Я растерялся:

«Раз так, зовите меня Реми, мне всегда нравилось это имя».

Мирела улыбнулась.

― Мило и очень тебе подходит. Не обижайся, Реми, это же не навсегда. Слишком опасно называть вас настоящими именами.

― А как тогда назовём Гая?

― Мне нравится имя Ланс. Всегда хотел, чтобы меня звали, как рыцаря из легенд, ― мечтательно произнёс мой помощник.

Я нахально хмыкнул, не потому, что имя ему не подходило, а просто из вредности, и тут же пожалел об этом ― лицо Гая погрустнело, он сразу скис и отвернулся.

Мирела зябко повела плечами.

― Эх, сейчас бы развести костёр, похлёбку сварить. Я с утра ничего не ела. А вы взяли с собой припасы в дорогу и бурдюки для воды? В пустошах самое страшное ― жажда, может так случиться, что колодец или ручей пересохнут. Сейчас же лето, самая сушь. Не лучшее время для путешествия в этих местах.

Гай спрыгнул с повозки, сорвал ветку с куста и стал задумчиво её ломать.

― Мы же не выбирали, когда нам устроить побег, жизнь заставила. И, разумеется, ничего с собой не брали, слишком торопились. Ладно, Мири, показывай, где лучше всего перебраться на ту сторону.

Девушка спустилась на землю, и Гай помог ей, поддержав за талию. Меня это почему-то снова разозлило.

― Прямо за этими кустами брод, мы обычно всегда здесь переходили границу, тут в самом глубоком месте ― по колено. Залезайте в повозку, я сама проведу её через ручей.

― Я помогу тебе, а вот Реми пусть укроется внутри, ― строго заявил Гай.

― Почему это? ― возмутился я, ― может, мне тоже хочется с вами?

Гай просто подсадил меня в повозку.

― А доспехи где сушить будем, если оступишься? Мне — то всё равно, а вот ты без своей амуниции ― пропадёшь. Так что не спорь.

Пришлось с ним согласиться. Ручей мы преодолели очень быстро, а потом Мирела повела повозку по свету звёзд, зажигать огонь было нельзя ― нас могли заметить с той стороны. Примерно через час пути мы въехали в рощу и там, наконец, остановились. Гай развёл костёр, и Мири быстро приготовила похлёбку из тех запасов, что предусмотрительно взяла с собой. Мы были так голодны, что этого нам показалось мало, но делать было нечего.

Мирела посмотрела на нас с сочувствием.

― Потерпите, ребята, через пару дней будет небольшое поселение, там и запасёмся припасами. Надеюсь, деньги у вас есть?

Я важно кивнул, а сам подумал, что на самом деле в моём кошеле осталось не так уж и много. В последний раз почти половину его содержимого отдал Али, чтобы он купил в лавке новую книгу о приключениях. Большую часть денег всегда тратил на книги…

― Вот же роща, а пугали меня, что тут одна каменистая степь и холмы, ― я решил высказаться, потому что чувствовал себя «несчастным» опекаемым ребёнком.

― Точно, ― Мири усмехнулась совсем как Гай, ― она тут единственная, теперь до самого Лесного герцогства не увидишь деревьев, разве что чахлые кустики, ― Ланс, пошли за водой, бери бурдюки в повозке, тут рядом есть ручей. Ближайший колодец в неделе пути отсюда, да и то неизвестно, вдруг он пересох или отравлен…

― А разве в том поселении, о котором ты говорила, нельзя запастись водой? ― я снова проявил инициативу.

― У тебя денег не хватит ещё и за воду платить, а тут мы наберём её совершенно бесплатно.

― Ребята, возьмите меня с собой, ― самому было противно слушать этот жалобный голос.

― Нет, Реми, кто-то должен присматривать за повозкой и лошадьми. Если на тебя нападут, кричи что есть мочи. Мы будем поблизости и придём на помощь. А если не сможешь, делай то, что умеешь лучше всего ― прячься до нашего прихода, ― то ли пошутил, то ли серьёзно сказал Ланс.

― Что значит ― «нападут»? Здесь есть разбойники? ― я старался, чтобы мой голос не дрожал.

Ланс, тот, что ещё недавно был Гаем, засмеялся:

«Да ещё и контрабандисты! Не бойся, возьми мой кинжал на всякий случай, мы ― скоро…» ― и, захватив с собой кожаные мешки, он вместе с Мири растворился в темноте.

