- Смотри: рассыплешь мои клубки - получишь, - напутствовала София, принимая с рук на руки обезьянку.

   - Уф, что-то у меня аппетит разыгрался, - обмахивалась краешком сари Дивьяни. - От стресса, наверно. Оксан, что у нас на ужин?

   - Чё я-то сразу? Ну вас нафиг, у меня тоже стресс.

   - Ну ладно, - сжалилась Мария. - Я сегодня приготовлю. Всё равно она недосаливает.

<p>

***</p>

   Утро началось в заботах. Дивьяни рассказала, что узнала результаты экспертизы: это действительно кости Виджая, только причину смерти по ним определить нельзя, слишком уж постарались крокодилы и рыбы. Спасённая козой нога тоже ничего ценного не давала.

   Ахмад вызвал стекольщиков и собрался пораньше в студию - записывать некролог для Виджая и тянуть прямой эфир. Если на радиостанцию явится следователь, прятаться он не станет, а постарается побольше подслушать.

   Мария собрала кости и объедки и пошла кормить затаившегося в иланг-иланге призрака.

   Амрита убирала следы вчерашних баталий.

   София устроилась по-турецки перед стиральной машиной и отмеряла порции белья. Она выглядела каменно спокойной, но руки у неё слегка дрожали.

   Итан с Дивьяни обзванивали знакомых. Окольными путями они выяснили, что у образцового холостяка и трудоголика Виджая были дальние родственники в Маргао, в Южном Гоа. Полиция уже им сообщила. Знакомые обещали проверить всё по своим каналам.

   - Ну всё, держись, скоро братва приедет, - прокомментировал Артур.

   - Я что-то не понимаю твой настрой, - призналась Оксана. - Люди нас, можно сказать, приютили, восточное гостеприимство, все дела. Теперь у них горе случилось, и ты смываешься?

   - Если ты не забыла, нас не приютили, мы сами навязались - и ввязались не в своё дело. Самое вежливое, что мы можем сделать - это тихонечко самоустраниться. Тут счас не до нас.

   - Во-первых, нас никто не выгоняет. Во-вторых, самое вежливое, что мы можем сделать - это поддержать и посочувствовать.

   - Да, мы с тобой очень разные...

   - Это не актуально. Потому что было ясно с самого начала.

   - Так, ладно, я в город.

   - За сувенирами?

   - Да, планирую кое-что купить. Успеть до отъезда.

   - Ну удачи.

   - Ты обиделась?

   - Нет. Я же не против, чтобы ты ехал. Поезжай-поезжай.

   - Ну до вечера, - Артур был рад, что Оксана не увязалась за ним. Ему предстоял серьёзный разговор с Каншаной. Девушка не на шутку настроилась уехать за ним в Россию. Когда он спросил, почему она так уверена, что у них всё серьёзно, Кэти незамысловато ответила, что он первый, кто смотрит ей в глаза, а не на грудь. Бедная девушка, слаще морковки ничего не пробовала, подумал Артур и готовил речь, чтобы не слишком больно разбить ей иллюзии.

<p>

***</p>

   Небо было жемчужно-серым. К вечеру соберётся дождь, определила Оксана. Но пока есть время немного проветриться. Слова Артура насчёт самоустранения всё-таки зацепили её, и она решила дать новым знакомым от неё отдохнуть. Тем более ещё не весь остров исследован.

   Ноги привели её в деревню. Кажется, Пьедад. Душа возжаждала чего-то простого и человечного, и Оксана смело шагала к толпе деревянных домишек, крытых банановыми листьями - только окраина. А под мягкой листвой - каменная сердцевина с белоснежной церковью и пёстрыми домами. Белого цвета удостаивались только церкви, это Оксана уже знала. Колокольня печально пела. Что за день-то такой. Сплошные похороны. Похоже, она опять невовремя.

   Девушка присела у корней баньянового дерева - так, чтоб оно заслонило её от хижин.

   Над крышами курился дым.

   Любопытство победило, и Оксана выглянула из укрытия.

   Стайка маленьких загорелых женщин вилась вокруг гроба, уложенного прямо на траве. Молоденькая девушка. Не старше Амриты. Но с накрашенным пробором.

   Из одной хижины вышла пожилая женщина, отодвинула плакальщиц и склонилась над гробом. Что-то блеснуло у неё в пальцах. Иголка или булавка. Бесцеремонно подняла руку покойной и вонзила иглу под локоть. Потом под второй. Потом переместилась к ногам девушки и со всех сил дёрнула за ступню.

   Хруст резанул уши. Туристка на всякий случай снова укрылась за деревом. А когда заметила, что к крестьянкам присоединяются мужчины, и процессия вот-вот тронется с места, и вовсе припустила домой, уповая на прочные кроссовки.

   Обувь не подвела: Оксана финишировала прямо у веранды и чуть не налетела на Марию, которая устроилась на табуретке у колонны и играла на ситаре.

   Мелодия звучала не по-индийски. Покопавшись в недрах памяти, Оксана узнала мексиканскую "Йорону".

   Увидев запыхавшуюся гостью, кухарка прервалась на полуслове и отставила инструмент в сторону:

   - Ты чего перепугалась - лица на тебе нет?

   Оксана села прямо на пол и как на духу выложила всё, что видела.

   - А-а, вон чего, - на Марию история не очень-то произвела впечатление. - Так делают, когда женщина умирает при родах. А то восстанет из могилы и пойдёт пить кровь. Вот ей иголки в руки всаживают и пятки выворачивают.