— Здорово! — непонятно чему обрадовался Гарри, энергично пожимая пушистую ладошку. Потом вспомнил кое о чем: — Слушай… а в списке учителей фигурирует преподаватель по уходу за магическими существами — Беррен Сэлинджер, это не твой родственник случайно?
— Случайно мой, — хмыкнул Гулливер и рассмеялся. — Это папа мой, совсем забыл от волнений, что он в Хогвартсе работает. Сам-то он англичанин, это мама у меня индейская вилка.
— Кто? — опешил Гарри, думая, что ослышался. Вилка? В смысле, столовый прибор? До Гулливера тоже дошла абсурдность ситуации, и он снова засмеялся.
— Ох, прости, Гарри, я так тупею, когда волнуюсь! Я хотел сказать, что моя мама — вилктак из индейского племени.
Гарри растерянно оглядел его волосатую фигуру с ног до головы и понял окончательно, что ничего не понял.
— Но позволь, Гулливер… вилки… вилктаки же люди, нет?
— Да я обычно не так выгляжу-у-у! — досадливо взвыл мальчик. — Это я волнуюсь просто. Да и папа у меня Дарео-волвен. Дарвен, если короче…
— Ух ты… — Гарри аж головой затряс, силясь уложить в голове поступившие сведения. И заглянул в смущенные янтарные глаза дарвена с ясным пониманием — этот паренёк ему нравится, и будет просто замечательно, если они и вправду поедут в Хогвартс вместе — познавать новый мир. А тут и мастерицы подошли с подобранными по размеру мантиями и велели мальчикам примерить их. Примерили здесь же, перед большим зеркалом во всю стену.
Коломбо смотрел-смотрел и попросил ещё пару мантий на вырост, а то мальчики так быстро растут в течение года… К его доводам прислушались, и багаж Гарри пополнился четырьмя новыми плащами, школьными повседневными и зимними. Гулливер тем временем, похоже, совсем успокоился и вернул себе человечью внешность, став милым пацанчиком-одуванчиком, златокудрым и смешным, от зверика у него остались легкая сутуловатость, пушок на теле и янтарные, светло-карие глаза. Был он с мамой, с которой познакомил своих новых знакомых. Невысокая ширококостная индианка тепло поздоровалась с Коломбо и Денвером, назвалась Шайей Сэлинджер и предложила проводить их по магазинам. Так что дальше они вместе покупали книги и прочие предметы по списку. Зашли и в лавочку за палочкой, которую к тому времени сделали для Гарри. Она стала просто потрясающей: толщиной с указку, одиннадцати с половиной дюймов длиной, отполированная и отделанная перламутром. С начинкой из пера авгурея, когтей древоскрипа, волоса из гривы и оплеткой на рукояти из хвоста Серебрянки.
В районе банка их догнал курьер и спросил, не зайдут ли господа Коломбо в банк подписать кое-какие бумаги? Ну, деваться некуда, зашли, но Фрэнк зря беспокоился: как выяснилось, Петунья Дурсль переслала им из Англии некую сумму денег для Гарри. Это было здорово, для Гарри стало новостью, что в Англии у него, оказывается, тоже есть родственники. Тётя, дядя и кузен!
— Ух ты, пап, а где нас нет?!
Коломбо только руками развел и рассмеялся.
— А не знаю, Гарри! Кажется, в Италии ещё есть какие-то Коломбо. Просто были на свете две сестры: Роза и Флоренс. Роза вышла замуж за Гарри Эванса, твоего английского деда, а Флоренс встретила американца итальянского происхождения Берни Коломбо. Ты же ещё помнишь дедушку, Гарри?
Гарри печально кивнул, разумеется, он ещё помнит дедушку Берни, тот умер не так давно. Фрэнк продолжил:
— У Петуньи тоже была сестра, Лили Поттер, она умерла, когда тебе был год.
Фрэнк замолчал, внимательно глядя на сына. Гарри снова кивнул, только более сдержанно, дежурно, ощущая лишь легкую грусть по поводу смерти незнакомой Лили Поттер. И Фрэнк, видя это, решил не говорить больше, чем уже было сказано. Незачем травить мальчику душу, сообщать ему, что он приемный, а не родной. Это ведь на самом деле не так, Гарри очень даже родной ребёнок, родней родного. Уж они-то постарались дать мальчику полную семью, счастье и любовь.
На этом закончился удивительный день. Коломбо, Денвер и Гарри вернулись на почтовую площадь, где ждали черные кони, чтобы доставить их домой.
