- Это зачем? - подозрительно спросил медведь, крепче прижимая к себе дробовик.

  - Я стекло разобью, чтоб дверь открыть.

  - А-а-а! Так я сам тогда. - Топтыге явно не хотелось расставаться с оружием.

   Но бить ничего не потребовалось. Гнат дернул ручку и обнаружил, что дверь трехэтажного дома оказалась незапертой. Он шагнул в холл и встал, привыкая к темноте. Топтыга огляделся по сторонам и вошел следом.

   Удивительно смотрелись на выкрашенных в зеленый цвет стенах вычурные канделябры с горящими свечами. В их трепещущем свете лестница казалась живой, немного пугающей и все же уютной. Может, ощущение уюта возникало из-за запаха горящих свечей? Гнату они напомнили детство, когда долгие зимние вечера скрашивали сказки. Генераторы уже выключались и только танцующие язычки пламени восковых свечек дополняли устное повествование.

  - Ой!

  - А? - Гнат резко обернулся и замер: за узорчатыми стеклами двери была ночь. Он опять спустился в холл и приложил ладонь к полукруглому окошку. И тут же отдернул руку от неожиданно холодной поверхности стекла. Узор на окне нарисовал мороз: от ладони остался протаявший след. Гнат пальцем протер кружочек в наледи и выглянул наружу. Изнурительно жаркого дня словно бы и не было, за дверью обитала самая настоящая зимняя ночь. И мягкий снег кружился в свете фонарей.

   На улице теперь было людно Гуляли парочки, дети катали друг друга на санках. Гнат дернул дверь на себя. Моментально вспыхнул дневной свет, будто кто-то его включил, в фойе ворвался жар раскаленной мостовой. Поразительно, что не было никакого промежуточного перехода. Все происходило молниеносно. Стоило плотнее прикрыть дверь, как на улицу падала зимняя ночь, а мороз старательно раскрашивал фантастическими узорами стекла. Здание, как наверняка и весь город, жило по своим, одному ему ведомым законам.

   Гнат хотел продолжить эксперименты с дверью, но посмотрел на медведя и решил прекратить. Напарник был не просто испуган, а пребывал в натуральном ступоре от ужаса. Шофер вздохнул.

  - Ладно, пойдем. Там, выше третьего этажа есть мансарда, если, конечно, дом не меняется вместе с погодой на улице. Тогда оттуда город можно рассмотреть.

   Ошалевший Топтыга зашагал по лестнице, ежесекундно оглядываясь назад, на Гната, который двигался следом за ним.

   В мансардной комнатушке было тепло, даже жарко. Кто-то неведомый позаботился и об освещении: на столике ярко горела свеча. В сводчатом портале камина, отгороженный чугунной решеткой, тлели угли. Две узкие кровати, стоявшие вдоль облезлых стен, табуретки, шкаф... И поразительные картины с непонятными и постоянно меняющимися изображениями. Краски на холстах то перемешивались, превращая содержание в хаос, то вдруг выстраивались в полное неведомого смысла, но совершенно невоспринимаемое головой полотно.

   Гнат подошел к огромному, чуть не во всю стену овальному окну с хитрым переплетом. За стеклом жила та же зимняя ночь, что и за входными дверями. Ну или зимний вечер - не суть. Раскачивающиеся кружки света под фонарями то и дело ловили гуляющих и тут же их отпускали во тьму, в путь к следующему кругу. Снежинки будто светлячки кружились у стекол, бриллиантово сверкали, исчезали... Изредка по улице проезжали старинный автомобили, а то и лошадь легкой рысцой везла куда-то закрытый двухколесный экипаж.

   Гнату отчего-то казалось, что зима и тьма - вечное состояние города за окном. Так однажды захотели его жители и их желание было кем-то исполнено. Теперь город живет по обе стороны дверей своих зданий. Одна для людей, а со второй - он пуст, и раскален летним солнцем. Гнату тут же вспомнился Контур, хотя чем тот походит на зачарованный город - так просто не ответишь. Вероятно тем, что люди живут тут только зимой, и тогда их сны уютны и сказочны. Что ж, не самый плохой вариант. По крайней мере они не ограничены местом, а только временем. Остановили время и живут в радостном ожидании. У них впереди праздники - Рождество и Новый год. Да, наверняка так и есть. Ведь бесконечное ожидание праздника всегда лучше самого праздника.

   Гнат стоял у окна и рассеяно наблюдал за происходящим по ту сторону стекла. Никогда раньше не приходилось ему видеть места, настолько полные счастьем. Те города вдоль трасс, что потихоньку затягивала растительность, были мертвы. Да и выглядели они иначе: высокие здания, казалось, цеплявшиеся за облака, ржавый металл, стекло... Вряд ли там было уютно и в довирусные времена, а теперь уж вообще никак. Ну, а Контуры, в которых теперь живут люди, никакой оптимист не назовет местом обитания счастья. Здесь все было по-другому.

   Резкий порыв ветра поднял снег и теперь задиристо кружил с ним по улице, заставляя людей кутаться в теплые одежды. Он раскачивал вывески симпатичных кафе, вовсю рекламируя убежища от зимней стужи. Сами же окошки заведений манили теплым светом. Почему-то захотелось услышать колокольчики, что наверняка должны были звенеть в эту предпраздничную пору. Но отсюда не услышать, а стоит попытаться открыть или разбить окно - все исчезнет, в этом Гнат ни капельки не сомневался.

   Упершись руками в переплет, он долго пытался разглядеть то, что скрывали тьма и метель. Ему повезло: пару раз выходила из-за туч распухшая луна и словно бы утихомиривался снег. В такие моменты серебристый свет позволял рассмотреть многое. Теперь не осталось сомнений в том, что город был очень большим. Да, никакой Контур, пусть даже и с прилегающими территориями, не мог с ним сравниться по площади. И, безусловно, по красоте они вовсе не сравнимы. Невысокие здания, с симпатичными башенками по углам и эркерами, и пушистые от снега крыши. Город-мечта, застывший в каком-то давнем, но прекрасном миге времени. Город, манящий своей недостижимой реальностью. Ностальгический город - более настоящий, нежели любой из бараков Контура.

   Гнат отвернулся от окна и почувствовал, что голоден. Почему-то он был уверен, что тут для них припасена пища. И правда, на полке рядом с камином нашелся хлеб, запыленная и кособокая бутылка с вином. Полукруг колбасы выглядел довольно свежо и очень аппетитно. На соседней полке обнаружились и кружки. Гнат разложил всю найденную снедь на столе и весело пригласил товарища.

  - Топтыга, налетай!

   Медведь недоверчиво посмотрел на еду и махнул лапой.

  - Давай сам. Я лучше поваляюсь.

  - Ну, смотри. А то и не останется.

  - Не страшно. Я не голоден чего-то...