Переглянувшись, группа 919 вразнобой закивала.
– Стало быть, команда в полном составе. – Незнакомка поманила ребят за собой и снова скрылась за дверью.
Готорн двинулся первым, за ним Морриган, а следом остальные.
– Вот это да! – ахнул он, оказавшись внутри.
– Класс! – подхватил Махир.
– Кр-расота! – согласилась Таддеа.
Морриган молча озиралась, она была того же мнения. Казалось, обычный вагон подземки выпотрошили, а затем превратили в длинную и очень уютную гостиную. Пышные подушки, мягкие кресла, всевозможные кофейные столики, лампы и старый потёртый диван составляли обстановку, а в углу примостилась маленькая дровяная печь с медным чайником на плите, ящик с растопкой и груда цветастых вязаных пледов. Красный деревянный стол с пёстрыми наклейками, плакаты на стенах с бодрыми призывами вроде «Будь собой, но лучшим собой» и «В команде „я“ значит „мы“», пробковая доска с приколотыми объявлениями и цветными открытками. Тесновато, но удобно, чисто, хоть и кавардак, а в целом чудесно.
– Я сама всё устроила! Нравится? – Девушка обвела взглядом лица детей, затаив дыхание, будто вручала рождественский подарок дорогому человеку, и даже поднялась на цыпочки от волнения. – Уже давно, и всё ждала, чтобы показать. До этого тут был просто ужас, бедная прошлая группа! Девять унылых столов с жёсткими стульями, и всё. Ни дивана, ни подушек, даже без огня – а зимой у нас такая холодрыга, вы не представляете! Ни даже банки со сладостями! – Она показала на стол, где красовался большой глиняный сосуд с крышкой в виде белого медведя. – Торжественно обещаю, что там всегда будет полно печенья, да не простого, а настоящего шоколадного и с розовой глазурью, и с кремом. Уж в печенье я разбираюсь, можете поверить! – Подняв медведя, она пустила его по рукам, радостно улыбаясь жующим ртам, будто важнее на свете ничего не было. – Да вы присаживайтесь, не стесняйтесь!
Морриган устроилась на огромной подушке, лежавшей прямо на полу, а Готорн – на соседней. Сама хозяйка уселась в плюшевое кресло. В своём растянутом розовом свитере, клетчатых зелёных легинсах и жёлтых кроссовках она походила на пачку фломастеров, резко выделяясь на фоне учеников, одетых словно на похороны. Яркий золотистый шарф перетягивал пышную копну её вьющихся чёрных волос.
– Меня зовут Марина Комик, я ваш кондуктор, – представилась девушка. Морриган озадаченно глянула на Готорна, но тот лишь пожал плечами. – Конечно, мисс Комик звучит несерьёзно, но я постараюсь соответствовать своему имени и веселить вас, как смогу. Вообще-то вам положено обращаться ко мне «кондуктор Комик», но это уж совсем глупо, на мой взгляд, так что пусть будет просто «мисс Комик», договорились?
Группа согласно закивала с полными ртами печенья. Мисс Комик обвела их гордым восхищённым взглядом, как своих лучших друзей. Глаза её лучились добротой, кожа сияла тёплым тёмно-шоколадным блеском, а такой красивой улыбки Морриган, наверное, никогда ещё не встречала.
– Добро пожаловать в Домашний поезд! – произнесла кондуктор, обводя своё хозяйство широким жестом. – На все пять лет начальной школы этот уютный вагончик ваш, и каждый учебный день мы с вами будем начинать и заканчивать здесь. По утрам с понедельника по пятницу я встречу вас на станции 919, а после занятий доставлю домой в лучшем виде. Но он называется Домашним не только поэтому… – Взгляд девушки стал серьёзным. – Я хочу, чтобы поезд стал вашим надёжным убежищем, вторым домом, где вы почувствуете себя спокойно и безопасно. Здесь вас всегда поддержат и не осудят, никакой ваш вопрос не назовут глупым. Вот так! Кстати, вопросы у кого-нибудь есть?
– А какая у вас искра? – поднял руку Фрэнсис.
– Хороший вопрос! – просияла мисс Комик. – Я канатоходец и окончила по этой специальности Школу светских искусств, чему страшно рада.
«В точку, – подумала Морриган. – Не балерина, но почти».
– Что за школа такая? – заинтересовался Махир.
