Стоило маленькой группе выйти из парадного на улицу, как взорвалась свето-шумовая граната. Оглушенные розмийцы попытались вернуться в дом, но дверь уже была заперта. Полетели газовые гранаты, переулок, плохо освещенный редкими фонарями, наполнился едким дымом, от которого начинался удушливый кашель, щипало глаза. Кто-то зажал нос и рот Талинде ладонью, ее потащили прочь, но рядом с девушкой грохнула еще одна свето-шумовая граната.

  Талинда упала на камни. С одной стороны ей повезло: у земли газа не было, можно было дышать. Рядом, мотая головами словно псы, на четвереньках стояли двое охранников - они пытались прийти в себя. Еще один телохранитель, наверное, самый стойкий, наклонился к ней, пытаясь поднять девушку на ноги, как вдруг он рухнул рядом с ней. Под его головой растекалась лужа крови. Оглушенная, ничего не понимающая Талинда так и лежала на брусчатке, глядя в широко раскрытые стеклянные глаза охранника. Потом она увидела каких-то людей в противогазах. Они подошли телохранителям, стоящим на четвереньках, выстрелили им в затылок, подхватили Талинду под руки и куда-то потащили.

  Талинда само собой надышалась газом, ее скрутил сильный приступ кашля, ей даже показалось в какой-то момент, что она сейчас выплюнет легкие. Горло немилосердно саднило, словно у нее там поселилась стая кошек, решивших поточить когти о трахею; из глаз девушки лились слезы; приступы сухого кашля просто разрывали ей грудь. Как ни странно, но кашель помог ей прийти в себя после взрыва. Она быстро поняла, что оказалась в руках кершийцев, что ее куда-то волокут, и вряд ли ей стоит ждать от них чего-то хорошего.

  Приступ кашля сменился рвотой. Талинду вырвало прямо на ботинок мужчины.

  - Б...ь, да чтоб тебя! - выругался один из конвоиров. - Какого хрена?

  - Оставь ты ее, такое бывает от этого газа, - буркнул второй, отпуская девушку. - Пусть проблюется.

  Талинда Виктория рухнула на колени, ее вновь вырвало. Она жадно хватала ртом воздух, новая волна тошноты накатывала с удвоенной силой, но розмийка уже могла ориентироваться в пространстве. Один из кершийцев сорвал несколько листьев одинокого клена, торчащего у стены дома, и отчищал испачканный ботинок. Второй повернулся к скрытой в дыму улице, откуда доносились выстрелы и крики. Слева в двух метрах от Талинды виднелось подвальное оконце с выбитым стеклом.

  Девушка ни на секунду не задумывалась, она в один прыжок преодолела расстояние до окна и лаской нырнула в него. Она рухнула на груду какого-то хлама под окном, скатилась с него на пол и вжалась спиной в стену. Кершийцы кинулись за ней, но окно было слишком узким: в него смогла проскользнуть тощая девчонка-подросток, но не мог протиснуться пехотинец в бронежилете и разгрузке, надетой поверх него. От злости кто-то из конвоиров пустил в темноту подвала очередь из автомата, но пули так и не достали девушку.

  Талинде очень повезло опять: она упала на груду старой мебели, каких-то тюков, тряпья, ящиков и досок. Конечно же, она заработала несколько синяков и ссадин, порвала джинсы на колене и рассадила само колено, но могло быть и хуже, не окажись под окном спасительной груды хлама. Недолго посидев в темноте на грязном полу, она встала и попыталась понять, что ей делать дальше. Кершийцы скоро будут здесь, и тогда вряд ли они будут еще раз столь любезны, чтобы предоставить ей шанс сбежать.

  Вокруг царила кромешная тьма. Лишь из разбитого оконца лился тусклый свет. Где-то в углу подвала раздался писк мыши, послышалось легкое шуршание, потом вновь донесся писк.

  Скоро сюда заявятся кершийцы, а играть в прятки с ними и мышами у девушки не было никакого желания. Она полезла наверх, на груду хлама, послав все к Сету в Бездну. Кое-как она сумела дотянуться до подоконника, ухватилась руками за раму, подтянулась и высунулась в окно. Один из стекольных осколков впился ей в ладонь; девушка закусила губу, не издав ни звука, и все же сумела выбраться из подвала. От узкого тротуара окно отделяло небольшое углубление, в котором и присела Талинда. Она быстро окинула взглядом улицу. Кершийцев поблизости не было видно, наверное, ушли искать ключи от двери в подвал. Жители квартала попрятались по домам. На месте засады толпились неясные от постепенно рассеивающего дыма темные фигуры.

  Наследница розмийского престола, еще даже не знавшая об этом, дрожащими пальцами вытащила осколок из ладони; глотая слезы, она сжала кулак, чтоб хоть как-то остановить кровь. Окинув взглядом улицу еще раз, она выскочила из своего ненадежного убежища, метнулась к стене дома и быстро побежала прочь, стараясь оставаться в тени здания.

  Куда она бежит, Талинда не знала, она просто хотела оказаться как можно дальше от места засады. Когда она свернула за угол, то припустила прочь со всех ног, даже не особенно прячась - в эту ночь, наполненную пожарами и ужасом, бегущих по улицам людей хватало и без нее.

  Сколько времени девушка бежала и куда, она не знала. Остановилась Талинда, когда в боку у нее нестерпимо закололо, а ноги отказывались сделать еще хотя бы один шаг. Девушка присела на поребрик около какого-то сквера, тяжело дыша, жадно хватая ртом прохладный ночной воздух. Ей надо было перевязать руку, да и не мешало бы понять, в какой стороне аэропорт. Утерев со лба пот, новоиспеченная принцесса оглянулась вокруг. Она все еще была в Старом городе. Напротив сквера в светлом доме находилась аптека с выбитой витриной. Впереди виднелось зарево пожара, а позади слышался непонятный далекий гул и выстрелы.

  Талинда направилась к аптеке. Она зашла внутрь через выбитую витрину и сразу чуть не выскочила обратно: на полу лежало несколько растерзанных тел. Видимо, как это часто бывало в Старом городе, эту аптеку держала семья, жившая на верхних этажах здания. Когда начались погромы, хозяева то ли вышли на охрану имущества, то ли не успели запереть двери в квартиру, но к ним ворвались недоброжелатели. Двое мужчин, пожилой и молодой, явно отбивались. Они сумели убить кухонными ножами троих нападавших, потом убили их самих. Озверевшие погромщики накинулись на беззащитных женщин и детей. Младенцев традиционно убили, размозжив головы о стены, женщин изнасиловали и тоже убили. Беременной вспороли живот.

  Талинде в какой-то момент от ужаса сделалось плохо. Такого зверства она еще никогда не видела. Ее вырвало на пол желчью, голова у нее закружилась, девушка схватилась рукой за стену и закрыла глаза. Она много читала о зверствах, что происходили в прошлом, когда случались бунты, погромы, революции, но то были книги по истории! Или романы! Такого просто не могло быть в действительности! Не могло!

  В зале разгромленной аптеки пахло кровью, вываленными внутренностями, мочой и разбитыми лекарствами. От этого запаха становилось дурно, наверное, девушка все же выбралась бы обратно на улицу, но тут в разбитую витрину залетел свежий ветер. Талинда открыла глаза. Нет никакой гарантии, что ей встретится еще одна аптека, и что дальше будет лучше. Надо поискать здесь бинты, а то она, чего доброго, истечет кровью или подцепит какую-нибудь заразу.