— А нет, Бенедикт, сауриал действительно его предок, вон, точно так же феромонами объясняется… — помахал рукой и спросил: — И что означает чеснок? Досаду? — и снова приятелю: — Надо тетрадку завести, язык запахов записывать. Записать и запомнить.

Гарри посмотрел в глаза дракону и увидел в них медленно разгорающееся веселье, к которому вдруг резко примешался аромат сосновой хвои — запах смеха. И понял, что и в самом деле стоит завести блокнотик для записей, просто для того, чтобы лучше и быстрее научиться понимать своего нового друга, немого однокурсника.

Дракона звали Теодор Терранирекс. Но так как вскоре обнаружился однокурсник по имени Теодор Нотт, его попытались называть Терри, но на это почти сразу откликнулся Терри Бут, и оккамиала пришлось звать просто Рексом.

Казалось бы, чего можно успеть за два дня? Оказалось, очень многое. Узнать и запомнить имена почти половины ребят из казармы. Запечатлеть в памяти маршруты ближайших классов и лекционных залов. Написать длиннющее письмо домой папе и маме, дождаться и получить от них ответ, прочитать и погрустить. И ввязаться в историю…

Шел Гарри ввечеру воскресенья, уставший от честной праведной беготни по гигантскому комплексу, состоявшему из километров бесчисленных коридоров-переходов, анфилад-террас. Его усталый мозг работал поскольку-постольку, включив только самые необходимые в данный момент функции: управление ногами и автопилот, по которому Гарри шел к себе в казармы — спать. Уши и прилегающий к ним слух мозг не отключал, и Гарри невольно притормозил, услышав впереди за углом голоса.

— Эй ты! Урод одноглазый, говорить-то хоть умеешь?

— Че ты мнешься, говори, как тебя звать, дурак?!

— Да он, поди, совсем тупой, ребята, вон, моргает только…

— Дебил ты, что ли? Штанишки спусти, покажи-ка нам, че у тя в штанах!

Гарри, закипая возмущением — как же, любимую мозоль ему раздавили, одноглазого папу! — завернул за угол и увидел картину маслом: трое подростков дружно наседали на юного циклопа. Двухметровый мальчик застенчиво жался к стене, стратегически спрятав руки за спину, чтобы случайно не зашибить кого-то из этих наседающих шакалов. Как и все силачи-великаны, он просто не решался отмахнуться от врагов, слишком хорошо зная себя и свои возможности. Гарри, неслышно ступая, подошел поближе, с ходу оценивая ситуацию и прикидывая, как помочь парню без особого вреда для всех? Взгляд его упал на перила лестницы рядом, и решение тут же вспыхнуло в мозгу, как лампочка Эдисона.

— Привет, парни! Слушай… — обратился Гарри к циклопу. — Вон тот прут мне выломай, пожалуйста.

Дождавшись, когда циклопёнок исполнит заданное, бодро попросил:

— А теперь согни его, завяжи узелочком…

Циклоп понял, мстительно улыбнулся трем шакалам и легко, почти без напряга согнул стальной прут, потом, секунду подумав, он догнул его вообще в спираль… Рыжиков и негра прямо как ветром сдуло: враз сбледнув с лица, они, не сговариваясь, развернулись и задали дружного стрекача. Гарри проводил троицу взглядом и задумчиво посоветовал циклопу:

— В другой раз если кто полезет, показывай свою силу. Это их быстро научит уважать тебя.

Высказавшись, Гарри махнул рукой на прощанье и собрался уйти, но был остановлен благодарностью и вопросом.

— Спасибо. Как тебя зовут?

— Гарри Коломбо, — отозвался он, обернувшись. Циклоп смущенно улыбнулся и показал на себя:

— Гела Ханна.

Голос его под стать комплекции и росту — низкий и глуховатый, негромкий и мягкий ещё по-детски. Голубой глаз посреди лба смотрится странно, в центре, над носом, лицо обрамляют русые волосы, слегка вьющиеся на концах. Он полный и широкий в кости, оттого тяжелый на подъем, маленький великан, вынужденный сдерживать свои природные силы, обычные средь его сородичей и запрещенно-опасные в другом, чуждом для него окружении…

Луноликая Гюльсара, принцесса, Звездочка Востока, оказалось рожденной колдовством. Как обычно поступают отчаявшиеся от долгого бесплодия короли-владыки? Правильно, обращаются к колдунам, оракулам и сказителям… Вот и наш падишах, герой нашей повести, подустав от еженощных трудов в своем гареме, в поте лица пытаясь зачать наследника, обратился за помощью к джиннам и дэвам. Те, приняв должное фруктово-сладкое подношение, пошуровали по своим каналам, нашли причину царского бесплодия, велели совершить то-то и то-то, тогда-то и где-то.