– Замечательный вопрос, как раз в тему! – Мисс Комик вскочила с кресла и подошла к большому чёрно-белому плакату с тремя концентрическими кругами наподобие мишени – серым внешним, белым средним и чёрным в центре. – Вундерколлегия готовит два потока специалистов: по светским и тайным дисциплинам. Внешний, серый, – это самый широкий круг светских, публичных профессий, таких как медицина, спорт, техника, творчество, театр, музыка и политика. Они обеспечивают главный приток средств и популярность в обществе, жизненно необходимые для продолжения нашей главной деятельности.
Морриган озадаченно нахмурилась: «Что за главная деятельность? До сих пор никто об этом даже не заикался. Впрочем, – со стыдом подумала она, – никто и не спрашивал».
Между тем мисс Комик продолжала, чеканя слова, будто заучивала перед экзаменом:
– Мы, светские специалисты, по большей части угождаем широкой публике и зарабатываем деньги. Ваши любимые музыкант или спортсмен, лучший цирковой артист или самый блестящий политик скорее всего состоят в коллегии, а значит, тоже выпускники Школы светских искусств. Мы показываем настоящие чудеса, прочно удерживая общественное мнение на стороне Вункола. – Она усмехнулась. – Наш девиз в своём кругу: «Попробуйте только обойтись без нас!»
Её рука указала на средний, белый, круг.
– Этот обозначает искусства тайные, сокровенные, экспертов в которых втрое меньше, чем в светских, но они не менее важны и, как считается, куда более могущественны. Такие навыки относятся в основном к магическим, сверхъестественным и эзотерическим практикам – это ведьмы, оракулы, медиумы и прочие волшебники. Они образуют первую линию защитников Вундерколлегии, города Невермура и всего Свободного штата от враждебных сил, и их девиз: «Без нас вы станете говорящими зомби».
– А чёрный кружок? – прищурилась Каденца, ткнув пальцем в центр схемы.
– М-м… – Мисс Комик пожала плечами, словно ни разу об этом не задумывалась. – Наверное, обозначает Вундерколлегию в целом.
– Как же мы узнаем, кто в какой школе? – спросила Таддеа, стараясь держаться прямо на мягком сиденье. Силачка машинально разминала кулаки – ей явно не терпелось начать защищать Свободный штат от «враждебных сил».
– А вы расстегните пальто, – усмехнулась мисс Комик. Морриган окинула взглядом остальных. Всё понятно: большинство в серых рубашках, как и она сама, и только двое в белых. – Видите? Мои коллеги по светским искусствам – Ана, Аркан, Махир, Готорн, Морриган, Таддеа и Фрэнсис. «Белорубашечники» у нас Ламбет и… э-э… – Она заглянула в список и провела пальцем по строчкам: – И ещё Каденца! Точно. Она же гипнотизёр, ну да.
– Каденца – это кто? – удивлённо завертел головой Фрэнсис.
Кондуктор кивнула в угол, из которого раздражённо хмурилась девочка с косой. Вся группа изумлённо воззрилась на неё, словно видела впервые.
– М-да, – вздохнула мисс Комик, делая пометку в свитке. – С этим надо что-то делать… Короче, Каденца – гипнотизёрша, а Ламбет – так называемый радар, то есть оракул особого типа, нацеленный на близкие события. Редкие умения, даже среди сокровенных, и мы очень рады видеть вас в группе, девочки!
Мрачный взгляд Каденцы немного смягчился. Между тем Ламбет разглядывала плакаты на стенах, что-то шепча себе под нос и не обращая внимания на беседу. Она то усмехалась, словно чьей-то шутке, то хмурилась, а потом снова улыбалась. Морриган с интересом следила за ней. «Радар» был явно настроен на какую-то собственную, отличную от всех волну.
Остальные ученики группы 919 либо украдкой бросали взгляды на Морриган, либо откровенно пялились. Мысли их были вполне понятны, да и сама она думала о том же.
Почему её оставили в светской школе, в то время как Ламбет и Каденца попали в тайную? Что такого светского и публичного в управлении вундером?
– А вы как, ничего, мисс? – сменила тему Таддеа, слизывая с пальцев шоколад. – В смысле на канате?
«Что за бестактность», – хмыкнула про себя Морриган. Глупо даже спрашивать, ясно же, что эксперт, раз состоит в Вунколе! Должно быть, Таддеа обозлилась, что не попала в Школу сокровенных искусств, к защитникам, которые «куда более могущественны».
