– Я не могу взять от тебя деньги, – чуть не плача, говорила Ирина. – Это неправильно.
– Сможешь. У меня и причины нет, и в мыслях не было покупать тебя. Ты должна окончить учёбу не смотря ни на что. У тебя сестра выпускница. Ты справишься, а деньги тебе частично помогут. Считай это моральной компенсацией. Чем ещё могу вам помочь? Я буду здесь в течение месяца. Понадоблюсь – звони. Да, скажи мне: это кольцо тебе знакомо? – спросила Лена, держа на ладони широкое кольцо с небольшим бриллиантом.
– У мамы было такое. На нём была гравировка «Светлане»
– Держи. Я нашла его в сейфе отца. Извини.
Открыв шкатулку, где лежали скромные золотые украшения мамы и бабушки, чтобы положить кольцо, Ирина заметила пропажу цепочки с подвеской. Её носила мама.
– Ася, где мамина цепочка? – спросила Ирина сестру.
– Мне нужны были деньги, и я её сдала в ломбард, – спокойно ответила она. – Я тоже имею право на наследство.
– На что тебе нужны были деньги? Алкоголь, наркотики? Из-за них ты готова отдать последнее, что напоминало о маме? Ты не просто эгоистка, ты Иуда. Ты предаешь не только близких людей, но и память о них. У тебя есть неделя, чтобы вернуть вещь на место. Я никогда не контролировала наши расходы, надеясь на твою порядочность, а ты оказалась, мягко говоря, воровкой, – Ирина была сердита на Асю и не понимала сестру. – Я отдам тебе твою часть пенсии и живи, как хочешь. Не смей больше трогать то, что куплено для бабушки. Тебе шестнадцать лет – становись без меня взрослой. Делай, как хочешь, живи в своё удовольствие и сама отвечай за себя, а я умываю руки. С меня хватит!
Лена понадобилась первого августа – Мария Богданова тихо умерла во сне. Ирина не ожидала, что Ася позвонит Громову, но она это сделала по собственной инициативе. Ира позвонила Лене. С их помощью организовали кремацию, и захоронение урны на могиле матери девушек. Поминки устроили в доме с помощью соседей. Ирина ходила словно тень. Похороны двух близких людей за три месяца – это много. Она уже сутки не вставала с кровати, уставившись в одну точку, не вытирая слёз, которым не было видно конца.
– Ира, поговори со мной, – просила Ася. – Хочешь, чаю выпьем или поешь что-нибудь. Я положила мамину цепочку на место, а наркотики я даже не пробовала, а вот пиво пила. Давай поговорим.
– О чём говорить? О том, что я осталась одна на всём белом свете или о том, что мне жить не хочется? – сквозь слёзы говорила старшая сестра. – Я разговаривала с тобой по душам три недели назад. Помогло? Ты меня услышала? Ты сделала выводы из всего сказанного и услышанного? Тебе нет дела до того, что я чувствую, о чём я думаю, о чём мечтаю. Для тебя есть ты и твои желания. Ты сейчас думаешь о том, чтобы остаться здесь. Это единственное, что тебя волнует. Бабушки нет, а для тебя наступил тот момент, когда я могу от тебя отказаться. Не переживай, я самостоятельно не сделаю такую глупость, если ты сама всего не испортишь. Но и жить, как раньше, мы уже не будем. Подумай, что тебе нужно купить в гимназию. Через пару дней мы этим займёмся, а пока оставь меня одну. Я не хочу тебя слушать. Сегодня ты наобещаешь мне кучу всего, а завтра забудешь об этом.
Анастасия была готова к началу занятий в гимназии уже через неделю. Возвращаясь домой с покупками, Ирина сделала круг и привезла Асю на одну из старых окраин города.
– Зачем мы здесь? – спросила сестра. – Какие у тебя здесь дела? – глядя в окно, не унималась Ася, рассматривая аварийные дома в два этажа с дворами, где сушилось бельё, юных мамаш с колясками и подростков, оседлавших скамейки, которые курили, пожилых мужчин за игрой в карты, которые выражались матом. Кроме зелени больших деревьев, всё оставалось серым. Казалось и воздух пахнет пылью, а об асфальте здесь давно забыли.
– Это небольшая экскурсия в реальную жизнь большинства твоих сверстников. Думаешь, они не хотят жить немного лучше? Они тоже не выбирали родителей, просто им повезло меньше, чем нам. А чем они хуже нас? Кто-то из них выберется из нищеты, а кто-то останется в ней, обрекая уже своих детей на существование, – говорила Ирина, неспеша ведя машину. – Жалуясь на свою жизнь, вспоминай иногда о том, что видела. У тебя есть тёплый дом, почти законченное образование, ты не ходишь голодной и босой – это уже хорошо. Хочешь большего – дерзай, всё в твоих руках. Прости, если я испортила твоё настроение. Я это сделала в воспитательных целях. Ты иногда спускайся на грешную землю, после встреч со своими друзьями.
