– Да? – обращается ко мне клирик встаю рядом с ним; чуть по временив мы здороваемся лёгким рукопожатием и приобнявшись.

– Благословите, отче, – прошу я, смотря в тёмные глаза Исаила.

– Благословение Творца да пребудет на тебе, – подняв руку, произнёс мужчина негрубым, но мерным голосом.

– Исаил, наш магистр сказал, что у тебя что-то есть? Что ты обнаружил?

– Да, – клирик сделал шаг назад и показал на скамью. – Ты присаживайся, поговорим немного.

Ощутив под собой холодный камень и навострив внимание, я приготовился слушать друга.

– По милости Творца я расшифровал некоторые из пирийских манускриптов. Похоже Арантеаль оказался прав.

– Ты о чём?

– Я узнал, что они боролись против некого цикла и то, что между ними была война. И то, что так же как у нас среди них ходили богоподобные создания, которые держали власть, пока их не свергли.

– То есть в безумии Арантеаля есть что-то здравое? – удивился я. – Неприятно ощущать, что мы оказались в чём-то не правы. Но ладно, есть ещё что-то?

– Да. Я изучил тексты книг о Творце, которые тут остались от прежнего культа. Предание, оставленное здесь, это истинное откровение Творца, – вдохновенно заявил Исаил. – В нём говорится, что это оставленные слова Творца аббату Яго.

– О, теперь мы знаем одно из имён тех, кто тут жил. И?

– Это связано с циклами, ибо в Предании говорится, что Творец изначально создал двух особой – мужского и женского пола и оставил их в своих обителях, но они были совращены одним из слуг. И всё понеслось.

– Хм, я подумаю над этим позже, – говорю я, чтобы отстраниться от теологических размышлений, больно они трудны для меня. – Есть что-то практичное. Магистр мне дал задание вернуться в Арк.

– Помилуй Боже, зачем?

– Да есть одно дело… война с Неримом скоро, – печально сообщаю я, предчувствуя, что всё это обернётся страшными последствиями. – Нужно предупредить Арантеаля, но я боюсь, что меня даже к храму не подпустят.

– Ничего, Творец тебе поможет, молись ему, и он не оставит тебя.

– Хорошо. Знаешь, мне кажется, что если мы расскажем Арантеалю о Едином Боге, нас обвинят в ещё большем радикализме и отступничестве.

– На всё воля Творца, Фриджидиэн. Ты иди и оставь заботы и переживания Ему. Да, тут у меня для тебя есть одна из книг Предания, – протянул мне на старую книгу Исаил.

– Хорошо, – я взял за ветхую обшарпанную обложку толстый, но небольшой, размером с ладонь фолиант.

– Слушай, мне нужно подготовиться к возвращения и ещё необходимо зайти к Гаспару. Ты не мог бы забрать за меня мешок с едой. Я оставил его на берегу у столба.

– Хорошо, как раз собирался подышать воздухом. И, – Исаил распростился со мной прощальной фразой эндераральцев. – Благословляю твой путь.

Немного возвеселённый от того, что мне не придётся возвращаться на берег, я решил зайти к нашему механику, который усердно работает над одним оружием из стали, дерева и пороха. Пройдя к одному из многих проходов оказываюсь спустя несколько минут ходьбы в просторной мастерской, приближение к которой предвозвестил специфический аромат масел, раскалённого металла и пороха.

– Как же тут смердит, – сказал я, когда оказался посреди нескольких верстаков и ящиков с деталями и слитками железа, а также раскалённой кузницей. Тут слабее ощущается запах взрывчатого порошка, бочонки с которым выставлены за пределы этого места, чтобы чуть что комната не полыхнула; за год магистр несколько раз совершал вылазки за всем необходимым для Гаспара, пока не собрал достаточно для нормальной работы.

На моё поздравление крупноватый мужчина, обросший густой бородой, с полным лицом, в тяжёлом фартуке, никак не отреагировал. Вместо этого он продолжит что-то аккуратно колотить молотком какую-то деталь на верстаке.

– Гаспар, здравствуй! – кричу я. – Меня послал магистр. Мне скоро отправляться в Арк, есть что-нибудь для меня?

– Привет, хорошо, – буркнул он и подозвал меня.

