Но, всё же, не это было главным. Александр из неопытного начинающего революционера превратился в уверенного и целеустремлённого борца с царским произволом и несправедливостью. Он не представлял себя вне борьбы за светлое будущее и готов был идти на любые жертвы. Любил ли он рабочих и крестьян? Понимал ли он их, разделял ли заботы и чаяния? Да Антонов в этом и не нуждался. Ему нужна была сама борьба, сам процесс. Он видел противника в лице действующей власти, обладал средствами борьбы. Цель он представлял смутно, но твёрдо знал, что надо обязательно побеждать. А уж воли к победе ему не занимать. Ещё будучи пацаном, он на спор с ребятами резал бритвой себе руку и при этом улыбался. Уже тогда его, худого жилистого паренька, побаивались парни. И уважали.

– Спасибо, Григорий Наумович, – сказал Шурка Плужникову. – Я ещё вернусь. Верьте, мы тут наведём порядок.

Отрадно Плужникову было слышать такие слова. Он воспитал достойного ученика. Вскоре Баженов и Плужников проводили Александра в Тамбов.

4

Приветливо встретил Антонова Тамбов. По адресу, продиктованному ему Плужниковым, жил член партии эсеров Микельсон Яков Абрамович. Он работал в железнодорожном депо, куда и устроил через несколько дней Александра помощником мастера. Работать Шурке не хотелось, но ситуация того требовала. Так было легче вести партийную работу, не вызывая подозрений. Микельсон помог Антонову и с жильём, устроив его на квартиру к надёжному товарищу.

А через несколько дней Александр уже знакомился с партийцами депо на конспиративной квартире. В прокуренной просторной комнате частного дома шёл жаркий спор о средствах и методах борьбы. Кто-то предлагал путь через стачки и забастовки, кто-то через просвещение крестьянства и трудового пролетариата. Кто-то говорил, что решительный момент не настал, надо ждать и копить силы. Были и те, кто предлагал через выборность проникать во власть.

Неожиданно один из собравшихся спросил Антонова:

– А вы, молодой человек, что думаете по этому поводу?

– Стрелять их, гадов! Нечего тут раздумывать, – твёрдо ответил Шурка.

Далеко не все были подобного мнения. Послышались возражения, но Александр не стал развивать свою мысль. Он здесь был человеком новым, и ему нужно было присмотреться. Однако его слова не прошли бесследно. После собрания к нему подошёл невысокий худой человек. Был он лыс и близоруко щурился. Однако внешность его обманчивой. Человек представился Борисом Савинковым. Позже Антонов узнал, что Савинков является одним из руководителей боевой организации эсеров, недавно участвовал в террористическом акте в Севастополе и теперь находится в розыске. В Тамбове он был проездом по делам партии. Александр в тот момент и не подозревал, с каким выдающимся историческим лицом он беседует. Савинков предложил Антонову присоединиться к своей группе.

– Нам вас рекомендовал Плужников как талантливого организатора и смелого исполнителя, – сказал тогда Савинков.

Естественно, что Антонов, не раздумывая, принял это предложение, и жизнь его закружилась с новым интересом. Его познакомили с боевым крылом партии в Тамбове и подключили к разработке новых операций.

Немного обустроившись и уладив бытовые проблемы, Александр решил встретиться с Софьей. Девушка ему часто снилась. В минуты одиночества он вспоминал её руки, нежную бархатистость кожи, трепет длинных ресниц, ласковый голос, подобный серебристым струям ручья, и ему нестерпимо хотелось её увидеть. Адрес Софьи он знал и однажды, взяв извозчика, отправился к ней.

День был погожий. Ласковое солнце озаряло лучами чистые городские улочки, лишь изредка прячась за пушистые облака. Всё в жизни складывалось неплохо, и настроение у Александра было приподнятым. Ещё немного, и он увидит ту, о которой не забывал эти долгие месяцы. Его тянуло к Софье с непреодолимой силой. Антонов этому внутренне даже как-то противился, ведь он всегда ставил свою волю превыше чувств. Но сейчас он не мог справиться с душевным волнением, взять его под контроль.

