная, что делать, куда идти, с надеждой взглянула в небо, на висящий надо мной замок Шана. Но, к моему великому сожалению, здание поднялось в облака и с неимоверной скоростью скрылось из поля видимости. Оглядевшись, я обнаружила, что недалеко от меня пасутся найи. Хоть Шан и говорил, что они травоядные, но огромный рост этих животных наводил на меня неописуемый страх. Красно-шёрстные великаны не обращали на меня никакого внимания, и мне подумалось, что это к лучшему. Стоять на открытой местности было небезопасно, и я решила искать убежище. Единственное, что пришло мне в голову, – отправиться в сторону гор, хотя такая прогулка тоже могла оказаться не лучшим выходом из сложившейся ситуации. Идя сквозь заросли травы и цветов, вымахавших с меня ростом, я чувствовала себя маленькой девочкой, попавшей в сказочную страну. Вскоре моё однообразное шествие нарушили круглые жуки изумрудного цвета. Огромные насекомые подставляли спины под лучи вечно светящего солнца, переливаясь всеми оттенками зелёного. Их мохнатые лапы и длинные тонкие усы медленно шевелились. Размеры существ были ненормальными для меня, так как ничего подобного на Земле мне не встречалось. Ширина их округлых тел составляла сантиметров двадцать, наверное, а длина, как минимум, пятьдесят. Правда, на Крадолле они смотрелись весьма органично. Их жужжание разносилось в разные стороны, и слава Богу, что заинтересовались они не мной, а цветами. Я постаралась пройти мимо как можно быстрее, и мне это удалось. Горы виднелись совсем близко от меня, и немного погодя я оказалась в их тени. Запрокинув голову вверх, увидела пролетавших надо мною птиц. Они мерно взмахивали гигантскими крыльями, но мне совсем не хотелось любоваться этим. Я испытывала лишь ужас и, прижавшись спиной к скале, словно срослась с ней воедино. Холодный липкий пот прошиб меня с ног до головы, а сердце колотилось, как сумасшедшее. С трудом уняв сбившееся дыхание, замерла в надежде, что меня не заметят. То ли птицы были не голодны, то ли страдали плохим зрением, но они пролетели мимо, проигнорировав возможный обед. Отлепившись от скалы, я с облегчением вздохнула, но расслабляться всё же не стоило. Необходимость найти убежище типа пещеры или расщелины не пропала. Именно этим я и занялась, не забывая оглядываться по сторонам и посматривать в небо. Немного погодя мне улыбнулась удача в виде небольшого отверстия в скале. Оно заросло травой, что говорило о том, что внутри никого нет, по крайней мере, на это хотелось надеяться. Осторожно прижав к земле растительность, я заглянула внутрь, а затем, и вовсе расхрабрившись, полезла вглубь. Сам ход был не широким, а как раз таким, чтобы протиснуться. Что же касается размеров пещеры, то она оказалась очень даже вместительной. Я могла встать во весь рост, но до потолка так и не доставала. До него оставалось где-то метра два ещё. Места тут хватало, как, впрочем, и света. Солнечные лучи проникали через небольшие трещины из верхней части пещеры. Что ж, убежище я нашла, но вот где раздобыть еду и воду, понятия не имела. Благодаря гостеприимству Шана я уже давно испытывала голод и жажду, поэтому появилась необходимость выйти наружу и осмотреться тут повнимательнее. Оказавшись вновь на открытой местности, обнаружила, что рядом растут деревья. Они были такими же, как и на Земле. Только в несколько раз выше и толще в обхвате. Одни из них шелестели листьями, что для меня в данный момент не имело никакого значения. А вот другие порадовали плодами. Правда, сорвать те яблоки-груши вряд ли представлялось возможным. Судя по величине, их вес, скорее всего, зашкаливал и являлся для меня неподъёмным. Но я не стала расстраиваться по такому поводу, так как решила откусывать, не срывая. Ветви деревьев склонялись до самой земли под тяжестью крупных плодов. Красные, жёлтые и синие фрукты словно предлагали отведать их. Щедрость природы была налицо, и, несмотря на весь свой гигантизм, планета начинала мне нравиться. Перекусив тем, что Бог послал, я, можно сказать, утолила и голод, и жажду. Дальше меня ждала лишь неизвестность, только сидеть всё время в пещере совсем не хотелось. Ни птиц, ни животных поблизости не наблюдалось, поэтому я сделала выбор в пользу прогулки. Идя медленным шагом, попыталась поразмыслить над своим невесёлым положением. Я не имела ни дома, ни друзей, ни элементарных вещей обихода. Более того, неведение относительно флоры и фауны неизвестного мира могло плачевно для меня закончиться. Где-то слева послышался шум воды, и, свернув в сторону, я пошла на этот звук. Он вывел меня к неширокой мелкой речушке, дно которой было выложено камнями. Нагнувшись, я напилась и умылась. Усевшись на берегу, посмотрела вдаль, на пасущихся красных найев. Они копошились в траве, словно не замечая ничего кругом.