- Пойдем, Вика, уже немного.

   Она робко улыбнулась, но в глазах ее затаилась тревога. Девушка остановилась.

   - Ты чего? Идем!

   - Ты забыл, что я низшая, кочегар? А мы сейчас не на паровозе. Тебя опознают как машиниста и отправят обратно. А меня... Меня отправят работать либо на паровоз, либо на поле. Кто будет тратиться на дешевую заменяемую детальку? - Вика горько усмехнулась. - Я лучше обратно, к амазонкам.

   Ньют задумался. Он не мог на станции сказать, что идет с женой. Досье наверняка запросят, а там все есть. Теоретически, можно было дать ей статус невесты, но тут на усмотрение местной управы. В досье кочегар к паровозу приписан как часть машины. Соответственно, без описания, только личный номер. В общем, если не будут слишком тщательно вчитываться в цифры - шанс был.

   - Идем. Я тебя в невесты запишу.

   Девушка помотала головой.

   - Если обнаружится ложь, то тебя определят к низшим в преступники. Тогда нам не удастся встретиться никогда.

   - Давай сделаем так: я схожу в поселок, а ты побудешь здесь. Они отправят запрос. Как только придет подтверждение, я получу кредит, вернусь и тебя заберу. Я могу кочегару оплатить поездку обратно.

   - Хорошо. Я подожду тебя. Буду у моста. Там есть укрытие. Будь осторожным, ладно?

   Они поцеловались. По щекам Вики потекли слезы. У Ньюта тоже защипало в носу.

   - Постараюсь.

   Он повернулся и пошел в сторону станции. Пройдя с полсотни шагов, обернулся. Девушка смотрела на него.

   - Иди туда, к мосту. Я скоро! - крикнул Ньют.

   - Да, я помню!

   Девушка помахала ему рукой. Машинист помахал в ответ, вздохнул и пошел дальше.

   Ньют поднялся по отполированным ступенькам. На платформе было пусто. Если верить доске, поезд будет только через пять часов. Машинист отметил, что тут есть вечерний рейс. На Первом кольце такое было бы неприемлемо. К парню уже спешил начальник станции, предусмотрительно придерживая за рукоятку арбалет.

   - Здравствуйте! Кто вы и откуда?

   - Ньютон Бортников, машинист, Первовитковая. Я...

   Начальник станции выхватил арбалет и прицелился в Ньюта. Сощурив глаза, мужик процедил сквозь зубы:

   - Садись на корточки и руки за голову.

   - Но...

   Щелкнул предохранитель. Перегибать палку не стоило. Ньют выполнил приказ. Сидеть было чертовски неудобно и унизительно. Вдобавок, разглядеть можно было только сапоги начальника. А тот наверняка нацелил стрелу в голову. Раздался резкий свисток, и через минуту послышался топот ног. Прибежали помощники шерифа, дежурившие на вокзале.

   - Это Бортников.

   - Ясно, - раздался хриплый голос - Вставай, бандит, и без лишних движений. Медленно.

   - Я не...

   - Шерифу расскажешь.

   Когда Ньют поднялся, начальник станции уже убрал оружие. Пожилой лысый мужик с огненной бородищей держал машиниста под прицелом. Он кивнул головой на здание:

   - Топай.

   В руке рыжебородого был весьма внушительный арбалет. Говорят, такая штуковина пробивала парочку бандюков и через полсотни метров втыкалась в доску так, что сразу не выдернешь. Второй помощник, совсем молоденький парнишка, был вооружен дубинкой с шипами. И ему не терпелось опробовать оружие. Он больно ткнул дубинкой Ньюта в бок:

   - Шевелись, бандюга!

   Ньют мысленно пожелал, чтобы кто-нибудь из реальных бандитов заткнул бы дубинку сосунку в зад. По слухам, такие случаи бывали.

   Станционная тюрьма была грязной. Набиты соломой матрас разве что не ползал вместе с насекомыми. Цвет ткани совершенно сливался с цветом заплеванного пола. В углу кто-то наложил кучу, все еще перебивавшую своим ароматом запах мочи и блевотины. Мухи дружно гудели над лакомством. Видимо, в камере стараниями помощников шерифа не раз проводили время разного рода бродяги и пьяницы. В горле першило. Ньют закашлялся и прильнул к решетке окошка. Воздух показался сладким. Было очень обидно пройти черт его знает через что и попасть в обвиняемые. Как? Почему? Получается, что насчет него разослан циркуляр. В таких вот поселках разговор с бандитами короткий. Их вешают рядом со станцией, так, чтоб труп было видно не только из вагонов, но и из леса. А на шею табличку с полным перечнем преступлений. Впрочем, это будет только после беседы с шерифом. А когда он будет - черт его знает. Ньют оглянулся на дверь. Показалось, что кто-то подошел к ней. В нос тут же ударил аромат камеры. К горлу подкатила тошнота. Пришлось снова прижаться к решетке. Ньют подумал, что как бы быстро его ни казнили после визита шерифа, пусть бы представитель власти приехал пораньше. Спать стоя, вцепившись в решетку, было невозможно, как и лежа на грязном матрасе в камере.

   Повезло. Шериф заявился к вечеру. Запах перегара перебил даже запах дерьма. Мужик еле держался на ногах.

   - Это че за хрюшка в моем свинарнике?

   - Здравствуйте, господин шериф, - Ньют наклонил голову.

   На уроках в курсантской школе им давали кое-что о нравах на станциях. В том числе и то, что в самых захудалых дырах обитали самые заносчивые чиновники. Они были местными царьками.

   - Вееежливый ка... как... какой, - икнул шериф. - Интересно, а... а... а если тя повесить, ты розами вонять будешь, а?

   - Шеф, - рыжебородый поклонился, - это Бортников. Бандит, насчет которого получен циркуляр.