Её рот по-прежнему был открыт. Это переходило все границы вежливого диалога. Никто не мог просто вот так брать и говорить подобные вещи. К тому же, Гермиона не была уверена, стоит ли ей оскорбиться или же из уст Малфоя эти реплики вполне можно принять за комплимент.

— Мерлин, я надеюсь, что ты хотя бы представляешь, как аморально это звучит, — наконец выдала она заключение.

Малфой рассмеялся и вытащил из своей сумки учебник. Он растянулся на диване, явно показывая, что разговор окончен. Парень смотрел исключительно в книгу, не обращая на неё внимания, так что Гермиона позволила себе немного поразглядывать Драко, хотя и была уверена, что он следит за ней боковым зрением. Её поведение выходило из-под контроля ещё больше, так что она заставила себя оторвать глаза от его плеч.

— Драко, ты начал готовиться к третьему туру? — вдруг спросила Гермиона.

Это было то, что волновало её больше всего. Гермиона оказалась права: как только Гарри рассказал ей о сути задания, ночные кошмары вернулись. Они чёрными кошками заползали в сознание девушки, раскручивая там воронку хаоса и страха. Теперь ей мерещилось, что Гарри убивают прямо в кустах, что Драко блуждает в лабиринте бесконечно, что всё повторяется. Гермиона вновь и вновь просыпалась с пересохшими от ужаса губами посреди ночи.

— Будто бы тебе есть дело, — Малфой перевёл на неё взгляд.

Хоть девушка и ожидала, что он станет ворчать что-то о том, что она мешает ему заниматься, и, наверное, так и было, но гриффиндорка просто не могла позволить себе уйти, не задав этот вопрос.

— Мне не всё равно, — казалось, что с каждым ответом её голос становится всё тише.

Гермиона запоздало подумала, что спорить с ним о чём-то несущественном было гораздо легче. Потому что споры — безопасная территория. Знакомая им обоим.

Драко продолжал смотреть на неё, не выпуская книгу из рук, а затем его взгляд опустился на её закушенную губу. Гермиона выдохнула. Господи, если бы я знала, что когда-то стану такой трусихой... Грейнджер взглянула на часы. Она уже кошмарно опаздывала, но... Но.

— Есть одно заклинание, оно довольно редкое, и я отыскала его в книге об открытиях магглорожденными, вряд ли ты такое читаешь...

— Это уж точно.

Гермиона зло зыркнула на него, потому что эта речь и так давалась ей непросто.

— Иди ко мне, — наконец цокнула языком она, понимая, что у Малфоя, видимо, аллергия на долгие, пусть и полезные разъяснения. Его брови взлетели вверх в удивлении, и девушка промотала свою фразу в голове ещё раз. — Ну, я имела в виду... сюда, просто встань, — её уши горели, и, чёрт возьми, скрывать смущение правда было бы очень полезной супер-силой.

Драко вновь улыбнулся так, как он улыбается, когда выигрывает. И эта улыбка бесила. И заставляла растечься лужицей. Но бесила всё равно больше.

Слизеринец вздохнул, отбросил книгу и встал. Гермиона невольно подумала о том, что бы сказал на это сентябрьский Малфой, если бы увидел, как он просто берёт и выполняет просьбу грязнокровки. Что сказала бы она сама, наблюдая за собой? Лучше этого не знать.

— Оно компасное, — объяснила Гермиона, подходя к нему поближе. — Это заклинание не даст тебе потеряться в лабиринте. Руна простая. С твоими умениями ты сможешь исполнить заклинание даже беззвучно. Подними руку, — она встала сбоку, приподнимая его локоть.

— Грейнджер, если это был повод, чтоб меня полапать, могла бы просто попросить, — хмыкнул Драко.

Она сжала губы, чувствуя скрытое раздражение за этой интонацией. У него были явные проблемы с тем, чтобы обучаться у ровни.

— Следи за палочкой, Малфой, — холодно сказала Гермиона. — Четыре взмаха, последний самый плавный, вот так, — она направила его руку в нужном направлении, помогая прочертить руну. — А потом медленно положи палочку на ладонь. Видишь? Она всегда будет указывать на север.

Драко довольно быстро повторил алгоритм её движений. Через пару минут Малфой держал у себя на руке древко, указывающее точно на север.

— Да, правильно, — кивнула Гермиона.