Я сидел у небольшого костра, крутил в руках кинжал и переживал. Всё бы сейчас отдал, чтобы в замке ничего не менялось: отец и няня были бы живы и заботились обо мне, не надо было никуда бежать и бояться, что нас поймают. А ещё меня пугали разбойники: няня рассказывала об их жестокости и о том, что они продают людей в рабство. А меня точно убьют, ведь без своих доспехов я совершенно бесполезен…

В кустах хрустнула ветка, и, хотя это было больше похоже на шорох, я напрягся и осторожно отодвинулся в противоположную сторону. На моё счастье, нога почти сразу съехала в овраг, и по нему я тихо перебрался как можно дальше от костра. Чудо, что не угодил в яму, но, не раздумывая, спрыгнул в неё и прижался к стене, замерев от ужаса. И сам не понял, как при этом умудрился не потерять кинжал Гая.

Новый шорох прозвучал увереннее, а за ним раздался хриплый голос:

«Иди сюда, они, скорее всего, ушли к ручью за водой. Даже костёр не потушили, идиоты. Смотри, и повозка здесь, и кони. Отлично. Проверь-ка, что там у них внутри. Я видел девчонку и мальчишку с ней, их можно продать на рынке в ближайшей деревне, как раз успеем к торгам через два дня. Но сначала повеселимся с ними обоими…

― Размечтался, губошлёп. Мы пока их не поймали, ― второй голос был таким холодным, что показался стальным лезвием, приставленным к моей шее, ― и никаких «забав»: в прошлый раз пришлось прикопать ребят, от них почти ничего не осталось. Я столько денег потерял, пока ты наслаждался их воплями. Честное слово, Волк, не будь ты моим младшим братом, давно бы вздёрнул тебя за эти «шалости».

― Ладно, ладно, Пит! Я не буду их трогать, как скажешь, только не ворчи…

Я слушал их голоса, и моё сумасшедшее сердце не частило, а, на удивление, билось ровно и спокойно. Такого со мной раньше не было. Мысли текли плавно, не мешая рассуждать:

«Если не предупрежу ребят, они попадут в ловушку. Но как это сделать, не привлекая к себе внимания? Рискнуть и закричать? В темноте ― почти не вижу, меня быстро поймают и, скорее всего, убьют, зато Гай и Мири смогут спастись».

И, не раздумывая больше, попытался встать из ямы, но тут что-то словно взорвалось в моей голове, и я провалился в беспамятство.

Очнулся от того, что Гай, он же Ланс, тормошил меня и хлестал по щекам, стараясь привести в чувство. Я еле открыл словно засыпанные песком глаза и сразу спросил:

«Вы целы? Я спрятался, а там― разбойники, они хотят вас убить!»

Гай вытащил меня из ямы и крепко обнял:

«Успокойся, всё уже позади, Барри! Они никого не тронут. Скажи, кто тут был ещё? Видел кого-нибудь?»

Он почему — то не повёл меня к костру, и это ещё больше пугало.

― Никого не видел, только собирался встать и закричать, чтобы вас предупредить, но тут что-то ударило меня по голове, и я отключился. А что случилось-то? Ты их прогнал, Гай?

Он как-то странно на меня посмотрел.

― Не я, но кто-то очень лихо с ними разобрался. Неужели не слышал, как они вопили?

Я испуганно покачал головой.

Он вздохнул:

«Ну и слава богу!»

Я оттолкнул его и рванулся к костру, но то, что я увидел, немедленно вывернуло мой желудок наизнанку. У костра стояла Мири и задумчиво смотрела на трупы двух мужчин среднего возраста, что лежали у её ног. На их лицах застыл ужас, но, самое страшное, что у них были перерезано горло и вырваны глаза. Трудно представить, кто бы мог сотворить такое…

Гай придерживал меня, пока тело содрогалось от увиденного, и осторожно гладил по спине. Как только мне полегчало, прижался к его плечу, и он отвёл меня в повозку. Уже сидя там, я слушал его разговор с Мирелой.

― Нас не было всего несколько минут, видно, эти люди следили за нами. Судя по одежде и оружию, они промышляли разбоем в здешних краях, ― говорила Мири, ― это чудо, что Реми успел спрятаться, такие звери вряд ли бы его пощадили. Но самое непонятное ― кто был тот, третий, что сделал это с ними? Знаешь, Ланс, это очень напоминает месть. Надо поскорее убираться отсюда, мне страшно оттого, что поблизости бродит подобное чудовище…