Вот и теперь, когда он направлялся к дому Софьи, сердце его стучало по-особенному, непривычно. Александр знал, что родители Софьи не одобряют их дружбу. Поэтому он не стал заходить в дом, а расположился напротив и стал ждать. Небольшой дом Боголюбских блестел свежевыкрашенными наличниками и как будто улыбался. Или настроение у Шурки было такое, от которого всё вокруг становилось приветливым. Во дворе дома лаяла собака, раздавались голоса. Иногда Александру казалось, что он слышит смех Софьи.

Антонов терпеливо ждал, и скоро его терпение было вознаграждено. Открылась дверь, и из того чужого ему и спокойного мира появилась она. Софья не сразу заметила Александра, направляясь куда-то по своим делам. Шурка незаметно догнал девушку и легко коснулся её руки. Софья обернулась, и Александр вновь увидел чудо, как когда-то в Кирсанове. Глаза её стали такими нежными! Ресницы затрепетали. А Шурка вновь потерял голову. Он видел свою Соню, и вокруг больше ничего не существовало.

– Саша, я так рада! – вымолвила, наконец, девушка. – Я тебя ждала!

– Соня, милая, здравствуй! – влюблённо произнёс Антонов, наслаждаясь своим чувством.

– Почему ты так долго не приходил? – с ласковой укоризной спросила Софья.

– Я не мог, Соня, – просто ответил Александр. – Зато теперь мы можем видеться часто. Я буду жить здесь, в Тамбове.

– Как хорошо!

Молодые люди медленно двинулись вдоль улицы, потом свернули на набережную спокойной Цны. Александр взял на причале лодку и, усадив Софью, направил её по течению. Они смотрели друг на друга и улыбались. Они любили это солнечное небо, эту медленно текущую речку, эти стройные осины и раскидистые ивы на берегах. Они просто любили.

– Знаешь, Соня… – Александр немного замялся от непривычности момента. Смелый и решительный на акциях, в любви он был ещё очень неопытен. – Я не умею красиво говорить. Просто мне кажется, что я тебя люблю.

– Кажется? – кокетливо обидевшись, спросила Софья и притворно надула губки.

– Люблю, люблю, – заторопился Шурка, и они рассмеялись.

Потом Шурка пришвартовал лодку к берегу и сел рядом с Софьей. Он обнимал её, держал за руки, и они долго говорили друг другу разную любовную чепуху.

– Ой, уже смеркается. Мне надо идти, отец с мамой будут ругаться, – спохватилась девушка.

– Соня, давай ещё немного погуляем. Я так долго тебя не видел,– Шурке не хотелось расставаться.

– Нет, так нельзя, – серьёзно ответила Соня.

Антонов взял извозчика, и тот рысью доставил их к дому Софьи. Прощаясь, девушка тихонько прошептала Александру:

– Я тоже тебя люблю, Саша!

Девушка поцеловала Шурку в щёку и быстро скрылась во дворе. А Шурка ещё немного постоял на улице, улыбаясь. Он держался за щёку, как бы пытаясь сохранить поцелуй. Потом Антонов долго бродил по ночным улицам, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Когда Софьи не было рядом, магия её бездонных глаз потихоньку спадала и Александр возвращался к своим делам, к своей второй жизни. Теперь в этом парне жило два человека. Один – нежный, любящий, весёлый и искренний. А второй – жёсткий, волевой, непримиримый, готовый идти выбранным путём до конца, невзирая на любые препятствия. И кто из этих двоих возьмёт в нём верх могло определить только время.

Влюблённые с этого дня стали видеться часто. Они подолгу гуляли вдоль сонной Цны, обсуждали планы. Александр старался не посвящать Софью в свои партийные дела, ведь это были не только его тайны. Он берёг девушку от неприятностей. Софья изредка помогала ячейке эсеров своего района в организационных моментах, но активной работы в партии не вела. Девушка заметно изменилась внутренне с тех пор, как они познакомились в Кирсанове. Стали сказываться происхождение и воспитание. Соне хотелось иметь крепкую семью, уютный семейный очаг и заниматься простыми женскими хлопотами. К борьбе это не могло иметь никакого отношения. Что же мог предложить ей Александр, постоянно ищущий приключений? Подсознательно она понимала, что выбор её более чем странен. Но что она могла с собой поделать? Ей нравился этот хулиган, этот боевой весёлый парень. Разве любовь выбирает? Разве любовь выбирают?