- Пожгут - пойду сволочам мстить, - согласился Боб, стукнув кружкой по столу. - Коли не пожгут, то какой мне резон идти с кем-то воевать? Лишь бы деньги платили, цены не росли бы, а кто правит нами... Да какая к Сету разница? Боги на то есть. Вот боги пусть и разбираются, их ли избранник правит, иль нет.
- Боги-то разберутся, - согласился Дэн. - И коли не тот, кто надо - жрецам нашим шепнут, а те уж нам растолкуют, нам и ноэллам, а те и пойдут с оружием правоту богов поддерживать... Да только мы, простой народ, откуда знаем, что боги кому скажут? Может, и не говорили они ничего, а кто-то просто власти захотел и денег?
- Ну, это может быть, - согласился комплектовщик. - Это завсегда... Вот только жрецы... они ж эта... врать-то не боятся? Боги-то все видят и потом такое устроят... мало не покажется.
- Это когда будет-то! - усмехнулся Дэн. - Эй, Сара, когда ты пиво-то наше принесешь? И водочку б добавить неплохо было бы!
- У меня что, десять рук и ног, Дэнис? - заорала толстая рыжая официантка. - Вот как принесу, так принесу! Не один ты просишь!
- Вот сволочь кершийская, - громко возмутился Дэн. - Нет чтоб людям хорошим помочь новость такую переварить, так ты еще и хамишь!
- Да что новость?! Жив наследник вашего короля! Радоваться должны, - ответила злая тетка. Как истинная кершийка она искренне ненавидела Розми и всех ее жителей, и в то же время истово им завидовала. Именно поэтому двадцать лет назад она вышла замуж за розмийского солдата, с которым познакомилась на далеком отдыхе в далекой стране, и поехала за красивой сказочной жизнью в Розми... Сказки не получилось, а уезжать уже было некуда. Она застряла в этом городе, опускаясь все ниже и ниже, а теперь застряла и в этом проклятом баре, среди этих мерзких людишек. - Пацанчек жив, будет дальше править. Что переживать-то? - официантка грохнула на стол две пол-литровые кружки пива и маленькую бутылку водки.
- Ничего ты не понимаешь, - ответил Дэн. - Рег... Это... Как его? Регент у нас теперь будет. Если бы не твои сородичи - был бы жив принц Джеффри. А вы его убили! Как тебе еще тут появляться нестыдно-то?
- А пойло ваше кто вам, святым розмийским забулдыгам, разносить будет? - резонно осведомилась тетка. - Сами что ль пойдете?
- Можем и сами, - стукнул по столу Боб.
- Потом бутылок не досчитаешься и денег, - ответила женщина. - И не стучи мне тут по столу, пойло свое разливаешь. Кто убирать за тобой будет?
- Ты и уберешь! - физиономия комплектовщика раскраснелась пуще прежнего, кулаки стиснулись.
- Вот попросишь еще раз в долг налить - хрен тебе! Как в долг налить - так Сара, дорогая, а как короленыша вашего прибили - так сволочь кершийская! - заорала официантка. Боб хотел что-то ответить, но более трезвый Дэн его удержал, понимая, что злопамятная тетка не нальет в будущем. Сара была женщиной вредной
- Да ты прости, погорячились мы, - примирительно заявил Дэн. - Сама понимаешь, что дальше-то будет - не знаем. Страшно нам.
- Да что будет, что будет, - махнула пластиковым подносом официантка. - Война тут будет. Драть глотки друг другу начнете, как у вас тут водится. А потом пацаненок вырастет и всех выживших порвет или же его пришибут. Ребенок долго на троне не просидит. Куклой станет. Будут регенты разные за ниточки его дергать. А принц ваш сам виноват, сам драку устроил. И сам подох как собака, и жену свою с дочкой погубил.
- Ты подожди хоронить-то, - взмахнул рукой Боб. - О принцессе нашей и дочке ее еще ничего не известно!
- Да коли принца убили, так и их уже порешили давненько, - отмахнулась Сара подносом. - Потешились и порешили. Скоро объявят.
- Вот все б тебе гадости говорить, язык твой злобный, - стукнул по столу Дэн. - Тебе ж сказали, их сам Первый отряд вытаскивать полетел. Эти кого угодно откуда угодно вытащат!
- Полетел, - согласилась официантка. - И сам пропал. Сколько дней о них ни слуху, ни духу? То-то и оно.
С этими словами женщина удалилась к бару за следующей порцией пива и сидра для жаждущих посетителей.
- Да, она ж права, как неприятно это не было бы, - вздохнул Дэн. - Мертвы наша принцесса да госпожа Талинда Виктория.
- Так не объявляли же еще, - возразил Боб. - Да и если живы они, нам-то что? Госпожа Талинда Виктория ж женщина, толку-то с нее. Баба - она и есть баба, что королева, что жена моя, что Сара эта паскудная, он махнул рукой, скривившись.
- Ну, она уже взрослая, - грузчик отпил из кружки большой глоток пива. - Регента при ней уже не будет. Права дергать за ниточки, что твою марионетку, оспаривать уже не будут. Может у нас тогда войны не случится?
- Вот как замуж выйдет, так за нее муж править и будет, - махнул рукой Боб. - Но муж может быть один... Тогда и воевать ноэлы не будут...
- Ну, а сколько у нас королев было? - спросил Дэн. - И не все плохими были... Вон те же Клементины . Нормальные бабы. А у госпожи Талинды дед какой? Уж у него-то внучка не может быть дурой... Ну, совсем уж дурой.
- Но отец ее подкачал ведь, - напомнил комплектовщик. - Вона что учудил в Керши. Кто ж знает, может и она в него?
- Всяко, она лучше, чем ребенок и война, - поднял стопку с водкой Дэн. - Пусть лучше жива она будет, чем мертва.
- Пусть, - согласился Боб.
Выпили. Занюхали рукавами не слишком свежих рубах. Запили кислым пивом.
- А все одно, мужик на троне лучше, - покачал косматой головой Боб.
- Лучше-то лучше, - крякнул Дэн. - Да коли принцу Лоуренсу было бы годков так двадцать - тогда вопросов нет. Кто бы тогда даже живую госпожу Талинду Викторию рассматривать стал? Никто. Потому что баба. А с ними, с бабами, тяжело, им надо за мужем сидеть и обеды готовить. Мужик в доме хозяин. Но тут ведь как получается, принцу-то годков всего ничего. Я ж тебе говорю, другие за него править примутся. И многие править-то захотят. Вот крови прольется...
