Девушка взглянула на конструкцию за спиной старшей сестры, которую только условно можно было назвать домом, но что поделать… Никто из них строителем не был, да и магазин со стройматериалами, если и был в этом городе где-то поблизости, то лет сто-двести уже точно не работал. Вот и получалось у них в итоге некое подобие дома из сказки про трех поросят, того и гляди придет волк и все сдует к чертовой матери.

— Эй, сестрицы, за работу, — раздался нетерпеливый голос Спирита с крыши.

Эва снова невольно расплылась в улыбке и поспешила подать Косе Смерти колючие ветки кустарника, который, видимо, рос на пустоши за городом, а среди руин оказывался исключительно по воле ветра.

Не считая коротких ночных отлучек, начавшихся после того, как они спустились с небоскреба после появления Блэк Стара и Цубаки, Спирит Албарн работал ночами не покладая рук. Такое рвение можно было объяснить только тревогой о дочери и его безграничной любовью к ней. Хотя Эва еще при попытке убить Косу Смерти китовым плавником поняла, насколько же сильно он привязан к Маке. Это было мило, и ее сердце таяло при мысли об их отношениях. Мака наверняка любила отца не меньше, правда, все попытки разузнать что-то конкретное почему-то приводили к горестным вздохам со стороны ее возлюбленного и хохоту Блэк Стара, если тот вдруг оказывался где-то поблизости.

Дом был почти готов, а это значило, что через пару-тройку дней, как только они с Иветт переночуют, а точнее — поспят днем, ведь под кровавой луной этого делать было нельзя, начнут появляться двери. И скорее всего, нужная им дверь тоже появится, потому что рассказ Цубаки про возвращение одной из фей выглядел очень правдоподобно. Должно быть, так оно все и работало. Чем чаще пользовались дверью, тем она становилась стабильней во времени, и грань между двумя альтернативными реальностями истончалась в месте прохода. Значит его появление в обратную сторону было очень вероятным.

Где-то в полумиле от них раздался взрыв — это развлекались Блэк Стар с Цубаки, сегодня она выбрала режим дымовой бомбы. Эва попыталась хоть что-то разглядеть в той стороне, но ничего не увидела.

— Не хочешь заглянуть внутрь? — тем временем спросила Иветт у только что спустившегося с крыши Спирита.

Мужчина пожал плечами, открыл дверь и ахнул, когда старшая сестра соткала внутри иллюзию-шар из света.

— Это еще что? — глаза Спирита округлились от удивления. Не от шара, который он и раньше уже видел. — Как? Иветт, как ты это сделала?!

Иветт весело рассмеялась:

— Просто часть нашей магии, Коса Смерти. Мы можем возвращать домам их прошлое. Здесь, правда, это всего лишь одна стена.

Эва смотрела, как Спирит завороженно разглядывает обои с растительным рисунком, которые теперь покрывали одну из стен дома. Его рука коснулась зеленых листочков, и палец прочертил пунктир завитка — одного из элементов узора. Наверное, когда-то давно здесь находилась гостиная. Чуть впереди на стене висела репродукция картины, кажется, Клода Моне — стог сена на фоне деревенской пасторали. Рассматривая стену, Эва поняла, насколько же соскучилась по уюту и как ей уже осточертели безжизненные руины.

— Не многовато ли магии для узкопрофильных специалистов? — подал голос Спирит.

— О, — снова рассмеялась Иветт, — лечить зубы при помощи магии — просто семейный бизнес. Надо же было как-то выживать в темное Средневековье.

Мужчина удивленно приподнял бровь, явно ожидая более развернутого ответа, но Иветт пришла к выводу, что на этом информации достаточно, поэтому Эва решила немного добавить:

— Зубы болели и у королей, и у инквизиторов, сам понимаешь. Вот и выторговывали свои жизни в обмен на здоровые зубы и белоснежную улыбку. И еще эти сказки про молочные зубы под подушкой — все для создания образа добрых существ, который вдалбливался в мозг с самого детства. Вот так и появились зубные феи…

— Ой, как красиво! — неожиданно раздался детский голосок за их спинами, и все трое разом в испуге оглянулись, потому что такой голос в мертвом городе мог принадлежать лишь ожившему кошмару.

