Валдая долго уговаривать не пришлось, его манило всё связанное с азартом сражений и музыкой звенящей стали. Помочь в подготовке воинов он согласился легко и сразу.

   Я ещё собирался навестить семью Боряты, но перед уходом из княжеского дворца, намеревался поговорить с молодым славгом обнажившим меч. Уж очень мне не хотелось иметь недоброжелателей в лагере друзей. К сожалению, мои поиски не увенчались успехом, вспыльчивый воин, вероятно, куда-то ушёл.

   В течение нескольких следующих дней я оказался занят настолько, что с трудом находил время на отдых и еду. Пока Валдай оставался в Елзаре, где в непосредственной близости от города славги построили тренировочный лагерь, я перебрался в лес к упавшей Железной звезде.

   Со всей округи ко мне стекались плотники, кузнецы и прочий мастеровой люд, выполняя приказ князя. Мы начали с постройки жилых помещений, соорудив несколько отапливаемых бараков. Морозы стояли крепкие, и необходимо было позаботиться о благополучии людей.

   Затем мы перешли к строительству кузниц. Я решил использовать конструкцию печи, которую мы разработали и усовершенствовали вместе с Савой. Когда первый металлолом превратился в прочный и надёжный клинок, моей радости не было предела.

   Если бы меня спросили тогда, зачем я всё это делаю, то я вряд ли ответил бы на этот вопрос. Лишь немного позже я в полной мере осознал, что уже не чувствовал себя чужим среди этого народа. Я проникся симпатией к этим открытым и свободолюбивым людям и понял, что пойду с ними до самого конца.

   Место падения Железной звезды, традиционно считалось проклятым у славгов. Но сейчас перед лицом беспощадного хоркосского нашествия они словно забыли об этом, понимая, что реальное зло намного опасней полузабытых легенд. А я думал, что это очень символично, когда мёртвый лабиринт даёт шанс на жизнь целому народу, жертвуя частью своей металлической плоти.

   Люди прибывали, рабочий посёлок рос, металл лабиринта превращался в оружие и доспехи, активно строилась дорога к Елзару.

   Вскоре меня навестил князь, и я вручил ему новый меч, выкованный специально для него. Евсен остался доволен подарком и сообщил мне, что должен уехать.

   - Атха объявил общий сход, - поведал мне правитель Елзара. - Уверен, он попробует сплотить славгов под одним знаменем, и использует для этого найденную тобой реликвию.

   - Все князья соберутся в Ледяном пике? - спросил я Евсена.

   - Конечно, никто не посмеет отказать Атхе! Но вот все ли услышат голос разума; вопрос вопросов.

   С этими словами князь уехал, выразив надежду на скорую встречу.

   Однажды я навестил Валдая и понял, что времени на отдых у него остаётся не больше, чем у меня. Тренировочный лагерь рос, и мой друг трудился без устали, готовя сразу несколько групп одновременно. Воины слушались его беспрекословно.

   - Знаешь, Талгат, я буду считать величайшей несправедливостью, если этот народ исчезнет с лица Гивеаны. Я останусь с ними и приму участие в войне с агрессором, ―

  Сказал он мне в тот день.

   Другого я от него и не ждал. Валдай - честный и верный человек, так много переживший на своём пути. Ради торжества справедливости он без малейших колебаний был готов пожертвовать своей жизнью.

   Примерно через неделю, когда вверенные мне люди уже знали, что они должны делать, я счёл возможным отлучиться по своим делам. Все мои попытки попасть домой, или отыскать Саву и Кристи, потерпели неудачу, и я решил ещё раз навестить Бижота. Если кто-то и мог мне помочь, то только он.

   На заснеженной вершине ничего не изменилось. Всё так же хлестал пронизывающий, ледяной ветер, стараясь сорвать с меня тёплый меховой плащ. Он подхватывал девственно - белый снег, вихрями поднимая его вверх, и бросал его мне в лицо сотнями холодных игл.

   Утопая в рыхлом белом покрывале по колено, я побрёл к входу в пещеру, низко пригибаясь под ураганными порывами хозяина высокогорья.

   Бижот сидел у огня, в той же позе, как в тот день, когда я видел его в последний раз. Весёлые язычки пламени слабо разгоняли темноту пещеры, на лице старика застыло выражение умиротворения и покоя.

   - Что привело тебя ко мне на этот раз, воин? - негромко спросил он, не глядя в мою сторону, словно почувствовав, кто нарушил его покой.

   - У меня появились вопросы, хранитель.

   - Вопросы, это хорошо, значит, ты ищешь истину. Садись к огню.

   Я положил на плоский камень, служащий Бижоту столом, мешок с мукой, солью и сушёными фруктами - подарок хозяину, и сел рядом со стариком. Он молча протянул мне глиняную кружку с горячим ароматным чаем из высокогорных трав.

   Я пил чай и смотрел на огонь, и в моей душе зарождалось поразительное спокойствие. Казалось, что все жизненные проблемы и неурядицы всего лишь мелкие, досадные эпизоды неспособные повлиять на конечную цель моего пути.

   - Подкинь дров, - попросил Бижот, когда я закончил с чаем.

   Я встал и подошёл к дальней стене пещеры, где находилась целая гора хвороста, принесённого паломниками. Отделив от общей массы несколько длинных сухих веток, я подтащил их к костру, разломал на более мелкие части и подбросил в огонь. Притихшие было язычки пламени, радостно набросились на свою пищу, разом делаясь выше и сильнее.

   - Теперь рассказывай, - разрешил старик. - Меня интересует всё, что связано с Преодолителем. Постарайся передать мне свои мысли, чувства, ощущения. Начни с того самого дня, когда ты получил от меня этот дар.

   И я начал свой рассказ. Бижот иногда задавал мне вопросы, особенно его заинтересовал эпизод с поиском Валдая, и момент, когда Преодолитель защитил меня от Омоса в лабиринте Бримы.

   Когда с расспросами было закончено, хранитель достал толстую потрепанную тетрадь и довольно продолжительное время делал в ней какие-то записи длинным чёрным пером неизвестной мне птицы.