– Как сажа бела, – тихо прошипела я. Он явно не ожидал, внимательно заглянул мне в глаза, а я уже взяла себя в руки и беззаботно нацепила на себя американскую искусственную улыбочку, которую он ненавидит.

Практически вся редакция набилась в кабинет. Они шутили, смеялись, а я как рабыня из мексиканского сериала стучала по клавишам (или как они там называются) электрической машинки. Ник периодически бросал на меня взгляд, а я делала вид, что не замечаю. Я продолжала «с упоением» печатать. Пулеметный треск машинки заглушал беседу, и все сотрудники, кроме Лёни, разошлись. Закончила довольно быстро, потому что текст знала почти наизусть.

– Ник, принимай работу. Если опять что-то не так и завтра придется работать машинисткой, то я беру больничный.

– Ну, теперь отлично, – сказал он, даже не взглянув на протянутые мной листы.

Ник и Лёня смотрели на меня с нескрываемым недоумением. Я поняла одно, они не достигли цели, которой добивались. И я не поняла, какой именно. Завтра выйду на работу и надеюсь, что этой машинки в кабинете не будет, в противном случае, не видать им покладистой Оленьки! Кстати, я сегодня без обеда осталась. Ах, да, у меня подарочная шоколадка есть, нужно её съесть. Я развернула целую плитку и стала её планомерно поглощать.

– Ты же говорила, что на диете, – насмешливо сказал Лёня.

– Да, на диете! На шоколадной, – запихивая в себя огромные куски шоколада парировала я.

Ник усмехнулся.

Глава 7.

Я прихожу на работу первая. Открываю кабинет. Слава Богу, машинки нет. Эксперимент надо мной закончился. Ах, напрасно я так подумала, не говори «гоп», пока не перепрыгнешь!

Ник, как всегда, в кабинет вошёл неспеша, облепленный девчонками из других редакций. Они пытаются с ним сблизиться, особенно когда он стоит на площадке и курит. Знаю, что одна из них специально начала курить, чтобы стать его «подружкой». Они на перебой рассказывают ему, какая у кого квартира, машина, дача, кто играет в большой теннис, кто занимается горными лыжами. Он ухитряется никого не обделить вниманием, и группа «невест» удаляется с ощущением, что именно её он сегодня выделил из толпы. Как ему это удается?

– Оль, сделаешь чайку? Не успел позавтракать, у нас есть что-нибудь к чаю?

– У меня нет. Если твои «сватьи-бабы-бабарихи» подношений не делали, то и к чаю ничего нет.

– А ты успела позавтракать?

– Да.

– Наверняка клубникой со сливками лакомилась. Нет бы начальника угостить!

– У меня нет клубники.

– У тебя есть дача и нет клубники?

– На даче клубника есть, – слегка опешила я от странного на мой взгляд вопроса.

– А почему никогда не угощала? Жадничаешь? – он говорил всё это, уткнувшись в компьютер, ни разу на меня не взглянув.

– Ладно, мама привезёт клубнику, принесу.

– Когда?

– Ну-у, наверное, в понедельник.

– Ловлю на слове, очень хочется клубнички.

Странно, клубники на рынке и в магазине завались, может без нитратов захотелось? Хорошо, что хоть про машинописный текст никто не вспоминает.

– Оль, не в службу, а в дружбу, сходи в бар, купи пару бутербродов с сыром и рыбкой. Вот деньги, – и опять на меня не смотрит.

Вообще-то, он меня никогда подобными поручениями не напрягал. Что случилось? Продолжение вчерашних выкрутасов? Всем своим видом продемонстрировала удивление и нехотя согласилась. У нас не принято что-либо выносить из бара, будь то закуски, или кофе. Бармены всегда косо смотрят и требуют возвращать посуду – блюдца, чашки, ложки-вилки. Так что бутерброды на тарелочках я выносила под дружный негатив сотрудников бара.

Где-то через полчаса начальник отправил меня в бар за сигаретами! Меня! За сигаретами!!! Все знают, что я не курю. Даже главный редактор ставил меня в пример, потому что курение – беспрецедентная трата рабочего времени. Вот так, пряча пачку сигарет за спиной, я кралась по коридорам. Мало приятного! Что ещё господин начальник придумает? Похоже, скоро я взорвусь и мало не покажется!

