Отличились шведы, ставшие одним из главных выгодополучателей по результатам религиозных войн протестантов с католиками, закончившихся Вестфальским миром в 1648 году. Когда мы смотрим на многочисленные групповые портреты вооруженных людей голландского художника Франца Хальса, то видим на них, по сути, банды грабителей, действовавших так же, как действовали в России 90-х годов XX века различные группировки с названиями мест происхождения – «казанские», «тамбовские», «солнцевские» и другие. Во времена гигантских переделов рождаются похожие структуры – будь то XVII век или конец XX века.

Но католицизм все-таки устоял, никуда не делся, и с учетом новой сложившейся обстановки стал использовать для продвижения своих интересов новые инструменты – католическую Польшу, а взамен угасшего Тевтонского ордена – иезуитов, у которых на вооружении появились и все финансовые инструменты, включая ранее запрещенный ссудный процент. Французский писатель Эжен Сю, известный своими «Парижскими тайнами», написал роман «Агасфер», где иезуитам посвящено немало интереснейших страниц.

Как писал Бенджамин Дизраэли в своем романе «Конингсби», а он был выходцем из семьи, происходящей от испано-португальских марранов, то есть крещеных иудеев: «Первые иезуиты были евреями». Конечно, крещеными евреями. Почему же в новой обстановке не использовать многовековые навыки последователей иудейской религии, если к тому же протестантизм, новый появившийся соперник католичества, по меткому выражению В. Ю. Катасонова, есть «результат блуда католической и иудейской религий»?!

И католицизм продолжил свою борьбу за мировое господство. Но соперник у него образовался очень мощный. Возникла новая ветвь христианства – протестантизм, под знаменами которого началась новая мировая экспансия, новый поход за властью и богатствами уже и за пределами Европы. А новообразованное герцогство Пруссия стало первым протестантским государством в Европе – впоследствии Пруссия послужила основой Германской империи, восстановленной после 1871 года практически с теми же целями, для которых создавался и католический Тевтонский орден. «Дранг нах остен». Но уже под другими знаменами, протестантскими. Пригодитесь вы, немцы, опять для того же – «дранг нах остен»!..

Сколько всего было украдено в этом гигантском переделе религиозных войн в Европе – разумеется, даже не поддается учету!

До Британии, куда банкиры Северной Италии направились в связи с перекрытием турками-османами многовекового торгового пути в Китай, добрались не совсем нищими. Прямо можно сказать. Но то, что суммы украденного в католическо-протестантском переделе были не меньшими, чем при ограблении Константинополя, – это точно. Поскольку же Германию по окончании религиозных войн разделили более чем на 300 государств, то в этих карликовых княжествах-государствах разрешили произвольно выбирать религию. Если больше католиков, то – католичество, а если больше протестантов, то – протестантизм. В отличие от России, где после по сути гражданской войны, вызванной реформами Патриарха Никона, последователи старой веры и последователи никонианской веры вынуждены были жить в одном государстве.

Планы нового возрождения раздробленной Германии как ресурса уже протестантского проекта.

Прошло чуть более 150 лет после раздробления Священной Римской империи германской нации – и по окончании наполеоновских войн опять вспомнили про Германию. Снова задумались о германском силовом кулаке, теперь уже под знаменами протестантизма. Кто задумался? Кто же еще, как не «хозяева денег», для которых масштабная война – это «именины сердца». А для масштабной войны нужны две сопоставимые стороны участников. Россия – о-го-го какая! А вот кто этой России может противостоять или нападать с надеждой на успех?! Решили, что объединенная Германия вполне подойдет – раны религиозных войн XVI–XVII веков вполне затянулись.

Строительством новой великой Германии, разумеется объединенной (а случилось это в 1871 году), озаботился и Феликс Мендельсон (1809–1847). Он был членом семейства банкиров – «хозяев денег» того времени, к тому же внук знаменитого Моисея Мендельсона (1729–1786), зачинателя нового иудейского движения «хаскала», композитор, классик мировой музыки, под гениальный «Свадебный марш» которого регистрируются все браки в России, и в СССР было так же. («Свадебный марш» – это музыкальный фрагмент из музыки Феликса Мендельсона к драме англичанина Шекспира «Сон в летнюю ночь».)

