Когда он вернулся в центральный модуль, там уже был Корин. Он занял кресло, на котором пару часов назад сидел Руслан, и с отсутствующим видом наблюдал за ходом выполнения монтажных работ. Его осунувшееся лицо выглядело будто слепленная из воска маска и не выражало никаких эмоций. Взгляд был устремлен скорее сквозь, чем на мониторы, транслирующие изображения со станции. Руслан сел рядом.

– Объект покинул орбиту Луны, – мертвым голосом сказал Корин.

У Руслана перехватило дыхание, по телу пробежал озноб.

– Куда он движется? – прохрипел он.

– К Земле, конечно, – буднично ответил Корин, все так же глядя сквозь противоположную стену.

– Мне надо домой! – Руслан вскочил на ноги. – Срочно! Сейчас!

– Мне тоже, – Корин наконец поднял на него полные безнадежности глаза, – только мы не можем уехать. Я тебе уже говорил.

– Да мне плевать на этот эксперимент! Я должен быть с семьей! – Руслан уже кричал, не в состоянии больше сдерживаться. На его крик стали оборачиваться. Не улыбался никто, даже помощница Роберта.

– Ты что, до сих пор не понял, что у нас нет выбора?! – также повысил голос Корин, вставая со своего места. – Ты думаешь я не хочу сейчас быть с детьми? У этого ФСБшника Смотрова приказ: никого отсюда не выпускать, пока не будут оформлены все результаты испытаний. Ты слышал? Не пока закончатся, а пока не будут оформлены! Поэтому лучше поторопись со своими бумажками, чтобы никто не терял на это время!

Корин тяжело сел в кресло и отвернулся. Дрожа от ярости и бессилия, Руслан резко развернулся, когда кто-то потянул его за локоть. Рядом стоял Олег.

– Давай отойдем, – мягко предложил он.

Руслан молча последовал за другом за пределы центра управления. Когда дверь закрылась, Олег заговорил все также тихо и мягко:

– Русик, я понимаю…

– Да ни хрена ты не понимаешь! – снова не сдержался Руслан. – У тебя есть семья?! У тебя есть дети?! Дети, которых ты каждый вечер на руках относишь в постель. Чьи улыбки осветляют даже самый черный твой день. А стоит им заболеть, все твои проблемы просто меркнут на заднем плане… – Руслан вдруг осознал, что с трудом сдерживает слезы, и запнулся.

– Ты прав, – Олег не повышал голоса, – я не могу этого понимать так же глубоко, но я стараюсь. Могу лишь представить себе, как тебе сейчас тяжело. Мне тоже страшно. За родителей, ведь другой семьи у меня нет. Да и чего уж таить, за себя тоже страшно. Всем страшно, Руслан. Американцы вон вообще за тысячи километров от своих родных. Представляешь, каково им? Случись что, мы с тобой хотя бы на машинах сможем домой добраться. А им что делать?

При мысли об американских коллегах Руслан испытал приступ сильнейшего стыда. Им действительно должно быть сейчас тяжко. Уж точно не легче, чем ему. Но они терпеливо делали свою работу, а он устроил истерику. Вот это позор! Руслан почувствовал, как у него горят уши, и постарался взять себя в руки.

– Давно стало известно, что эта космическая херня направилась к Земле?

– Где-то час назад. Я боялся, что это сорвет испытания, и мы здесь застрянем надолго. Но все приняли новости достойно, хотя бодрости это никому не прибавило.

– Извини, – Руслана окатила новая волна стыда. – Постараюсь впредь держать себя в руках. – Руслан с усилием потер лицо ладонями, пытаясь собраться. – А насчет машины ты серьезно? Ну, если вдруг случится что-то такое, из-за чего рейсы отменят, ты мне сможешь организовать машину?

– Водителя не обещаю, но с машиной постараюсь что-то придумать. Их тут в паркинге хватает. Разберемся.

Наличие хоть какого-то запасного плана вселяло надежду. Руслан сухо кивнул Олегу и постарался успокоиться. Возвращаться в центр управления было неудобно, поэтому он решил отправиться к себе.

– Я пойду, Оле позвоню. Она наверняка волнуется сейчас не меньше меня, —сказал Руслан, вспомнив, что отключил телефон, и наградив за это себя парой нелицеприятных эпитетов. – Сообщи мне, пожалуйста, как только будет какая-то информация по монтажу.