Ирина переоформила квартиру бабушки, согласно завещанию и сдала её на год в аренду. С первого сентября у девушек началась учёба. Теперь Ирина, пока позволяла погода, домой после занятий не торопилась. Отношения с Настей не стали хуже, но их нельзя было назвать дружескими. Вечера она проводила дома, по субботам встречаясь с друзьями, но разговоры сводились к диалогам: «Как дела в школе?» – «Нормально». «Помощь нужна?» – «Нет». «Сообрази сама ужин, у меня работа» – «Хорошо». «Продукты я купила. Чего не хватает – купи сама» – «После школы зайду». Теперь Ирина занимала комнату, которую занимала мама, а потом бабушка, перенеся свою кровать и сделав перестановку, а Ася осталась в своей. Утром старшая сестра готовила завтрак, через день обед, после завтрака завозила Асю в гимназию и ехала в университет. Двадцать шестого сентября Анастасии исполнялось семнадцать лет.
– Ася, у тебя день рождения в пятницу. Я сделаю тебе подарок деньгами. Пригласи подруг в кафе или клуб, но без фанатизма и в рамках. Соседи не поймут, если ты устроишь праздник дома.
– Ир, тебя просили зайти в гимназию. Замечаний и двоек у меня нет. Причины я не знаю, – сказала Ася.
– Поедем, завтра минут на десять раньше и разберёмся.
Ирина Богданова окончила эту гимназию в одиннадцатом году и была знакома с классным руководителем Аси. Она преподавала русский язык и литературу.
– Доброе утро, Галина Ивановна. Что у нас произошло?
– Ты не волнуйся, Ирина Сергеевна. С поведением и учёбой у нас проблем нет. Ты с ней дома справляешься? – участливо спросила учительница.
– Справляюсь. Мы видимся час утром и два вечером, время на выяснение отношений не остаётся. Живём, если честно, как соседи, – ответила Ирина. – Она меня слушает, но не слышит, или не хочет слышать. Мы так и не стали с ней ни сёстрами, ни подругами. Может в этом моя вина? Если дело не в учёбе то в чём?
– Ты слышала о поездках наших чад в Англию на каникулах? Как ты отнесёшься к тому, чтобы Ася с группой из десяти человек зимние каникулы провела в языковом лагере Англии? Я должна узнать твоё мнение, прежде чем озвучить ей эту возможность. От тебя будет нужно разрешение на вылет, паспорт, билеты на перелёт. Потянешь? Нужно ли ей это? Заслуживает ли она? Я знаю, о чём ты сейчас думаешь. Настя попала в эту десятку с барского плеча, для галочки, но это не так и зазорно. Язык она знает лучше любого другого, да и общается она с нашими мажорами на равных. Надо этот шанс использовать.
– Настя полетит в Англию. Я всё, что от меня зависит, сделаю. Разочарований не будет? Комитет может передумать и выбрать другого кандидата? – всё ещё сомневалась Ирина.
– Не переживай. Документы оформляются не один месяц. Всё будет хорошо, – убеждала её классный руководитель. – Попробуй дать ей больше самостоятельности, перестань её опекать, пусть становится взрослой не только внешне.
Вернувшись с занятий, Ирина сама начала с Асей разговор о возможной поездке. Передав разговор с классным руководителем, Ирина внимательно посмотрела на сестру.
– Если ты прилично закроешь полугодие, у комитета не будет претензий, а вот от твоих друзей будут и большие. Готовься. Мой тебе совет: не ссорься с ними. Напомни: где и как они два раза в год отдыхают, и как ты проводишь свои каникулы. Попроси оплатить тебе поездку, пообещав при этом стать прежней. Это будет не хуже пощёчины.
– Откуда ты это знаешь? – удивилась сестра.
– Аська, я три года назад была на твоём месте. С тех пор ничего не изменилось. Меня в классе называли Ирина Сергеевна за то, что я была не такая как все. Мне мама давала советы. Я к ним прислушивалась и не поддавалась на провокации. Особой дружбы ни с кем не водила, но не позволяла себя унижать. Для видимости приблизила к себе Антона, чтобы не выглядеть белой вороной. Кто же знал, что эта дружба закончится таким образом. Ты для начала займись паспортом. За три месяца мы частично заменим твой гардероб. Не будем справляться сами, попрошу помощи у Громова.