Феликс Мендельсон действовал в рамках того, что Германия – это протестантская, преимущественно лютеранская, страна. И одним из важнейших символов этой новой Германии, по мнению Мендельсона, должен стать забытый к тому времени композитор Иоганн Себастьян Бах. Будучи не только гениальным композитором, но и выдающимся пианистом и дирижером, Мендельсон начал возрождение этого символа Германии с исполнения его «Страстей по Матфею» в 1829 году в Берлине. Это был не просто какой-то очередной рядовой концерт талантливого музыканта Феликса Мендельсона, это был музыкально-общественный манифест величия будущей объединенной Германии, по мнению Мендельсона, которую предстояло возродить как крупное государство на месте сотен мелких германских княжеств, появившихся после разгрома Германии в религиозных войнах XVI–XVII веков. Гарантом выполнения договоренностей Вестфальского мира 1648 года, который подвел итоги этих религиозных войн, между прочим, были Швеция как великая протестантская держава (один из главных выгодополучателей религиозных войн), Франция как великая католическая держава, оттеснившая Габсбургов от лидерства в католическом проекте, и, как это ни странно, православная Россия как союзница Швеции.

Для многих в XIX веке кумиром также оставался и немецкий композитор Людвиг ван Бетховен. Последняя, Девятая, симфония Бетховена – символ протестантской Германии и в XIX, и в XX веке. А финал этой симфонии, с подключившимся хором, поющим на слова «Оды к радости» Шиллера, стал гимном современного Евросоюза – косвенно подтверждая лидерство Германии в этом межгосударственном объединении. Для глобальных проектов нужна религия и религиозные символы. Шиллер, Бетховен, Вагнер – это, без всякого преувеличения, религиозные символы новой объединенной Германии, нового собственного германского проекта борьбы за мировое господство, рожденного в пику другой проектности с использованием Германии как ресурса.

Германия решила предъявить собственный проект борьбы за мировое господство.

Германия, запланированная как ресурс голландско-британского протестантского проекта, неожиданно попыталась противопоставить себя глобальному проекту британско-голландского капитала. Немцы вдруг решили создать собственный проект борьбы за мировое господство, методом противостояния голландско-британскому проекту. Для германского проекта нужна новая религия? Пожалуйста! Символы этой новой религии – Рихард Вагнер, Фридрих Шиллер, Людвиг ван Бетховен. И этот германский проект стал направлять свое внимание не на «дранг нах остен», а на Запад. Строительство огромного и мощного флота напугало британцев, у которых немцы намеревались отобрать лидерство на морях и океанах и перераспределить колонии в свою пользу.

А внимание России, в связи с новым германским проектом борьбы за мировое господство, согласованно должно быть перенаправлено на Дальний Восток, в полной координации с германским проектом. К сожалению, Россия в этом вопросе была непоследовательна. Влияние финансовых голландско-британских структур на правительство России было решающим, и ставленник этих структур С. Ю. Витте, министр финансов и премьер-министр Российской империи, в 1897 году мошенническим способом ввел в России золотой рубль, губительный для России и выгодный для «хозяев денег», в частности Ротшильдов.

С. Ю. Витте был просто взбешен, когда узнал о заключенном в Бьёрках договоре между Германским императором Вильгельмом Вторым и Российским императором Николаем Вторым, зафиксировавшем рождение нового германского проекта борьбы за мировое господство при поддержке России. С. Ю. Витте умудрился порвать этот договор буквально в клочки. Как ему это удалось? А «канцлер-акт», который, скорее всего, существовал со времен Петра Первого? Выйти из «пут» этого акта пытались и Потемкин (попытка восстановления греческой православной империи – православного глобального проекта), и Николай Первый (информация по делу декабристов просто потрясла воображение Николая), и Александр Второй (попытка женитьбы на «рюриковне», русской княжне Долгорукой, вопреки предписаниям этого «канцлер-акта»). Попытался и Николай Второй. Но С. Ю. Витте зорко стоял на страже интересов британско-голландского капитала. И Россия опять переключилась своими ресурсами на следование интересам британско-голландского капитала… А это значит неизбежность абсолютно ненужной России войны с Германией на их взаимное уничтожение как двух опасных врагов Британии. Николай Второй и знал, и понимал это… Но что-то крепко удерживало его на гибельных и для него самого, и для России направлениях…