Лир смотрит на трясущиеся руки. В горле ком. Все это звучит так страшно и нереально — попросту не верится, что ради давно устаревших семейных традиций бедного омегу опорочили и подставили при этом Арона. А подставили ли? Или…

— Ты веришь мне?

Он молчит.

По ту сторону слышны шаги, после тишина. Где-то с гостиной тикают часы. Дышать сложно, руки все так же дрожат. Ответ «да» остается невысказанным.

Снова топот шагов, в небольшой «прорези» между дверью и полом виднеется тень. Вскоре там появляются кончики пальцев. Что-то с бряцающим звуком катится по полу и звенит, отблескивая золотом. Лир удивленно поднимает кольцо. Тоненькое, с камнем. Голубым.

— Это…

— Да, вообще, я собирался сделать это в более романтичной обстановке, но раз так, — Арон заминается. — Ты станешь моим супругом?

Лир зажимает кольцо в внезапно вспотевшей ладони, встает и открывает дверь, выходя и прислоняясь к ней спиной. Арон перед ним чуть ли не плачет. Как ему отказать?

Он разжимает ладонь, на которой отпечатался красный след от кольца. Берет его и надевает себе на палец, после переводит взгляд на Арона и говорит:

— Я тебе верю.

Альфа шумно выдыхает и обнимает его, как-то истерично посмеиваясь в волосы, словно от пережитого нервного напряжения.

— Я, было, подумал, что это все… Ты меня здорово напугал. Надо было рассказать тебе сразу, а не тянуть резину. Думал, справлюсь сам, а уже потом расскажу, чтобы ты не переживал, но папенька, как всегда, испортил планы, — альфа говорит это негромко. Его усиленный запах успокаивается, дыхание становится размеренным. — Ты понимаешь, что «нет» я уже не приму?

— Даже если бы ты и вправду переспал с другим омегой, я бы не отказался от тебя, — выдыхает Лир и жмется поближе. — Не смог бы… Но теперь давай разберемся получше. Как они собрались подавать на тебя в суд? У них недостаточно доказательств, по-моему.

Арон мрачнеет, выпуская его из крепких объятий. Идет на диван и садится, поджимая ноги под себя. Лир присаживается рядом, судя по всему, разговор будет долгим.

— Бланш продумал все до мелочей, — произносит альфа. — Он следил за мной, знал, во что я одет, куда поеду. Сделал так, что я отвез Тайсона к нему домой и мою машину засекли камеры. Я сразу же уехал, но камеры отключил человек, похожий на меня, и этого не было видно.

— Куда ты поехал? Кто-то видел тебя?

— Я забирал кольцо, но продавец отказался меня узнавать и сказал, что камеры были отключены. Бланш его подкупил.

— Но все равно этого недостаточно, легко же доказать, что это был не ты, — Лир говорит это с надеждой.

— Тайсона отвезли на экспертизу и вещество на нем совпало с моим. Я не знаю, где папа раздобыл мою сперму, но этим он наперед выиграл дело, если будет суд.

— Эм… а знаешь, — он кое-что вспоминает и хмурится, прикладывая руку ко рту. — Бланш приходил несколько дней назад. Тогда я не успел убрать беспорядок… ну, понимаешь. А потом мне показалось, что презервативов на полу стало меньше на несколько штук.

— Точно! — Арон соскакивает с дивана и тут же садится обратно. Его глаза загораются. — Да, да, да, теперь я понимаю, как он это сделал. Хотя, суть дела это мало меняет. Я смогу доказать эту версию?

— Мы сможем, — поправляет его Лир и подсаживается ближе, прислоняясь к новообретенному жениху. — Вместе. Мы же семья, да?

— Семья, — альфа, заметно, растроган. Улыбается и целует его в висок, шумно втягивая ноздрями воздух.

Их идиллию разрушает настойчивый звонок в дверь. Арон уходит открыть, вскоре слышатся чужие голоса. Лир встревожено вскакивает с дивана и выходит в коридор — а там сотрудники полиции. И с какой-то бумагой.

— …Следуйте за нами, — слышит Лир обрывок фразы одного из них. Сердце начинает стучать быстрее. Он переводит взгляд с незнакомца на Арона и по его выражению лица понимает, что их опасения подтвердились. Те люди все-таки написали заявление.

