Антон схватился за мою руку, пытаясь оторвать её от своего горла.

— Нет, дорогой… Я 7 лет ждала, и ты подождешь…

Он распахивает глаза, а я осознаю, что он только сейчас начал понимать, кто перед ним. Видимо, моё приветствие было к бессознательному телу.

— ТЫ??? — Брови взлетают вверх, глаза, как блюдца, а в них… хм, в них страх…

— Я, дорогой, я…

Отпускаю его и отхожу немного назад.

— Но ты… ты же сдохла!!! — Орет мне, а я убеждаюсь, что, всё таки, была права… Эта мразь неисправима.

— Ну… Ну кто там утверждал, что из гроба нет выхода? Есть… если очень нужно, есть…

— Это была ты… Тогда, на банкете?

— Я… — Сейчас на мне не было ни грамма косметики, и сходство с той Амирой было очень заметным.

Поворачиваюсь спиной, иду к сумке, и это была моя первая ошибка.

Едва успеваю прикоснуться к замку, как Антон прыгает мне на спину, и тянет назад. Немного уворачиваюсь и бью его локтем в живот. Пока он пытается отдышаться, я уже развернулась, и с колена попадаю ему в нос.

Он отлетает назад, глухой удар спиной и бетонный, в пустом помещении, звучит слишком ярко. Не теряя ни минуты, хватаю сумку, ругаю себя мысленно, что не открыла её заранее.

Так готовиться, столько планировать, что бы забыть об элементарных вещах.

А всё из-за него, сука. Жажда мести настолько затопила меня изнутри, что мозг начал отключаться.

Руки трясутся, замок не поддается, и я бросаю сумку обратно на пол.

Только поворачиваю голову, как мощный кулак прилетает мне в лицо.

Нос неприятно хрустит и из него льется кровь.

Я немного сгибаюсь, а Костецкий не упускает такой возможности, лупит меня по спине, и я падаю. Мне не больно. Моё тело давно привыкло к ударам, только я не могу контролировать свой гнев, который мешает сосредоточиться, и поэтому упускает важные моменты.

Прикрываю глаза, и в одну секунду в памяти всплывает лицо. Я громко рычу, переворачиваюсь на спину, и успеваю схватиться рукой за ногу Антона, которая ощутимо ударила бы меня в бок.

Подскакиваю на ноги, и очень быстрым разворотом сбиваю его с ног своей ногой. Удар пришелся по лицу. Несмотря на то, что Антон высокого роста, годы тренировок позволили моей растяжке достичь цели.

Антон, словно оглушенный, трясет головой и пытается привести себя в чувство, а я жду… Жду, пока у него получится, так как не собираюсь нападать ТАК… Это было бы слишком просто. Слишком быстро. Сейчас один удар мог бы закончить всё, но я не могу… Я еще не насладилась этим.

Пока я погружалась в свои мысли, замечаю, как Антон срывается с места и бежит вперед.

Бегу следом и попадаю в абсолютную темноту. Замираю на месте, задерживаю дыхании и закрываю глаза.

Всё чувства обострены, особенно слух.

Слышу шорох в дальнем углу и делаю бесшумный шаг… потом ещё, и ещё, и ещё, и вот я уже медленно приседаю на корточки напротив Антона. Он сжался в углу, как ребенок. Я его страх нутром чую.

Приближаю лицо к его лицу, практически вплотную…

— БУ!!! — Громко произношу, а он дергается… Хватаю его голову обеими руками и с силой дергаю назад. Она гулко ударяется о стену.

Открываю глаза и неплохо так вижу в темноте. Привыкла, видимо.

Прохожу спокойно дальше, и вижу, как Антон крадется в соседнее помещение.

Иди-иди, придурок. Я-то его изучила вдоль и поперёк, а вот ты…

Он переместился в заброшенную раздевалку. Шуршит между старыми душевыми шторками. А я прохожу к столу. Беру коробочку и изымаю мелкие камешки. Немного жду, едва дыша, чтобы не нарушать эту гробовую тишину. Когда понимаю, что Антон где-то так же замер, бросаю первый камушек в противоположную стену. Он вскрикивает и бежит в другой угол. Опять бросаю, и опять он верещит, как баба.

Камни постепенно заканчиваются, а Антон уже, практически, сорвал себе голос. Мой смех эхом разливается по душевой, и превращается в зловещее гоготание. Грубое, нарастающее и в один миг затихающее. Это выглядит жутко.