Это действительно оказалась малышка-Карапуз, только что переступившая порог и теперь с восхищением глазеющая на шар света, что парил под крышей. Девочка. Розовощекая, круглолицая очаровашка с винно-красными глазами и двумя хвостиками на растрепанных пепельно-белых волосах. С джинсового комбинезона улыбается вышитый крольчонок, а ножки в синих туфельках и белых носочках смешно повернуты мысками друг к другу, будто она слегка косолапит.

Девочка сделала шаг вперед, и Эва непроизвольно отступил назад вглубь комнаты. Как малышка проскользнула мимо Блэк Стара осталось загадкой, до этого он таких оплошностей не допускал. И что теперь с ней делать, как действовать? Конечно, у Иветт был нож, да и непобедимый Коса Смерти стоял рядом, и они оба были физически сильнее этого ожившего кошмара. Если бы не одно весомое но. Ни у кого из людей не поднималась рука на этих милых с виду, но кровожадных созданий.

— Насколько же надо быть извращенцем, чтоб тебе такое очарование в кошмарах снилось, — проворчала Иветт и метнула недовольный взгляд на Спирита.

Эва тоже взглянула на возлюбленного. Коса Смерти с каменным напряженным лицом смотрел на воплощение своего страшного сна — неподвижный и со сжатыми кулаками.

— Почему ты нас не любишь, дедушка? — вдруг спросила девчушка у Спирита, с любопытством склонив голову к плечу.

— Убирайся отсюда, мне не нужны такие внуки, — ответил Спирит: в словах презрение, во взгляде сталь.

Девочка молча смотрела на мужчину, а потом подняла руку и прижала ее к груди, прикрыв вышивку. Эва напряглась, потому что сейчас рука должна была превратиться в лезвие, а малышка расплыться в кровожадной улыбке от уха до уха. Такое они уже видели и не раз. Однако на этот раз случилось непредвиденное: нижняя губа девчушки медленно выпятилась вперед, лицо скуксилось, из глаз потекли слезы, и ночную тишину разорвал плач расстроенного маленького ребенка. Сердце молодой феи дрогнуло, и ей нестерпимо захотелось подойти и обнять малышку.

Видимо, для Спирита Албарна это оказалось ужаснее всего того, с чем он сталкивался до этого в городе оживших кошмаров. Эва увидела, как в глазах Косы Смерти сталь плавится под натиском паники и смятения. А потом этот бесстрашный мужчина, выживший под плавником кита, сражавшийся с полчищем Гнилозубых, давший отпор небесным акулам, закрыл уши руками, присел на корточки, зажмурил глаза и забормотал, раз за разом повторяя одно слово:

— Замолчи, замолчи, замолчи, замолчи…

Кусаригама-Цубаки появилась внезапно, оплетая цепью хрупкое на вид тело малышки без возможности двинуть рукой или ногой.

— Эй, малявка, ты идешь с нами, — раздался голос Блэк Стара, и через мгновение он сам появился около двери: глаза горят азартом и улыбка до ушей.

Девочка дернулась в попытке разорвать цепь или освободиться от нее, но, конечно, это ей не удалось. Тем временем, парень уже обхватил ее за талию и ловким движением перекинул через плечо, будто мешок картошки.

— Нет! — громче заревела малышка. — Пусти! Больно! Дедушка, помоги мне!

— Похоже, они придумали новый способ издевательств! — хмыкнул Блэк Стар. — Эй, фасолина, если сейчас же не замолчишь, дядя Блэк Стар заставит тебя отжиматься!

Ночной кошмар всхлипнул, но замолчал. Парень отсалютовал Спириту, который его вряд ли видел, и феям, а потом исчез в темноте за дверью. Потащил девчонку подальше отсюда.

— Мда, — протянула Иветт с легкой иронией в голосе, разглядывая Косу Смерти, который открыл глаза во вдруг наступившей тишине. — Нет ничего ужаснее на свете, чем страх полюбить своего врага. Да, дедуля?

========== Глава 30. Большие проблемы ==========

Город Хендерсон, четверг, 4:42 p.m.

— Секс, наркотики, рок-н-ролл? — спросил Эванс с кресла вместо приветствия, когда Соул наконец появился в гараже.

Судя по вопросу, его видок оставлял желать лучшего.

— Скамейка, ночь, раздумья, — ответил парень и вяло махнул Мэй с Кидом, которые милой парочкой устроились у одного из стеллажей в окружении инструментов и деталей.