Родилась у падишаха желанная долгожданная дочь. Но благодаря вмешательству внеземных и демонических сил, девочка, понятное дело, родилась весьма сильной колдуньей, однако магия была крайне нестабильной — немало разрушений нанесла малышка в неразумном возрасте, лучшие придворные жрецы насилу сдерживали бушующую детскую магию девочки-демонессы. Даже джиннов с дэвами подключили к укрощению маленького монстра. Так что… дождавшись нужного возраста, взрывоопасную наследницу царского престола тайно переправили в Хогвартс в окружении телохранителей-ифритов, превратившихся для отвода глаз в обычных нукеров-носильщиков.

В понедельник Гарри обнаружил на столе листок с расписанием первых своих уроков. Всего их было три в этот день: Трансфигурация после завтрака — время проведения два часа, после обеда Защита от темных искусств, два часа, и История магии перед ужином — сорок минут лекции. Также в приложенной записке была просьба прийти на сбор групп без опоздания. Сбор начнется перед завтраком в Большом зале в 8:30.

Вспомнив о наборе в группу, Гарри заволновался и заторопился, ему было очень интересно узнать, в чем заключается набор и для чего он проводится.

Прибежав в Большой зал, Гарри ввинтился в толпу студентов и стал смотреть, как набирают первые группы в смешанный класс. Оказывается, анкеты не просто так даются новичкам, это, по сути, характеристика, по ней набирают учеников с одинаковыми стремлениями и целями в жизни. Количество детей-единомышленников в группе было неравномерным, от десяти-пятнадцати до двадцати, количество девочек и мальчиков тоже разнилось по анкетным данным. Гарри с интересом наблюдал за тем, как деканы зачитывают имена из списка, вызывают откликнувшихся ребят и заносят их в классную группу. Отныне собранные вместе станут учиться в одном и том же составе семь лет подряд.

Сообразив, в чем дело, Гарри внутренне затрепетал — вон оно что, постоянную бригаду единомышленников-компаньонов собирают! Вместе они, значит, будут переходить из класса в класс, в одной группе проучатся от звонка до звонка. Интересно, сколько ребят изъявили желание спасать человеческие жизни, как он? Тем временем Феликс Паркер начал набирать вторую группу, и Гарри превратился в слух, интуитивно почуяв, что это его бригада.

— Невилл Долгопупс!

Откуда-то из толпы протолкался полноватый паренёк, черноволосый, с синими глазами. Встал рядом с Паркером. Тот дальше продолжил:

— Теодор Терранирекс!

Гарри удивился — чего, ящер собирается стать спасателем? Интересно, с чего у него такие мотивы?

— Гермиона Грейнджер!

Гарри пожал плечами, провожая глазами каштановую лохматку — надо ей зачем-то…

— Гарри Коломбо!

А вот и его имя! Гарри радостно скакнул к своим будущим коллегам-спасателям.

— Гела Ханна!

Ого! Ханна с нами! Гарри счастливо улыбнулся мальчику-великану.

— Руслан Диченко!

Русский? Ну… пусть будет. Гарри вежливо похлопал русскому мальчику с кривой улыбкой.

— Лаванда Браун!

Обрадованно запищала за спиной Гермиона, понятно, подружились девочки за прошедшие два дня, теперь они тоже вместе в группе.

— Падма и Парвати Патил!

Ух ты! Индианочки-близняшки! Стройные и красивые девочки грациозно вошли в кружок. Так, четыре девочки уже, отлично!

— Грегори Гойл!

Кряжистый парнишка шагнул к ним, полный и невзрачный, но Гарри не верит внешности, она обманчива, и под ней может скрываться кто угодно, этот урок Гарри вынес от мудрого отца, Фрэнка Коломбо. Поэтому он приветливо кивает Гойлу.

— Теодор Нотт!

Ещё один Тео в их бригаде, придется дракона называть по-прежнему — Рексом.