Ступаю шаг вперед, как на меня налетает этот кусок дерьма, и мы вместе заваливаемся назад. Моя спина принимает на себя весь удар, больно выбивая собой дверь.

Не чувствую точки соприкосновения, потому что в животе поднимается странное чувство, будто на качели катаюсь.

Понимаю, что мы падаем вниз. Лихорадочно перебираю в голове весь план здания, а потом очень больно… Спину окатывает пожаром. Мы слетели в заброшенный бассейн. Пока я пыталась отдышаться, этот козёл уже поднимался на ноги.

Быстро, насколько это возможно, поднимаюсь на ноги. Сначала ставлю одну ногу, сгибая её в колене. Глаза натыкаются на нечто очень полезное. Метал приятно холодит кожу.

Решаю оставить это на потом.

Разгибаюсь и резко бросаюсь вперед. Наношу удары ему, куда придется. Он уворачивается, мои костяшки сбиты и ноют, а я бью и бью… бью и бью… Поджидаю удобный момент, и ребром ладони бью в горло. Он сгибается пополам и начинает задыхаться. Пытается хватать воздух, а ничего не выходит.

Но эта мразь оказалась стойкой, пока я щелкала клювом, он уже отдышался и одним, точным ударом ноги по моим ногам, сбил меня на землю, навалившись сверху.

Приблизил свое окровавленное лицо к моему, и мерзкие капли крови начали стекать прямо на меня.

Антон держал мои руки по обе стороны от моей головы и всматривался в глаза.

Мне надоело чувствовать тяжесть его тела, и я ударила в лоб своей головой.

Чееерт… В глазах потемнело, уши начало закладывать.

Антон откатывается немного назад, и выставляет руку вперед.

— Амира, подожди! — Заходится кашлем, а я поднимаюсь и медленно иду в противоположный угол бассейна. Не знаю, какую роль выполняют эти выемки по всему периметру, но в современных бассейнах я такого уже не видела.

Засовываю руку немного вглубь и извлекаю на свет божий пистолет.

Глаза Антона увеличиваются, и он понимает, что проиграл.

— Ты что? Не нужно!!! — Верещит и бежит к борту, пытаясь выбраться из бассейна.

Ничего бы не вышло, так как он стоит там, где глубина, но эта чёртова выемка. Он почти вылез, но я быстрее. Хватаю его за щиколотку и резко тяну на себя. Антон срывается и надает на пол. Взвывает и прижимает к себе руку.

Я приседаю возле него, провожу холодным дулом по его щеке, и он замирает. Даже дышать перестал.

Утираю второй рукой кровь с лица. Его? Мою? Уже и не разобрать, но я упиваюсь этим. Как бешеный зверь, который секунду назад вгрызался в глотку врагу, а сейчас пожинает плоды. Со стороны, наверно, я казалась одержимой, сумасшедшей. Мой оскал вместо улыбки, на фоне лица, залитого алой кровью, вызвал нужный эффект.

Антон смотрел на меня с обреченность.

— Амира… прощу тебя…

— Не проси!!! Ни о чем меня не проси… Ты потерял это право 7 лет назад. Потерял право обращаться ко мне, потерял право произносить мое имя…

Смотрю на его искаженное страхом лицо, и вижу… Эти черты, эта форма носа, эти глаза… Воспоминания нахлынули на меня в один миг, выбив остатки воздуха из груди.

Три месяца назад.

Встреча в заброшенном доме со Славой.

Мы прошли и сели за стол. Мою руку сжимала тёплая, шороховатая рука мужчины напротив.

— Я подарю тебе хороший крем.

Он заливисто рассмеялся и крепче сжал мою ладонь.

— Как ты, Амира?

— Хорошо, Слав. Насколько это возможно…

— Была уже? — ему не нужно было уточнять, я знала, о чём он спрашивает.

— Нет…всё тяну, не знаю, как это сделать… А ты? — я впилась в него глазами, ожидая…

— Я там частый гость… — опустил голову и сжал челюсти до хруста.

Я погладила его руку, и вздохнула.

— Ну, к делу! — Слава подобрался, вмиг стал серьезным и посмотрел на меня.

— Всё готово, ждут мою команду.

— Пусть ждут, я скажу, когда прейдет время.