Светало. Утренняя заря пробуждала город, окутывая северную столицу своей созидающей умиротворенностью. Природа ещё спала, кроны деревьев утопали в мерцающем по всей длине веток снегу. Перебирая каждую веточку берёзки или сосенки, можно было увидеть великолепное сочетание серебристой оттеночной игры образов. От блеска только что выпавшего снега рябило в глазах, хруст под сапогами казался оглушительно громким, но в то же время ненавязчивым. Утренние пробки и слетающие с расписания маршруты утомляли, но давали почву для новых интересных событий, тут и там происходящих на улицах старинного мегаполиса.

– Лидочка, я, честно говоря, не ожидал, что в наши дни могут устраивать такие замечательные вечера. Помнишь, как любили провозглашать коммунисты: балы и прочая мишура – пережитки прошлого, они не имеют никакого отношения к главенствующей коммунистической доктрине! – с сожалением произнёс Николай Андреевич.

– Дорогой, но ведь то был закрытый бал, приглашения получили лишь избранные. Люди, которые ценят русскую культуру. Я заметила выдающихся интеллигентов, посетивших это изысканное мероприятие. Но ты прав: сказка в бывшей Стране Советов действительно стала противопоставлением всему, что мы знали в юности! – согласилась Лидия Витальевна, глядя на затянувшуюся пробку из машин.

– Сынок, посмотри время, мы не опоздаем на самолёт? – с волнением спросил Николай Андреевич.

– Нет, пап, у нас ещё целый час в запасе, успеем, – сказал Ярослав, бросив короткий взгляд на наручные часы.

Аэропорт Пулково на окраине Санкт-Петербурга считался одним из лучших в мире.

Он привлекал коренных петербуржцев и словно призывал поскорее отбросить все дела и насладиться путешествиями. И даже далеко лететь не нужно – за каких-то два часа можно добраться до столицы и вернуться обратно.

Многие гости Петербурга восхищались сдержанным изыском этого места.

– Да, далеко ещё московскому Шереметьево до вкусовой нормы Пулково, – поделилась своими соображениями Лидия Витальевна.

На табло уже объявили вылет Санкт-Петербург – Москва. И все пассажиры рейса ринулись занимать свои места в салоне Ту-134. Ярослав с семьёй расположились на своих местах. По салону в коротенькой юбочке прошлась стюардесса и громким выразительным голосом объявила, что самолёт готов к вылету:

– Уважаемые пассажиры! Самолёт, выполняющий рейс SU 034 из Санкт-Петербурга в Москву, готовится к взлёту. Просим вас пристегнуть ремни безопасности. На время взлета полки багажного отсека должны быть закрыты, спинки кресел подняты в вертикальное положение, ручная кладь размещена под сиденьем впереди стоящего кресла, шторки иллюминаторов подняты. Общий свет будет отключен. Просим вас прослушать информацию об аварийно-спасательном оборудовании, которое есть на борту.

Все мысли Ярослава были о предстоящем празднике. Он очень хотел увидеть своего друга Никиту, который со дня на день должен был прилететь в Москву из восхитительного итальянского города с богатой историей под названием Генуя. Его размышления прервала молоденькая стюардесса, которая склонилась над парнем и громко сказала:

– Молодой человек, пристегните, пожалуйста, ремень.

Видимо, погружённый в собственные мысли Ярослав не сразу заметил девушку, и ей пришлось повторить:

– Молодой человек, вы меня не слышите. Убедительная просьба пристегнуть ремень, – и она взяла его за руку.

Ярик сразу открыл глаза, возвращаясь к действительности:

– Ой, прошу прощения, задумался.

– Будьте внимательны, молодой человек. Я беспокоюсь исключительно о безопасности наших пассажиров.

Пристегнув, наконец, злосчастный ремень, Ярослав вновь окунулся в свои мысли, в некотором роде напоминавшие запутанный клубок. Итак, Никита.