***

Так проходит неделя, за ней — вторая. Арона удерживают в следственном изоляторе, как главного подозреваемого. Идет расследование, нанятый адвокат и Торвальд активно ищут факты в его защиту. Пока что собрано мало. Лир же несколько раз ходил в тот ювелирный магазин, разговаривал с продавцом, просил показать записи с камер, давил на жалость. Но ни в какую — выгода для этого омеги оказалась важнее чистой совести.

Лир медленно угасает и с каждым новым днем все больше опускает голову вниз. Теперь он снова живет у дедушки Барри, чтобы не сталкиваться лишний раз с Бланшем и не признавать поражение.

В момент особого отчаяния он выпрашивает через адвоката один звонок Арону. Теперь сидит с набранным номером и держит дрожащую руку над надписью «вызов». От волнения дыхание спирает, а мышцы слабеют и ноют. Лир решается и нажимает, и, как только слышит родной голос, произносит с мольбой:

— Прошу, давай ты просто поддашься им и вступишь в брак с этим омегой. Они же засудят тебя, даже адвокат сказал, что мы проиграем это дело… Лучше так, чем в тюрьме, я хотя бы смогу изредка тебя видеть. Мы, мы все равно продолжим встречаться, уже тайно.

— Предлагаешь нам прятаться по углам? Ну нет, — сразу же возражает Арон. — Ты будешь моим официальным супругом, а не любовником. Я не собираюсь марать твое честное имя таким образом. Если мы проиграем, я отсижу срок. Лучше за решеткой, чем провести жизнь в их гнилой семейке и без тебя.

— До чего же ты упертый, — Лир возводит глаза к потолку. — Сейчас не время для чести, Арон. На кону твоя свобода. Это от семи до десяти лет! И… тот омега, ты же за него переживал. Я понимаю, что вступив с ним в брак, ты проиграешь Бланшу, но…

— Я не смирюсь, — возражает Арон. — И ты обещал, что мы сможем вместе это преодолеть. Не сдавайся, солнце, не опускай руки. Ох… Мое время заканчивается, давай, говори быстро, что еще хотел.

— Прости меня, — быстро произносит он. — Прости, я испугался, мне очень страшно тебя потерять. Я продолжу бороться и найду способ, я что-нибудь придумаю. Я… — но в трубке гудки. Время кончилось. — Люблю тебя, — договаривает он уже в пустоту. Неровно выдыхает.

Хочется расплакаться, но вместо этого Лир сжимает челюсти, встает и собирается. Выходит из квартиры, решая, что вместо просиживания он должен попытаться еще раз. На выходе из подъезда сталкивается с Торвальдом, вылезающим из машины.

— А я как раз к тебе! — задыхаясь от быстрой ходьбы, произносит Лир.

— Я тоже к тебе, у меня новости, — Торвальд открывает ему дверь на место рядом с водительским. Похоже, что сегодня альфа без личного водителя. — Мы с адвокатом собрали карту передвижений Арона по камерам наблюдения на дорогах и некоторых магазинах. Конечно, большую часть пути сложить не удалось, он сокращал дорогу по закоулкам, но несколько камер засекли его авто как раз в то время, когда происходило преступление.

— Это уже что-то, — Лир впервые за долгое время с облегчением улыбается и попутно забирается в машину. Альфа же садится на водительское сидение, включая ему на небольшом экране видео. Из того самого ювелирного магазина. Лир всматривается в экран, видит на изображении Арона, с улыбкой забирающего коробочку и расплачивающегося за заказ. Он переводит взгляд на кольцо на руке, после снова на экран.

— Откуда? — ему не верится. — Я столько раз там был, умолял продавца, но бесполезно, он уверял, что в тот день камеры не работали…

— Скажи «спасибо» нашему агенту, это была его работа, и идея тоже его, — Торвальд кивает в сторону и Лир прослеживает его взгляд, неожиданно для себя замечая на заднем сидении… Сэдрика. Переменяется в лице. — Он сам напросился нам помогать, сказал, что умеет незаметно воровать. Как видишь, вор из него отличный.

Сын отводит взгляд, притворяясь, что не слышал их.

— Ну, мне это… пора на дополнительные по математике, — заминается Сэдрик и открывает дверь, чтобы выбраться.

— Спасибо, Сэд, — вслед ему говорит Лир и улыбается. Ему сложно поверить, что сын решил ему помочь. Значит, между ними не все потеряно.