– Добро, – Олег похлопал Руслана по плечу и вернулся в лабораторию.

Разговор с Олей прошел тяжело. Чтобы поддержать находящуюся на грани срыва жену, ему пришлось всем видом излучать спокойствие и уверенность. С окончанием разговора резко навалилась усталость. Руслан лег на диван и включил новостной канал. Кадры на экране демонстрировали фото загадочного объекта, а в углу крутился таймер обратного отсчета. Как выяснилось, таймер отражал время, через которое объект достигнет геостационарной орбиты Земли, если сохранит текущую скорость. Секунды неумолимо падали в бездну и тянули за собой минуты, а те, казалось, надежду на прекращение этого кошмара. Оставалось менее шести часов. Диктор эмоционально вел прямой эфир, голосом и жестами добавляя ненужной драмы к и без того драматической ситуации. Наверное, из-за профессиональной деформации диктор по-другому уже просто не умел. Интересно, дома он так же разговаривает?

Руслан резко дернулся и с удивлением обнаружил, что заснул на диване. Монитор продолжал работать, диктор продолжал разглагольствовать. Таймер в углу показывал три с половиной часа. Руслан сверил время с часами в телефоне. Он действительно проспал почти два с половиной часа. Наверное, мозг так отреагировал на перегрузку нервной системы, что просто отключился.

– Что ж, не самый худший вариант, – сам себе буркнул Руслан и вяло побрел в санузел.

Умывшись, он связался с Шейном и заручился его согласием со скорейшим подписанием подготовленных документов. Шейн уже все подтвердил Роберту. Оставалось дождаться окончания испытаний.

– Просто дождаться результатов испытаний, – медленно произнес Руслан и нервно хмыкнул. Просто дождаться. Вместе с сонливостью его стало покидать и чувство умиротворения, на смену которому возвращалась давящая, пронизывающая тревога.

Тем временем новостной марафон продолжался. Ведущий озвучивал мнения о происходящем как различных экспертов, так и обычных прохожих. Единства мнений, конечно же, не было. Большинство опрошенных обвиняло китайцев либо в умышленном, либо в непреднамеренном создании монстра, который теперь должен был уничтожить всех некитайцев на планете. А может и самих китайцев тоже, если монстр вышел из-под контроля. Некоторые обвиняли недальновидных астрономов, которые своими бессмысленными посланиями в космос привлекли внимание недружественной цивилизации. Теперь ее космический корабль движется к Земле, чтобы ее уничтожить либо поработить. Единицы выражали оптимизм, подкрепляя его доводами о том, что если какая-то цивилизация имеет настолько продвинутые технологии, чтобы добраться до Солнечной системы через тысячи световых лет, то она уже уничтожила бы Землю, если действительно этого хотела.

На волне всеобщего обсуждения кто-то вспомнил гипотезу о существовании некой карликовой звезды, которая обращается вокруг Солнца по нестабильной орбите и является причиной периодических массовых вымираний не Земле. Авторы гипотезы нарекли таинственную звезду Немезидой, в честь богини возмездия из древнегреческой мифологии. Это имя и закрепилось за неопознанным объектом. Пресса и обыватели все чаще называли этот объект Немезидой.

В игре «Кто придумает самый жуткий прогноз?» с энтузиазмом участвовало религиозное сообщество, особенно, его радикальные представители. В то время, как общепризнанное церковное духовенство призывало быть сильными, молиться и надеяться на Бога, Отец Михаил, не жалея горла, верещал о наступлении конца света. Он категорически отвергал попытки какого-либо научного объяснения происходящего, как и уместность имен языческих божеств. Приближающийся объект он окрестил не иначе как Оком Божьим, которое прольет на мир слезы Его. И погрузится мир в пучину, и выживут лишь праведные и истово верующие, и будут править они в очищенном от греха Эдеме. Вот, оказывается, как случился первый всемирный потоп. Теперь людям предстояло стать свидетелями второго, а Отцу Михаилу, вероятно, новым Ноем. Рейтинг одобрения зрителями высказываний спикеров регулярно появлялся на экране. В другое время он поразил бы воображение Руслана не хуже, чем появление так называемой Немезиды.