Комментарий к ~ 14 ~ За покупками в Нью-Йорк Они, конечно, с уздечками, но пусть будут, более подходящей картинки просто не найти...
https://www.desktopbackground.org/download/o/2011/05/14/203189_horse-hd-animal-wallpapers_1920×1080_h.jpg
====== ~ 15 ~ Простое желание ======
Дома Гарри с головой окунулся в изучение покупок. С восторгом обстучал-обшлепал оловянный котел, с трепетом слушая, как он звенит и бренчит, как в его нутре отдается гулкое эхо, всласть поигрался с весами, взвешивая на них всё, что смог найти, придумать, и всё, что могло поместиться на чашечках: перышки, бусинки, сухарик, тот же сухарик, только надкушенный, надо же проверить, сколько весит откушенный кусочек! Мамину брошку, папину серебряную запонку, оторванную от куртки пуговицу, тополиный листик, сорванный с дерева… А когда настало время ужина, увлекся по новой: взвесил пустую тарелку, потом ту же тарелку с кашей, таким образом выяснив очень важную вещь — он на ужин съел двести семьдесят грамм каши!
В общем, развлекается ребёнок, исследует новинки, пробует обычные вещи с необычной стороны. Из книг он выбрал томик Ньюта Саламандера, с которым и юркнул под одеяло с фонариком, резонно решив, что штудирование чудовищ так будет куда романтичнее и страшнее. Что ж, не ошибся малец, знакомство с драконами, гиппогрифами и полувидимами прошло на ура: драконы пахли горячим металлом, выдыхали огонь и потрошились для различных зелий, гиппогрифы оказались пугающе странными, уродливыми гибридами орла и коня, особенно сильно поразило, что в неволе их кормят хорьками и драконьей печенью. Гарри аж перекосился весь, представив, как проглоченная орлиной глоткой пища переправляется в конский желудок. А полувидим… вот он заинтриговал мальчика больше всего: шутка ли, обезьяна, умеющая становиться невидимой, да ещё настолько, что её шерсть используют для изготовления мантий-невидимок. Заснул Гарри на странице с оборотнями, устав от впечатлений.
Наутро его разбудила Мира, прибежала в комнату и запрыгнула на него, оседлала и запрыгала по его спине, звонко треща в ухо:
— Гарри! Гарри! Гарри, проснись! Я проснулась и хочу кушать!
Восьмилетняя полненькая девочка была довольно увесистой для одиннадцатилетнего тощего мальчика, и, просыпаясь, Гарри ощущал себя совершенно расплющенным, как отбивная котлета под мясным молотком. Закряхтев, он убрал из-под щеки забытую с ночи книгу и попытался перекатиться на спину, но на нем сидела Мира. Гарри дернул плечами и прогундосил в подушку:
— Да слезь с меня, бегемотиха…
Мира надулась, но слезла с брата, чтобы, однако, снова оседлать его, как только тот перекатился с живота на спину. На это Гарри только крякнул, чувствуя, как желудок напарывается на позвоночник. О-о-ох, слониха!.. Но сердиться на неё, такую родную, было просто невозможно, особенно, когда она умоляюще заглядывает в твою душу своими огромными карими глазищами… И всё-таки для вида стоит посопротивляться.
— Большая уже! Давно бы приготовила себе чего-нибудь, — добродушно проворчал Гарри, стараясь не поддаваться жалобным глазкам. Мира заныла:
— Ну Га-а-арри, ну я проспала… а папа на работу уехал, и, по-моему, он не завтракал.
Ой-ей… Гарри ладонями прикрыл глаза — а он-то хорош, продрых бессовестно до полудня, а папа голодным уехал на работу! Вздохнув, он посмотрел на сестру.
— Пусти, я встану.
Мира поспешно убралась с него и, встав возле двери, кротко смотрела, как брат торопливо одевается, заправляет постель и уходит в ванную. От нечего делать в ожидании она подошла к столу и погладила спящего на нем соболя. Интересные занятия и звери у Гарри: ездит в индейский резерват к своему гувернеру, год назад обзавелся соболем, вчера вот птицу ему подарили и мустанга…
На кухне Гарри занялся готовкой позднего завтрака для себя и Миры, так как старшие братья и сестра усвистели на летние практики-лагеря. Готовил он, готовил, а на душе было очень неспокойно, всё вспоминался рассеянный папа, уехавший в полицию голодным… Взгляд Гарри упал на пластиковый контейнер для завтраков, и в мозгу вспыхнула догадка, что, возможно, ещё не всё потеряно. Ведь письмоносцы носят не только письма, но и посылки, а значит… Четыре овощные котлеты и порция спагетти отправились в посудину, туда же пластиковая вилка, сверху контейнер был тщательно перевязан бечевкой, а под неё подложена записка. Заметьте, Гарри действовал без задней мысли и из чистых и искренних побуждений. Повернувшись к окну, он посмотрел на сокола и раздумчиво сказал:
