«Такая же целеустремлённая, – добавляла мама, – только цели и интересы часто меняются, как и цвет твоих глаз».

Ну, уж и не знаю… Все поступки, которые я совершала, казались мне логически обоснованными. И цели на ближайшее время для себя распределила. Про глаза – это верно. Есть у меня такая прикольная особенность – глаза-хамелеоны. Ребята восхищались, девчонки завидовали. А мне самой это доставляло определённые проблемы, самая главная из которых – то, что нужно иметь множество разной косметики. Трудно предугадать, с каким цветом глаз придётся выйти в люди: с карим, зелёным или голубым.

Я вышла из дома с конвертом. Отдам Олиной маме, и та пусть сама решает, что с ним делать.

Строиловы жили недалеко – минут пять пешком.

Вот и знакомый дом, Лёлькин подъезд. Как страшно заходить: в квартире её нет и уже никогда больше не будет.

Немного посидела на скамейке.

Дверь вдруг открылась, и из подъезда вышел… Олькин родной отец! Меня он вряд ли помнил, прошёл мимо. Забыла, как его зовут, а потому просто крикнула вслед:

– Подождите, пожалуйста! Я Олина одноклассница!

Мужчина обернулся:

– Это вы мне?

Подбежала к нему:

– Да. Извините, я не знаю вашего имени…

– Михаил Иванович, – представился Олин отец.

– Очень приятно, – ответила я, – меня зовут Настя, мы с Олей учились в одном классе.

– Приятно познакомиться, – вежливо ответил мужчина. Было видно, что он не понимал, зачем его остановили.

Я не знала, что обычно говорится в таких случаях, потому сразу перешла к делу:

– Оля перед смертью передала мне конверт. Сказала вскрыть пятнадцатого марта. Вот я сегодня и открыла.

Михаил Иванович побледнел и произнёс:

– Давай-ка присядем, и ты мне всё расскажешь.

Я ему сообщила, как Лёлька передала мне конверт.

– А где же письмо? – поинтересовался Олин отец.

Я передала ему конверт – пусть сам читает.

– И кличку-то себе какую подобрал, – задумчиво произнёс Михаил Иванович, дочитав. – Что она означает?

– Не знаю.

– Какой повод для шантажа здесь упоминается?

Я в ответ лишь пожала плечами.

– Можно мне оставить письмо себе?

– Конечно. Честно говоря, я так и не решила, куда лучше отнести конверт – следователю или Олиной семье.

– Я сам поговорю со следователем.

Ну вот. Вроде всё сделала правильно. Теперь можно возвращаться домой.

– Пойду, наверное, – неуверенно произнесла я.

– Да-да, разумеется. Спасибо тебе.

Я ушла, оставив Олиного отца сидящим на скамейке.

В школе только и разговоров было, что о трагедии с Олей Строиловой. После вчерашнего все более-менее пришли в себя и уже могли обсуждать случившееся. Нас больше никто не допрашивал. Однако классная всё же провела нравоучительную лекцию. Пригласила психолога, которая втирала нам о непростых отношениях между родителями и детьми, об особенностях переходного возраста и всё в таком духе.

Странно, а почему о группах смерти ничего не сказали? Может, Михаил Иванович ещё не успел никому сообщить о предсмертной записке? Тогда и я помолчу пока.

Желание найти упомянутую в письме группу меня никак не оставляло. Несколько дней оно точило меня. Наконец, я включила компьютер, зашла на свою страничку в социальной сети и с лёгкостью отыскала «Один шаг в вечность». Аж мурашки побежали по спине: группа есть, а Лёльки уже нет. Хотя… в подписчиках ещё числится, но страница удалена.

А вот и админ с ником Велиал. Быстренько ввела в поисковик это слово – фу, какая мерзость[1]. Не удивительно, что всё так трагично закончилось. Зашла на админовскую страницу. Ничего, аватарка симпатичная. Но ведь вовсе не факт, что это его настоящая фотка. И это из-за него теперь Лёльки нет.

Сразу возникла идея разоблачить эту гадину. С чего же начать? Немного подумав, добавилась в группу «Один шаг в вечность». Посмотрела посты: да уж, мрачновато тут…

Ух ты! Запрос на добавление в друзья от Велиала! ОК, примем.

И тут мне вдруг стало реально жутковато: дружба с этим типчиком довела Лёлю до самоубийства. Что ждёт меня? А если не справлюсь?

Компьютер выключила: страшно… Завтра выходной – вот на свежую голову и обмозгую всё ещё раз. Может, план какой придумаю.

У папы на работе было очередное усиление – домой придёт только завтра. У него всё время то усиление, то физо, то стрельбы, то лекции, то проверки, то что-то ещё.

И всё-таки я хочу пойти по стопам отца. Поступлю в военный универ. С физрой проблем никогда не было. Да и по основным предметам высокие баллы.

«Ты как пацанка, – часто говорила мама, – я тебе вон сколько юбок и платьев накупила, а ты из джинсов не вылезаешь. И постриглась, как мальчишка. У тебя такие красивые каштановые волосы, а ты взяла и отрезала их.

Я, конечно, пыталась ей доказать, что в военном универе мне будет проще с короткой стрижкой. Но куда там! Мама же всегда хотела кукольную принцессу, а не солдата в юбке. Только она не понимает: как я могу надеть купленные ею платья? Они, в основном, все открытые, без рукавов. А у меня все плечи обсыпаны веснушками – наследство от папы. Ужасно стесняюсь.

Лёлькина тайна никак не выходила у меня из головы. Ну что такого могло быть секретного у неё, из-за чего даже умереть лучше? Может, ничего особенного, а она раздула из этого тайну вселенского масштаба? Тоже надо бы выяснить. Но как? Если только среди её вещей что-нибудь обнаружить. Тогда непременно нужно попасть к Оле в комнату.

С этой мыслью я заснула.

Лёлю провожали маленьким семейным кругом, однако я напросилась как её подруга. Так у меня мог появиться шанс попасть в Олину комнату.

– Тётя Света, я Оле книжку давала почитать. Она не моя – вернуть надо, – сказала первое, что пришло в голову.

Что за бред! Не могла придумать что-нибудь получше?

Но Лёлина мама нисколько не удивилась, лишь еле-еле прошептала:

– Иди посмотри сама в комнате.

Жаль тётю Свету…

Ого! В комнате всё перерыто. Наверное, полиция. Говорили, что следователь был здесь и проводил обыск. Вряд ли я теперь что найду. Да и как искать, если не знаешь, что именно?

Посмотрела в тумбочках, на столе, в шкафу – ничего особенного. Может, компьютер включить? Хотя уверена на все сто, что следователь его тоже проверил.

А вот и любимый Лёлькин альбом для рисования, с завитушками под старину. Она часто его показывала – я все рисунки знаю. Олька потрясающе рисовала – запросто могла бы стать художницей. Так, вдруг она что-нибудь новое нарисовала, и это поможет в поисках разгадки?

Начала листать альбом. Сразу бросилось в глаза: некоторые страницы вырваны. Почему? Интересно, следователь заметил или посчитал это обычным удалением неудавшихся рисунков? Но я-то знала: Лёля никогда ничего не удаляла.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.