Сорочка кажется невесомой и мягкой, как облако, обволакивающее меня. Я чувствую, как шелк прилегает к моей коже, обнимает талию и выгодно подчеркивает мой зад, обнажая большую его часть. Уверена, Сент веселится, потому что смотрит на мою спину с улыбкой. Но после его взгляд останавливается на отражении в зеркале. Он выглядит смуглым, мужественным и сильным, его руки обхватывают мои бедра. Он так и сидит на пуфике, глядя в зеркало.

Мое тело сходит с ума, но я ничего не могу поделать со своей реакцией на него. Думаю, Грешнику это отлично известно.

Он похлопывает меня по заднице, нарочито медленно поднимаясь с места.

— То, что надо, — шепчет он мне на ухо, лаская мои бока.

Мы не можем оторвать друг от друга глаз, пока он медленно развязывает ленту. Меня всю трясет, я готова к ласкам, готова идти до конца, но быстро хватаю что-то, чем можно было бы прикрыться. Натягиваю свои трусики, пока Малкольм снова садится и протягивает огромные рейтузы.

— Продолжай. Заведи меня.

Я приподнимаю одну бровь.

— Я могу надеть это только на джинсы.

Я натягиваю джинсы, а потом — огромные трусы. И чуть ли не падаю со смеху. Глаза Сента темнеют, он сажает меня к себе на колени и говорит:

— Они похожи на платье.

— Очень некрасивое платье?

Он качает головой, улыбаясь.

— Очень большое платье?

Он отрицательно качает головой.

— Может, мне взять тысячу таких?

— Я хочу тебя, Рейчел. Я хочу тебя во всем. — Он смотрит на меня с пылающей нежностью, поглаживая рукой мою спину, рассматривая мой нелепый вид. — Чем больше тебя скрыто, тем сильнее я хочу тебя раздеть. Так что да. Сними их. — Он похлопывает меня по заднице. — Мы купим все.

Я смеюсь и бросаю в него рейтузами вместе с ночной рубашкой и всем остальным.

Но внутри себя я краснею.

Он что, слепой?

Я выглядела нелепо.

А он смотрел на меня так, будто я... идеальна.

Когда он выходит, чтобы расплатиться, клянусь, этот простой акт покупки интимных вещей вместе поднял мое возбуждение на совершенно другой уровень.

Натянув одежду и покинув примерочную, я вижу, как продавщица с восторгом смотрит на него и протягивает Малкольму свою визитку.

— Вы всегда можете позвонить или написать по электронной почте по любому вопросу, мы будем рады помочь.

— Спасибо, — рассеянно бормочет он, глядя на меня так, словно я самая красивая девушка на свете.

Затем он забирает пакеты, и мы выходим оттуда.

— Сент, — упрекаю я. — Не трать на меня такие деньги. Ты и без того словно мужчина моей мечты.

Я смеюсь и опускаю голову после признания, покраснев, когда вижу жар в его глазах.

***

Выйдя на улицу, я бросаю на него косой взгляд.

— Ты даешь черную кредитную карточку всем своим подружкам?

— Нет, обычно даю золотую.

— Малкольм! — Я игриво ударяю его. Он прижимает мою голову к своей груди и ведет вниз по улице, где к нам приближается какой-то отчаянный парень.

— Сент, есть какие-нибудь комментарии по поводу приобретения «Эдж» твоим отцом?

Малкольм встает между мной и парнем и продолжает молча вести меня к машине, оставляя парня позади.

— Я восхищаюсь тобой. — Я бросаю на него благоговейный взгляд и качаю головой. — Как ты так легко отмахиваешься от внимания?

Затем ослабляю резинку в волосах и закрываю локонами свое лицо. Малкольм смотрит на меня в замешательстве.

Почувствовав на себе взгляды прохожих, я неловко хватаю авиаторы, которые он только что вытащил, и надеваю их.

Он смотрит на меня с полуулыбкой и задумчиво прищуривает глаза.

— Может добавим еще фальшивые усы?

— И так нормально, — я ухмыляюсь.

Я иду за ним к автомобилю. Мы не утруждаем себя тем, чтобы убрать пакеты в багажник — машина очень просторная.

