А так как точками самопересечения служат все ее точки, то она вся состоит их них.

Таким образом, в двумерной поверхности появляется третье измерение, лежащее в ней самой.

М. Смелов сообщает, что

Размерность многообразия создаётся корреляцией точек. Например, непрерывное покрытие 2-мерной плоскости случайными одномерными окружностями индуцирует 3-мерное многообразие. Симметричное расположение этих окружностей относительно прямой порождает неориентированное 2-мерное многообразие с геометрией листа Мебиуса. Вложение случайных 2-мерных сфер в 3-мерную гиперплоскость создаёт 4-мерное вещественное евклидово пространство, а вложение случайных мнимых 2-мерных сфер создаёт 4-мерное комплексное пространство, в частности псевдоевклидово пространство-время.

Иначе говоря, высшие размерности пространства задаются случайным распределением и связностью его двумерных областей.

Отсюда непосредственно следует негладкость движения в таких размерностях.

У него же

Асимптотическое сжатие (как обобщённое дифференцирование) в среднем на одномерное подпространство индуцирует процесс детерминированной хаотизации с образованием нового фрактального (расслоенного) многообразия. Фрактализация стимулирует переход фазовых координат динамической системы на странный аттрактор с последующим фазовым переходом в устойчивый детерминированный цикл новых коллективных координат солитона, структурирующих вакуум в сетку вихрей полиэдров (внешних форм Картана) триангуляции.

В исследовании этих "электромагнитных солитонов вакуума" он показывает, что

Геометрию расслоенного пространства солитона описывают многомерные и многосвязные односторонние гиперповерхности типа поверхности Боя и др. Течение абсолютного времени вакуума есть самодвижение (автоморфизм) фазированных солитонных замкнутых вихрей-узлов криволинейных полиэдров триангуляции квантов пространства размером см в виде букета торов Мёбиуса вдоль действительного орта кватерниона, три мнимых орта которого определяют сигнатуру наблюдаемого 3-х мерного плоского физического пространства.

Его конструкция пространства и времени настолько близко соответствует тому, что требует логика сознания, что стоило бы цитировать его полностью, если бы не запредельная и недоступная для меня математика.

Пользуясь математикой попроще, сам я когда-то рассчитал скорость движения частиц одномерной адиабатической атмосферной струи.

Расчеты оказались в полном согласии с радиолокационными наблюдениями за движением частиц в облаках.

Но самым интересным получилось выражение скорости в виде гиперболического тангенса от времени.

Это такое же выражение, как в специальной теории относительности.

И оно означает, что в атмосфере существует предельная скорость движения воздуха.

В предельных параметрах неустойчивой атмосферы она составляет примерно 60 метров в секунду.

Этой формуле отвечают те же преобразования Лоренца, из которых следует, что время наблюдателя и объекта течет по-разному.

Отличие, правда, в том, что в СТО часы наблюдателя спешат по сравнению с часами объекта, а тут, наоборот, отстают.

Это отставание объясняет то, что не могли объяснить все теории роста града.

По ним, для достижения сантиметровых размеров требовались десятки минут, и даже часы, тогда как по факту проходили считанные минуты. С точки же зрения относительности ларчик открывается просто: пока по часам наблюдателя проходят минуты, по часам частиц проходят часы. Поэтому у частиц имеется столько времени для роста, сколько требуют микрофизические теории, не учитывающие релятивистские эффекты.

Еще важнее вывод об идентичности пространства и любой сплошной среды, частным случаем которой является атмосфера. Эта идентичность была многократно показана экспериментами и вычислениями, в которых классическая сплошная среда воспроизводит не только эффекты теории относительности, но и все квантовые феномены.

В частности, уравнения гидродинамики вихрей на океанской поверхности, не отличаются от уравнений, описывающих искривление пространства-времени вокруг черных дыр (с той лишь разницей, что морская поверхность плоская). Анализ уравнений обнаружил вокруг вихря мертвую зону, в которой попадающие туда предметы могут оставаться очень долго. И этим можно объяснить пресловутую "тайну Бермуд".

Среда пространства и атмосферы имеет разную природу, отсюда и специфика преобразований координат в них. Пространство в целом "движется" со скоростью света, которая потому и не зависит от системы отсчета, а световые фотоны не локализованы до измерения. И чем быстрее движется в нем объект, тем больше он "догоняет пространство", и, следовательно, тем более "неподвижен" в нем. Поэтому его часы отстают, вплоть до полной остановки в настоящем моменте, от часов "тормозящего" наблюдателя. Атмосферная струя, наоборот, "убегает" от неподвижной поверхности земли, так что отстают уже часы находящегося на ней наблюдателя.

Если "среда пространства" – это сверхтекучая (без трения) гранулированная (дискретная) квантовая жидкость (жидкий кристалл), частоты которой измеряют время и энергию, то наблюдателей в ней можно представить "водоворотами", которые "отрываются" от потока и испытывают его давление, приобретая массу из-за разности собственных времен и ускоряя часы своей жизни sub specie eternitatis – с точки зрения вечности.

Воля без направляющего ее представления, как и безвольное представление, никуда не ведут.

Лишь вместе, во взаимодействии, они действенны, и потому действительны.

Представление оформляет волю, а воля реализует представление.

Они осуществляются друг через друга и дают еще одну формулировку сознания.

Представление запечатлено в голограмме, и в этих терминах становится суперпозицией импульсов воли.

А импульсы воли имеют ненаправленную скалярную величину, и направленную векторную.

Скаляр воли, сиречь ее численная мера, означает покой в собственной мере настоящего момента.

Этот покой в "собственной системе координат" равнозначен движению по инерции, и "свободен от" любых влияний.

Мера воли – это энергия, которая точно определена лишь в будущем, и "свободна для" любого воздействия на настоящее.

Из будущего она создает напряжение в настоящем и заставляет его намечать себе прицельные направления.

Но для постановки целей нужно иметь свободу выбора, а в будущем нет определенности форм и мест, и выбирать не из чего.

Так что каждая попытка выйти за пределы настоящего тут же натыкается на "черных лебедей" случайностей Н. Талеба.

Воля не может наметить себе цели даже на "другой стороне" своей пространственной границы.

На своей стороне границы она пребывает в блоке своего настоящего момента, выход из которого все в то же будущее.

Во-вторых, взаимодействие с "той стороной" зависит не только от своей стороны границы, но и от "потусторонней воли".

Одна сторона только предполагает, и лишь обе располагают, так что, цель не может быть и трансграничным выбором.