Познакомились они случайно в анатомическом музее. Делегация из Италии приехала в столицу по обмену. Ещё в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году там была создана единая национальная служба здравоохранения. Особое внимание в Италии уделяется репродуктивному здоровью женщин, поэтому среди прибывших медиков были в основном гинекологи. Никита был весьма и весьма неглуп, хотя учился кое-как, но лишь по причине собственной лени, которая побеждала все другие его положительные качества. Ещё в школе парень увлёкся музыкой. После выхода в свет альбомов легендарной рок-группы The Beatles в далекие шестидесятые молодёжь всё больше интересовалась творчеством таких известных участников бой-банда, как Джон Леннон и Пол Маккартни. Никита не стал исключением. Даже спустя десятилетия с момента первого появления история коллектива и его песни не утратили своей актуальности и всё ещё вдохновляли. Гитара для Никиты была настоящим другом. И хотя ни в какие музыкальные школы он не ходил, уроки ни у кого не брал, предпочитая заниматься самостоятельно, через несколько лет он выучил все песни битлов наизусть и с удовольствием пел знакомым.

– Какой интересный парень: красивый, статный, играет на гитаре, – говорили о нём девушки.

Но Никита пока так и не нашёл своё счастье, ту самую единственную любовь отныне и присно. Конечно, время от времени подружки у него появлялись, парень-то он был не промах, но музыкант ждал настоящее чувство.

Самолёт подготовился к взлёту и встал на полосу. Ярослав откинулся в кресле. Глядя в окошко, он видел удаляющийся город, над которым простиралось бескрайнее море белых облаков. На ум пришли слова из детской песенки: «Облака, белогривые лошадки. Облака, что вы мчитесь без оглядки», – мысленно пропел он, вспоминая, как мама, когда ему было пять лет, впервые включила этот замечательный мультфильм. Он достал из рюкзака книгу «Медицинская реабилитация» под редакцией Епифанова и Ачкасова и углубился в чтение.

Некоторые одногруппники говорили ему: «Слушай, Крынский, ты хоть о чём-нибудь, кроме учебников и науки, думать можешь? Нет, Ярый, ты конченый ботаник, пошли с нами погуляем, потусим, может, познакомишься с кем-нибудь. Мы уже взрослые парни, пора и девушками обзавестись». Но Ярослава меньше всего интересовали девушки. Он строил грандиозные планы на будущее, его детская мечта – помогать людям вдали от городской суеты – всё ещё жила в его сердце и стремилась к исполнению. Пока он читал книгу, блаженные отзвуки сна всё-таки коснулись его сознания, веки отяжелели, и он отправился в странствие по царству Морфея.

– Сынок, мы, кажется, заходим на посадку, – хлопая Ярика по плечу, сказал Николай Андреевич.

– Ой, пап, мы так быстро долетели? – сквозь сон отозвался молодой человек.

– Ярик, ты уснул, что ли? Вот и книгу задом наперёд читаешь, – улыбнулся Николай Андреевич. – Что это у тебя? Наверное, опять твоя любимая научная литература? Ой, сын, и в кого ты у меня такой академик?! Сам вроде особой тяги к учёности не испытывал, зато вот занимаюсь литературоведением, пишу, – вздохнув, добавил старший Крынский.

– Так надо же, отец, кому-то и учёным быть, наукой интересоваться. Ты же знаешь, это моя давняя мечта. Но больше всего я хочу стать фельдшером, – твёрдо сказал Ярослав.

– Ладно, сын, пристёгивайся давай, а то не сбудется твоя мечта, – иронично заметил мужчина, гладя парня по голове.

Самолет действительно шёл на посадку, земля была уже близко, но облака нависли над Шереметьево, и в окнах ничего нельзя было разглядеть. Неведомый хозяин небес напустил туману на аэропорт. К счастью, лайнер приземлился благополучно, и вскоре пассажиры рейса готовились к выходу. Ярослав отстегнул ремень, взял свой рюкзак и устремился к открытым дверям. Спускаясь по трапу, он почувствовал, как поток свежего морозного воздуха лёгким холодком пронёсся по всему его телу. «Как же я всё-таки люблю зиму», – вдохновенно подумал молодой человек.

Москва готовилась встречать Новый год: как-никак было тридцать первое декабря! Город сиял чудесными огоньками, гирлянды и прочие украшения были развешаны по всей столице, наряженные шарами и волшебными фигурками ёлки стояли на каждой улице столицы. На базарах и рынках продавали мандарины, запах предстоящего праздника витал повсюду, каждое мгновение было наполнено предвкушением чуда!