Вдоль отвесной скальной стены каменного исполина тянулась широкая тропа, уходящая наклонно вверх. Следуя по ней, мы вскоре вышли на довольно просторную площадку, обрывающуюся в бездонную пропасть. Где-то далеко внизу шумела вода, но видеть её я не мог из-за плотного белого тумана под ногами.

   В ста локтях от нас виднелась ещё одна, более широкая площадка, вырастающая из скалы. Отвесная каменная стена смотрела на нас многочисленными чёрными отверстиями окон, высеченных прямо в её толще.

   Внизу имелось несколько входов, вдоль стены тянулись многоуровневые, крытые террасы, соединённые между собой лестницами. Единственным путем, ведущим к сооружению, являлся узкий верёвочный мост, повисший над пропастью, клубящейся белой дымкой.

   У основания моста с той стороны имелась сторожевая башенка, на которой я разглядел одинокую фигуру часового, одетого так же, как и мой провожатый. Место, как нельзя лучше подходило для эффективной обороны. Всего два лучника могли спокойно сдерживать здесь любую армию, решившую напасть на обитель. В случае необходимости, обороняющиеся могли просто обрубить мост, отделяя себя от внешнего мира.

   Следуя примеру своего провожатого, я спешился и повёл свою лошадь в поводу через мост, держась на некотором отдалении от Краина. Даже от слабого движения ветерка, подвесная конструкция заметно раскачивалась, но гид вёл себя невозмутимо и я решил, что повода для беспокойства нет.

   Поприветствовав часового, Краин молча повёл меня к одному из входов в скалу. Подойдя ближе, я заметил, что в глубине отверстий, которые издали я принял за провалы, установлены обычные двери и слюдяные окна.

   Массивные двустворчатые ворота оказались незапертыми и я, следуя за Краином, оказался в начале широкого коридора высеченного в скале.

   Провожатый повёл меня дальше, я внимательно рассматривал то, что меня окружало. Света тут было немного, но вполне достаточно, чтобы не споткнуться или не налететь на угол. Источником освещения служили масляные лампы, расставленные в небольших, выбитых в камне нишах. Пахло сухими травами, пучки которых висели прямо на стенах, ощущался едва уловимый запах дыма.

   Иногда в стенах коридора попадались двери и боковые ответвления, но Краин вёл меня всё время по основному проходу, который вскоре начал плавно изгибаться. Несколько раз навстречу нам попадались люди одетые в длинные серые одежды, седовласые и седобородые, чей истинный возраст было сложно определить.

   По небольшой лестнице, состоящей из нескольких десятков ступенек высеченных в скале, мы поднялись к отдельно расположенному входу в какое-то помещение.

   Краин тихонько постучал в дверь и осторожно заглянул внутрь.

   - Атха, твой приказ выполнен, - негромко произнёс он невидимому пока для меня собеседнику. - Я привёл этого человека.

   - Спасибо, Краин, - услышал я тихий, но уверенный голос. - Пусть он войдёт. Я доволен тобой, можешь быть свободен.

   Краин поклонился и ушел, не глядя на меня, а я не совсем уверенно шагнул за порог и прикрыл за собой дверь. Я очутился в маленькой, но светлой келье с двумя квадратными окнами, выходящими на улицу. В ней было тепло и сухо, благодаря небольшому очагу, расположенному в стенной нише. Дым не собирался под потолком, что говорило о наличии скрытого в толще камня дымохода.

   Перед низким столиком на циновке, поджав под себя ноги, сидел древний старик с высохшим телом. Седые волосы до плеч были собраны в хвост, перехваченный у основания красной лентой, бороду и усы Атха не носил. Серые глаза на бронзовом от загара лице, смотрели изучающе и доброжелательно. Одет патриарх был в такую же серую одежду, как и те старцы, которых я уже встречал ранее.

   На столике лежало несколько книг в старинных кожаных переплётах, пучки трав, бумага, перья и чернильница. В глиняной плошке курились какие-то благовония, издающие терпкий, приятный запах.

   Кроме поленницы дров у очага, циновки в углу, служащей кроватью и небольшого деревянного ведёрка с водой в помещении ничего больше не было.

   Атха жестом пригласил меня присесть, указывая на циновки, расстеленные с другой стороны от столика. Я с удовольствием опустился на пол, давая отдых уставшему телу.

   - Прошу простить меня за неудобства, - выразил сожаление голосом верховный настоятель Ледяного пика. - Я давно отказался от плотских удовольствий, они не способствуют просветлению разума.

   Атха протянул мне глиняную кружку с дымящейся жидкостью, и я с удовольствием сделал из неё большой глоток ароматного травяного чая.

   - Зачем я тебе понадобился, настоятель? - задал я волнующий меня вопрос.

   - Чтобы попросить тебя о помощи.

   - Меня? И что же я могу сделать для тебя?

   - Не для меня лично, но для всех славгов населяющих этот мир.

   Атха сделал паузу и я понял, что сейчас он расскажет мне нечто очень важное, и не ошибся.

   - Когда Творец создал Первые миры, каждый из них отбросил множество теней, - начал старик. - Некоторые из них похожи на материнскую реальность так сильно, что их невозможно отличить с первого взгляда. Многие, контрастируют настолько, что подчас очень трудно найти сходства между ними.

   Когда Творец ушёл, он оставил присматривать за нашим миром и его тенями двух своих сыновей, Шангимала и Тангипала.

   Шангимал стал нашим покровителем, нашим богом. Первые славги иногда видели его, в сверкающих доспехах он являлся к ним в трудные минуты и отводил беды всесильной рукой. Именно его мы считаем прародителем нашего народа.

   Но Шангимал тоже ушёл и о деяниях его уже давно ничего не слышно. Но перед уходом он заключил часть своей силы в камень, который передал славгам. Многие века эта священная реликвия хранила наш народ и вела его к богатству и процветанию, пока не пришла беда. Камень похитили и о его местонахождении почти ничего не известно.

   - Прости, Атха! - голова шла у меня кругом. - Эти тени, что это такое?