— Ты уже делал так раньше.
Бен смотрит на неё своими расширенными тёмными зрачками и растерянно моргает.
— Я… что?
— В тот вечер, когда я поцеловала тебя. В коридоре. Ты тогда тоже так делал.
— А что я делал?
— Ты прикоснулся ко мне. Здесь. — Её ладонь скользит к рёбрам, чтобы накрыть его руку сквозь ткань. Она издаёт тихий смешок. — Наверное, странно, что я это помню.
Бен качает головой, глядя на неё из-под своих чернющих ресниц, и начинает приподнимать край её футболки от бёдер и выше, пока та не оказывается прямо под грудью. Он наклоняется, прижимаясь губами к нижней части рёбер, и Рей судорожно вдыхает. А потом у неё и вовсе перехватывает дыхание, когда он начинает нежно покусывать кожу и следом зализывать то же самое местечко.
— Здесь? — интересуется он.
У неё кружится голова: то ли от близости с Беном, то ли в комнате просто жарко. А может, оттого что стоит перед ним почти голая, в одних только трусиках и гольфах.
— Рей. — Он скользит губами немного выше, меньше, чем на сантиметр, и прикусывает зубами кожу под грудью. — Здесь?
Рей и не думала, что сможет так быстро промокнуть. Даже не подозревала. Впрочем, она ничего подобного и представить не могла.
— Сконцентрируйся, милая. — Он вбирает губами чувствительное местечко, и… у неё дрожат колени. Ей необходимо придерживаться за его плечи, иначе у неё подкосятся ноги. — Здесь?
— Я… — Рей нужно немного времени, чтобы сосредоточиться, но она кивает. — Наверное. Да, здесь. Это был… прекрасный поцелуй. — Её глаза закатываются, и она даже не сопротивляется, когда он снимает с неё футболку. В конце концов, она его. К тому же, выражение его лица не оставляет места для стыда. — Ты помнишь его?
А теперь отвлекается Бен. Он пялится на её грудь, словно это какое-то захватывающее зрелище, его губы приоткрываются, а дыхание становится слишком коротким и учащённым.
— Помнишь? Наш первый поцелуй?
Бен не отвечает. Вместо этого смотрит на неё застывшим взглядом и произносит:
— Хочу остаться с тобой в этом номере на неделю. — Его рука тянется вверх, чтобы отнюдь не нежно обхватить её грудь. Жест слишком резкий, отчего её влагалище сжимается вокруг пустоты. — На год.
Она не успевает ответить ему, что да, да, пусть так и сделает, Бен надавливает ладонью на её лопатки, заставляя выгнуться навстречу, а потом обхватывает ртом грудь, касаясь её зубами и языком, восхитительно вбирая губами сосок. Рей всхлипывает в тыльную сторону ладони, ведь не знала, не думала, что её грудь, учитывая ничтожно маленький размер, будет такой чувствительной. Но соски почти болезненно набухают от недостатка внимания, и если Бен что-нибудь не сделает, она…
— Рей… ты такая аппетитная. — Он поглаживает свой член — нет, просто сжимает у основания.
Его ладонь давит на позвоночник, и Рей наклоняется ещё ниже, будто делая ему подношение.
— Пожалуй, это оскорбление, — выдыхает она с улыбкой. — Учитывая, что ты любишь только ростки пшеницы и семена Чиа… Ох.
Грудь Рей могла бы поместиться в его рот. Вся сразу. Бен гортанно стонет и, очевидно, хочет того же — поглотить её сиськи целиком.
Рей должна прикоснуться к нему. Она сама просила об этом, а значит надо убедиться, что находиться рядом с ней не так уж и напряжно для Бена. Может, снова коснуться там, куда он притянул её руку раньше… и потрогать? Она никогда никому не дрочила, но Бен мог бы подсказать ей, как ему нравится. Возможно, они и договорились, что это произойдёт только один раз и обсуждаться не будет, но Рей ничего не может с собой поделать — она просто хочет доставить ему удовольствие, чтобы Бену понравилось с ней, и…
— Всё в порядке? — Должно быть, она слишком долго копается в своих мыслях, потому что Бен хмуро смотрит на неё, лаская большим пальцем её бедро. — Ты очень напряжена. — Его голос звучит обеспокоенно, а рука по-прежнему машинально обхватывает член. Время от времени он поглаживает себя, когда его взгляд падает на твёрдые вершинки её сосков, и когда Рей дрожит и извивается на месте, стремясь потереться бёдрами. — Мы можем не…
— Нет… я хочу. Я же сказала. Я попросила тебя от этом.