Вместе мы встали у его рабочего стола, где он мне показал на странное сумбурное произведение военно-кузнечного искусства. На мгновение я вспомнил, что Гаспар часто упрашивал, чтобы ему дали возможность в Святом ордене заниматься не только ковкой простого оружия, но и дать волю его задумке использовать порох, сталь и дерево в более маленьких и удобных конструкциях, чем пушки. Но в Святом ордене на его просьбы не реагировали, ссылаясь на нецелесообразность, недостаточность времени или ресурсов. Что ж, подойдя я вижу, что на деревянном ложе стоит небольшая толстая металлическая труба.

– Что это? – дивлюсь я. – Как это работает?

– Ручная пушка, – Гаспар показал толстым пальцем на заднюю часть. – Вот это фитиль. Его поджигаешь, и она стреляет.

– А как заряжать?

– Как пушку.

– Хорошо, это какое-то… необычное явление инженерной мысли, – мне странно смотреть на это оружие, оно громоздкое и странное; в мире магии зачем уменьшенный прототип артиллерии? Оно несуразное, чудное и кажется, что в руках оно только отягощать будет. – Но я ведь не смогу взять эту громадину с собой. Она слишком… приметна. Есть что-то меньше?

– Да, – Гаспар залез под стол и вынул ещё одно диво его инженерной мысли – уменьшенный вариант большой несуразицы, только на этот раз фитиль поджигается по действию механизма, приводимого в движение небольшим крючком внизу оружия и у рукоятки.

– Спасибо, – взял я увесистое оружие в руки, как Гаспар положил передо мной на стол десять мешочков с порохом и пятнадцать маленьких стальных шариков вместе с длинной палкой и после этого сказал:

– Заряжать с дула, – повременив пару секунд, он спрашивает. – Ты ведь идёшь в Арк? Может купишь для меня кое-что?

– Ты погодь. Может быть мы ещё вернёмся туда.

– А может и нет, – тяжёлым басом, явно давит на меня Гаспар.

– Ладно, умеешь убедить, давай сюда свой список, – согласился я и забрал небольшой кусок бумаги, приготовленный им явно давно, да только шанса было никому вручить его.

Наконец-то я вернулся в свою комнату, где мирно горит масляная лампа и немного тепло. С радостью бы забрался под одеяло лежанки, да только дела меня отягощают. Небольшой рабочий столик с табуреткой напомнили о моей долгой работе, которую вёл все эти дни. Магистр Велисарий приказал мне писать новый закон для Эндерала. Я не знаю зачем, не знаю для чего, но только могу предположить, что он ждёт того момента, когда откроется, что Рождённые Светом были уничтожены. А как только это станет известно широким массам та книжка «Путь» как источник права и содержатель смысла жизни, станет просто сборищем красивых стихов и текстов. Что ж, отрадно понимать, что Велисарий видит намного дальше, чем все мы.

При Святом ордене я был не только хранителем, связанным с деятельности немногих соглядатаев, но и законником, изучающим право Эндерала. Теократическая система государства практически не оставляет возможности для создания чего-то, что не основывается на Пути, а поэтому любой религиозник ещё и правовед был бы, если бы не Орден и его Трибунал, которые могли выпускать постановления и мелкие установления… что даёт хоть какое-то разнообразие в небогатую систему права Эндерала, которая медленно начинает сдавать. В подтверждение этому я вспоминаю Лишари Пегаст и Огневспыха, и пятьдесят седьмой стих из седьмой книги, а именно отрывки – «Преследуйте этих диких магов, гоните их и вершите над ними суд, ибо они несут угрозу миру в царстве, которые вы построите с моей помощью!». Если бы в старые времена узнали, что они чародеи вне Ордена, то правосудие ревнителей веры в «Рождённых» настигло бы её самым неприятным образом.

Отстранившись от рассуждений о праве, я подхожу к столу. Теперь мне нужно собрать вещи… смотрю на то, как в углу ютится небольшой рюкзачок, в котором и так всё необходимое, а в столе у меня хранится кошель медяков. В углу, в кожаном чехле, спрятана моя старая броня, которую почти год не одевал.

– Что ж, именно так и таким образом начинается моё путешествие, – говорю себе я. – Посмотрим, что оно мне принесёт.