Вдруг девушка почувствовала себя неловко. Момент обучения прошёл, а слизеринец до сих пор стоял близко. Гарри. Ей нужно было бежать к Гарри, которому она теперь больше никогда не сможет устроить выговор за опоздание.

Малфой пристально на неё смотрел. Гермиона не выдержала и отвернулась, схватив свою сумку. Девушке хотелось, чтобы ей стало легче спать по ночам. Хотелось, чтобы он не участвовал в Турнире. Хотелось, чтобы имя Гарри никогда не вылетало из Кубка. Ей так много всего хотелось, и всё это было невозможным.

— Драко? — Гермиона повернулась, чувствуя, что почему-то буквально за секунду оказалась на грани.

— Что? — он вздохнул, кажется, научившись различать её интонации.

— Почему ты решил участвовать в Турнире? — мозг Грейнджер уже даже придумал для неё звук того, как он надевает на себя маску, делая своё лицо абсолютно бесчувственным. И сейчас тот щелчок отдавался эхом по всей комнате.

— Я слизеринец. Амбициозность. Разве не об этой основной черте поёт распределяющая шляпа из года в год? Тебе стоило слушать внимательней, — это походило на сцену из фильма, где главные соперники ходят по кругу, точа нож и выжидая, когда броситься, оттягивают время, ведя задушевные беседы, ища подходящий момент. Они с Малфоем просто ходили по кругу.

— Но это ведь не единственная причина, так? — её голос дрогнул, когда она увидела, как его глаза затягиваются тьмой. Сознание Гермионы уже в миллионный раз подбросило ей картинку, где Малфой стоял в одеяниях Пожирателя смерти, где парень был смертельно спокоен среди крика ужасов людей. Нет, только не он. Драко не мог быть злым. Он просто не мог на самом деле. — Только не ври мне, Драко. Пожалуйста, не ври, — Гермиона до боли укусила внутреннюю поверхность щеки, пытаясь убрать видения из головы. Те видения, о которых она весь год забывала, и у неё получалось. Когда он подходил ближе, у неё получалось.

— Значит, просто уйди, Грейнджер, — ответил Малфой стальным голосом.

Она зажмурила глаза и обречённо кивнула. Он ничего ей не скажет. Гермиона вышла за дверь, тихо её прикрыв, и уже знала, что с этого момента кошмары ей станут сниться в три раза чаще.

***

Гермиона покачивала ногами, сидя на подоконнике в длинном коридоре, и читала журнал. В субботу большинство людей проводило время на улице, поэтому здесь было пусто и тихо. Она ждала факультатива у Вектор, который пропустила ранее. Мальчики устали от ежедневных тренировок на заклинания, а учитывая то, что вчера Рон получил желейные ноги и полчаса находился в таком состоянии, потому что часть листа с контрзаклятием потерялась в недрах её сумки, девушка все же решила сделать перерыв. Профессор Вектор вскоре должна была появиться. Сейчас солнце грело спину Гермионы через окно, пока она читала новый выпуск «Трансфигурации сегодня», подписку на который подарил ей Рон на Рождество.

В её крови бурлило зелье бодрости, потому что она случайно приняла двойную дозу после очередной бессонной ночи, поэтому ей просто не сиделось в башне. Гермиона на ощупь потянулась к сумке и по привычке, не глядя, вскрыла пачку жвачки и засунула одну пластинку в рот. Это стало её маленьким ритуалом. Каждый раз, когда девушку накрывала тревога, стоило ей ощутить привкус холодной черники на языке — её отпускало. Совсем немного. Как имитация безопасности. И это была странная реакция. Человек, идущий по плохо освещённому переулку, должен ощущать тревогу, а чувствует ностальгию, просто потому что этот переулок напомнил ему что-то из детства.

Вкус черники ассоциировался у Гермионы с Драко. Это в последнюю очередь должно было связывать её сознание с чем-то успокаивающим, потому что в нём нет ничего успокаивающего, безопасного или хотя бы предсказуемого. Это как дрессировать льва: ты не знаешь, когда он выйдет из себя, откусив руку, из которой его кормят. Но деваться было некуда, поэтому она сглотнула сладкую слюну с привкусом ментоловой ягоды, чувствуя, как её сердце успокаивается, а глаза вновь начинают воспринимать текст.