Да кого я обманываю? Не умею я ругаться, скандалить, я даже кричать не умею, пробовала, получался истерический визг, а грубого окрика не получалось. Нужно выдохнуть и набраться терпения до конца дня. Сегодня иду в гости к друзьям, там душу отведу – пожалуюсь на начальника.

Ещё пару раз начальник давал мне бессмысленные поручения, а когда я уходила домой напутствовал словами: «Не забудь на клубнику пригласить». При этом он опять не смотрел в мою сторону. Теперь уже не угостить, а пригласить? Ох, похоже, придётся искать другое место работы. Надо сегодня с Элеонорой и её мужем поговорить, они журналисты, у них серьёзные связи в средствах массовой информации. Может, что-нибудь интересное предложат.

Ребята встречали меня восторженными комплиментами, всячески пытались развеять мой невесёлый настрой. Видимо, Элеонора рассказала мужу о моих проблемах на работе.

Они – очень приятная пара. Эля старше меня на одиннадцать лет. Она не просто стройная, она тонкая, высокая брюнетка с потрясающими синими глазами с удивительным фиалковым оттенком, утонченным профилем и длинной, как у балерины, шеей.

А муж Костя на десять лет старше жены, получается, почти на двадцать лет старше меня. Вот Эля и решила, что именно он разберётся в странном поведении моего начальника.

– Рассказывай всё, что знаешь о начальнике. Он женат? – заинтересовано спросил Костя.

– Разведен. Сыну девять лет.

– Как он к тебе относится?

– Также как и к остальным. Мне казалось, у нас дружеские отношения. Он на кофе-брейк или обед без меня не ходит. Иногда до метро после работы идём вдвоём. К нему часто приходят друзья, и я обычно участвую во всех их разговорах, то есть у нас одна компания. Ребята иногда используют ненормативную лексику, но в моём присутствии он им это запретил. Когда сотрудники редакции после работы собираются «по интересам», меня он с собой не берёт.

– Чем мотивирует?

– Говорит, что крепкие напитки и крепкие выражения не для меня.

– А другие женщины там присутствуют?

– Да. Все, кроме меня.

– А что сейчас произошло?

– Несколько дней назад он стал надо мной откровенно измываться. С вежливой улыбкой давать глупейшие задания.

– Элеонора говорила о твоем машинописном подвиге. А что он ещё говорил, вспоминай, важна каждая мелочь.

– Ну, просил пригласить на клубнику, хотя её на каждом шагу продают.

– Так-так-так, это уже интересно. Похоже, дорогая, он тебя «клеит». Хочет затащить в постель. Может быть и кое-что посерьёзнее – влюбился! – с уверенностью заключил Костя.

– Да ладно, ерунда! Он ко мне чисто по-дружески, ни одной зацепки, чтобы предположить его заинтересованность во мне. Он последнее время даже в глаза мне не смотрит.

– Вот именно, не хочет, чтобы ты по глазам прочитала его желание. Ждёт, чтоб сама догадалась.

– А прямо сказать – слабо?

– Конечно, слабо, вдруг ты откажешь? Мужчины отказ плохо переносят, особенно начальник от подчиненной.

– Я всё-таки не понимаю, зачем надо мной измываться? Как это поможет мне понять его намерения?

– Не вникай, это чисто мужской подход. Думаю, по плану ты должна была расплакаться, а он бы тебя пожалел. С соответствующим продолжением.

– Слушай его, – добавила Эля, глядя влюбленными глазами на мужа.

У них недавно родилась двойня – мальчик и девочка. Костя купил просторную трёхкомнатную квартиру с большой лоджией на проспекте Мира. Правда пока в доме оборудована только кухня и детская, в спальне стоит широкая кровать и много-много коробок с одеждой. А в гостиной – огромный старинный деревянный стол с вензелями и такими же дворцовыми стульями. Пригласить дизайнера у них пока руки не дошли – дети отнимают всё время. А сейчас у них гостит мама Кости, она занимается двойняшками, потому мы так вальяжно и беседуем.

– Слушай, Оль, надумаешь менять работу, приходи к нам няней, – говорит Костя. – Я буду платить тебе сколько скажешь.