У Бена дёргается кадык.
— Неважно, что ты сказала. Всегда можешь передумать.
Рей улыбается.
— Тебе реально пора завязывать хвастаться своими знаниями по Разделу IX.
Он со смешком выдыхает, и по его взгляду Рей делает вывод, что он снова будет отнекиваться — но Бен просто утыкается лбом ей в грудь. Тёплое дыхание обдувает кожу, которую он только что ласкал языком, а кончики его пальцев зацепляют резинку трусиков, проникая под тонкий хлопок.
— Походу, я передумал, — бормочет Бен.
Рей застывает.
— Я… я знаю, от меня никакого толку, но если ты скажешь, что тебе нравится, я…
— Всё-таки мой любимый цвет — зелёный.
Она вдыхает, когда его большой палец вжимается в её промежность через потемневшую от влаги ткань, а потом взволнованно выдыхает, пока в лёгких не заканчивается воздух. От мысли, что теперь-то он всё понял, и от удовольствия, который дарит его крупный и грубоватый палец, скользящий по шву трусиков, её захлёстывает волна смущения.
Её влагалище сжимается.
Бен… возможно замечает это, потому что поднимает на неё остекленевший взгляд и учащённо дышит.
— Твою мать, — тихо произносит он. — Рей…
— Ты… — У неё во рту сухо, как в пустыне, и приходится тяжело сглотнуть. — Хочешь, чтобы я их сняла?
— Нет. — Он качает головой. — Пока нет.
— Но если мы…
Он цепляет пальцем резинку, а потом отодвигает ткань трусиков в сторону, и… Рей собственными глазами видит, какие её складки блестящие и распухшие. Всё так быстро произошло, учитывая, что они почти ничего не делали. Она слишком его хочет. И это немного… стрёмно.
— Прости. — Низ живота и щёки горят от жара, и Рей едва может отделить одно от другого. — Я просто… я…
— Готова. — Это явно адресуется не ей. Бен будто говорит самому себе, восторгаясь, как легко погружается палец между складками половых губ, как он раздвигает их и кружит вокруг клитора, а затем ещё глубже, пока Рей не откидывает голову и не закатывает глаза. Наслаждение струится и растекается по всему телу, пронзает её насквозь, и она не может… не может… не может… — Ты так прекрасна. — Тихие слова срываются с его губ. Как будто он не собирался их произносить. Рей не в состоянии смотреть на Бена, потому что слишком хочет его, слишком сильно течёт, а это вызывает непомерный стыд. Она до смерти хочет узнать, сжимает ли он всё ещё свой член, горят ли его щёки, и он… — Можно?
Ей требуется несколько ударов сердца для осознания, что Бен имеет в виду свой средний палец, который кружит вокруг её входа и постукивает по нему, легко надавливая прямо на краешек. Как же она промокла.
Из Рей вырывается стон.
— Да. Ты можешь… делать всё что угодно, — выдыхает она.
Он облизывает её сосок в знак молчаливой благодарности, и толкается пальцем внутрь.
Точнее, пытается.
Рей шипит, и Бен тоже, произнося тихое «Блядь». У него очень большие пальцы — видимо, поэтому они не помещаются. Ощущения даже от кончика слишком сильные: щиплющая боль и чувство влажной, неприятной наполненности. Она переминается с ноги на ногу, пытаясь приспособиться и предоставить ему лучший доступ, а затем ещё немного меняет позу, пока Бен не обхватывает её бедро другой рукой, чтобы она вела себя поспокойнее. Рей держится за плечи Бена, ощущая под своими ладонями его скользкую и разгорячённую от пота кожу.
— Ш-ш… — Он касается клитора большим пальцем, и Рей всхлипывает. — Всё хорошо. Расслабься.
Но это невозможно. Хотя, честно говоря, оттого, как Бен сгибает палец внутри неё, становится немного легче. Теперь уже не так больно, и, кажется, она ещё больше промокает, и если он коснётся её там…
Рей откидывает голову назад, и ей приходится вцепиться ногтями в его мышцы.
— Здесь? Так хорошо? — Рей хочет сказать ему, что нет — это слишком — не надо, но прежде чем успевает открыть рот, он повторяет движение, пока она не выдерживает и не начинает стонать и всхлипывать, слушая собственные влажные, непристойные звуки. Бен пытается проникнуть ещё глубже, но Рей не может удержаться, чтобы не поморщиться.