Малкольм открывает дверь прежде, чем Отис успевает это сделать, и мы залезаем внутрь.

— Рейчел... — Он срывает с меня авиаторы.

Я улыбаюсь, но мне стыдно.

— Грех, прости меня. — Я опускаю голову. — Мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к такому вниманию.

— Не заморачивайся. Не думай об этом. Как я.

— Хм. — Мой рот кривится в усмешке. — Дело не только во внимании, но и в том, какую ложь они напишут... и мы никак это не контролируем. — Я чувствую, как мое сердце сжимается. Наши взгляды встречаются; он сидит напротив меня, широкий, мускулистый и потрясающе красивый. Сейчас я невероятно приблизилась к тому, что признаться ему в любви. — Трудно, когда все смотрят на мужчину, которого ты хочешь, а ты хочешь, чтобы он не хотел никого, кроме тебя.

Сент просто произносит предложение, от которого я таю.

— Я хочу только тебя.

Когда я выхожу в бикини, Малкольм стоит, облокотившись на перила и, похоже, разговаривает с какими-то парнями на озере. На нем шорты и поло, его широкий торс растягивает футболку так, что я вижу мышцы его спины, стоит ему наклониться вперед.

Парни на озере подбивают его взять гидроцикл и погонять с ними наперегонки. Они довольно громко хвастаются, что на этот раз надерут ему задницу.

— Давно пора показать тебе, сукин ты сын!

На это Сент громко смеется и кричит:

— Нет, я сегодня с девушкой!

— Девушкой или девушками? — спрашивают они. Но Сент не отвечает.

Тогда я слышу шум мотора гидроцикла — парни уезжают.

Я стою босиком в нескольких футах от него, не зная, что сказать. Каждый мускул на его спине и плечах просвечивает сквозь рубашку, когда Малкольм проводит рукой по волосам, а затем вытаскивает телефон и начинает там копаться.

— Знаешь всех на озере?

Услышав мой голос, он оборачивается, и его улыбка исчезает. От ветра мои соски кричат: «Нам холодно!», что меня бесит.

Я потираю себя руками, и Малкольм падает на ближайший шезлонг, приглашая меня сесть рядом. Хоть он и выглядит спокойным, я замечаю, что его дыхание очень медленное и очень глубокое.

Я усаживаюсь в шезлонг рядом, застенчиво улыбаясь.

— Это... Ну, это твой подарок, кстати. Спасибо.

Он не смотрит на бикини, он смотрит на мое лицо, как будто видит меня в первый раз.

— Всегда пожалуйста. — Он наклоняется вперед, упирается локтями в колени, и его голос падает на децибел. — У меня слюнки текут.

Я смотрю в его сверкающие зеленые глаза, на его соблазнительную улыбку, не зная, что сказать.

Поэтому нервно хихикаю.

Но он просто смотрит, сосредоточившись только на на мне. Вода плещется о лодку — чикагский ветер делает свое дело.

— Как думаешь, интерес твоего отца к «Эдж» — чисто деловой? — спрашиваю я, вспоминая репортера, с которым мы только что столкнулись.

— Он любит конкуренцию. В этом отношении я похож на него. — Его губы кривятся в усмешке, когда он поворачивается полюбоваться озером.

— Он соревнуется против…

— Меня.

— Провоцирует тебя?

— Используя тебя. — Малкольм смотрит на меня в упор. — Он видит, что ты — моя слабость. И он прав. Он ждет, смогу ли я принять вызов. Уже много лет он хочет показать, что все еще имеет надо мной власть.

Тишина.

Тяжелая тишина, которая давит на сердце.

— После смерти матери я освободился от него. Съехал и оставил семейный бизнес. Был уже достаточно взрослым, чтобы управлять своей частью акций. Я продал их его злейшему врагу, вынуждая сотрудничать с последним человеком, перед которым он бы хотел отчитываться. — Он смеется, его глаза безжалостно блестят. — Это расплата за то, что он изменял матери.

Я жду, затаив дыхание, продолжения истории, и это не занимает у него много времени. Создается ощущение, что он говорит о ком-то другом, а не о своем отце.

Мой отец умер, его отец жив, но почему-то мне кажется, что мы оба выросли без них.