– Жаль, конечно, что у вас испорчены отношения с комитетом по культуре. Для меня это новость. Но я посмотрю, как это можно исправить. Вы же попробуйте организовать ходатайства от общественных организаций, от творческих союзов, от коллег, от своих влиятельных поклонников, ежели таковые имеются… Словом, организуйте отсюда в министерство поток бумажек и звонков. Учините легкий тарарам. Ударьте во все колокола! Все в ваших руках, Аркадий! Хватайте свой шанс мертвой хваткой.

Балагулин поднял на меня свои маслянистые глазки.

– Ярославич… Всё это звучит как сказка… – Кажется, он растерял весь запас своих приколов.

– Так сделайте ее былью, черт побери!

– Но ведь и вы, наверняка, чего-то потребуете от меня взамен? – здравый смысл всё же не изменил пройдохе.

Оставалось поставить эффектную точку в нашем разговоре. Я в красочных тонах изложил ему свою легенду, присовокупив, что за удачное посредничество он получит свой процент. Привел несколько примеров якобы из деятельности нашей конторы, которые должны были навести его на мысль о Лизе, сестре Сапера.

Аркадий судорожно кивнул. По его загоревшимся глазкам я понял, что мои усилия не пропали напрасно. Я привел этого прирожденного лентяя в состояние повышенной активности. Теперь этот человек МОЙ. И этот МОЙ человек должен привести меня к цели.

Он вдруг потерял аппетит, хотя недостатка в закусках на столе не было, и пожелал прогуляться по свежему воздуху.

Ресторан мы покидали через тот же холл с чучелами, через который и входили сюда. Огибая кадку с фикусом, разомлевший Балагулин споткнулся и, наверняка, грохнулся бы на пол, не подхвати мы с Тиной его с обеих сторон под руки. Толстяк при этом ойкнул, да так громко, будто падение всё же произошло. Тина принялась его успокаивать. Что-то заставило меня взглянуть вдоль бокового прохода, что вел из холла в бар. Там, в глубине бара, стоял Фомич и не мигая смотрел на нас. Его взгляд был преисполнен ужаса. Да чего он так комплексует, черт подери! Я, конечно, помнил о своем обещании более не заходить в бар, но ведь я туда и не заходил, а ресторан выбрал, исходя из желания Балагулина. Я и вправду не собирался пересекаться с барменом вторично. Похоже, у старика совсем сдали нервы. Я демонстративно повернулся к нему спиной. Пусть успокоится.

Через минуту наша маленькая компания была на улице.

Аркадий с чувством пожал мне руку:

– Ярославич, вы не прогадаете, что поставили на меня! Балагулин умеет быть благодарным, вот увидите!

Глава седьмая. СЮРПРИЗ ОТ БАЛАГУЛИНА

Мы с Тиной не заметили, как оказались в моем номере в объятьях друг друга.

Когда я вновь обрел способность здраво воспринимать окружающее, за окном уже занимался рассвет.

Я вдруг понял, что трезвонит телефон, причем давно.

Настенные часы показывали половину шестого утра.

Кто бы это мог быть? Я не ждал никаких звонков. Скорее всего, кто-то ошибся номером. В больших гостиницах это случается сплошь и рядом.

Дотянуться до трубки, не потревожив Тину, которая сладко спала на моей руке, я все равно не смог бы, поэтому с легким сердцем решил проигнорировать звонок. Позвонят снова, если очень нужно.

Тина ушла около восьми. На мое предложение плюнуть на всякие скучные дела и пуститься в совместный загул она ответила, что согласилась бы с великой радостью, но у нее уже назначена важная встреча, отменить которую никак нельзя. Но после встречи она мне позвонит, и тогда – может быть…

Проводив Тину, я плюхнулся в кресло и закурил. Просидел так с полчаса, предаваясь размышлениям.

Снова зазвонил телефон.

Я поспешил к тумбочке.

– Ярославич! Привет! – ударил по барабанной перепонке ликующий голос Аркадия. – А я думал, ты ночуешь вместе с Тиннет!

– Аркадий, я начинаю чувствовать себя жертвой самого скверного из ваших розыгрышей. Это вы звонили утром?

– Ну да! – Судя по его самоуверенному смеху, случилось что-то важное.

– Так у вас бессонница на почве переедания? – не упустил я случая съязвить.

Но его, похоже, не остудил ни мой выпад, ни мой холодный тон.

– Ярославич… Дорогой ты мой! Дай словечко молвить мастеру разговорного жанра! Конечно, у меня бессонница! А у кого не будет бессонницы после такого кульбита?! Такая новость! Такая радость! Вот я и поспешил поделиться с тобой этой радостью! Мне почему-то подумалось, что как раз на рассвете вы с Тиннет будете кувыркаться в одной постельке, и я одним звоночком сообщу эту потрясающую весть вам обоим. Но, видать, у вас разные биологические часы, угадал?

Сердиться на ушлого пройдоху было невозможно.

– Аркадий, что, собственно, произошло?

– А вот что: Котька приглашает нас в гости! Всех троих! Вас, Тиннет и меня!

– Кто такой Котька? – не сразу понял я.

– Мой хороший друг, еланский предприниматель Константин Константинович Спорышев, – отчеканил Аркадий. – А приглашает он нас в свое охотничье имение «Березовая Роща». На три дня! Да ты не пугайся, Ярославич, что это на природе, и не думай, что жить придется в палатках, ха-ха! Это такое место, с которым ни один пятизвездочный отель не сравнится! Обслуживание по классу люкс! Царская кухня! Причем жить мы будем на полном пансионе… – Аркадий даже всхлипнул от избытка чувств.

Признаться, новость меня ошеломила. Но прежде чем заняться ее анализом, следовало закончить разговор. Понятно, что никакой бурной радости демонстрировать я не собирался. Да и не было ее, бурной радости… Скорее, я испытывал смутную тревогу.

– Значит, это за городом? – кисло осведомился я.

– Не волнуйся, Ярославич! – снова затараторил Балагулин. – Котька присылает за нами свой самолет! У него свой самолет, понял, парень? Он его в шутку называет «Аэрокоброй». Вместе с выруливанием на взлетную полосу лететь около получаса…

– Погодите, Аркадий, – запротестовал я. – Все слишком неожиданно. У меня срочные дела. Да и не готов я сейчас, честно говоря, к путешествию…

– Ярославич, отмени все дела! Под любым предлогом! А готовиться и вовсе не нужно, можешь смело ехать с пустыми руками, там есть все, как в Греции, ха-ха! Включая пижаму и зубную щетку! Поверь моему слову, нельзя упускать такой шанс! Всю жизнь будешь вспоминать об этой поездке с удовольствием!

– Ну, допустим… – Тяжким вздохом я продемонстрировал, что иду на нелегкую уступку. – Мне только неясно, кому я обязан этим приглашением,

– Да брось ты свой столичный этикет, Ярославич! – с оттенком панибратства воскликнул он. – У нас все по-простому, по провинциальному, зато от чистого сердца! Я же дал вам обоим вчера понять, что Аркадий Балагулин умеет быть благодарным! Короче, сразу же после нашего расставания я позвонил Котьке и рассказал ему о твоей идее вытащить меня на столичную сцену. Котька, конечно, сложный человек, но в конечном итоге всегда принимает правильное решение. Он сильно заинтересовался, особенно после того, как я ввел его в курс относительно твоей брачной конторы, и обещал подумать. И вот, в пять утра, звонок. Тебе, Ярослав, просто нужно знать, что Котька – «сова» и всегда, бодрствует по ночам. Значит, позвонил он в пять утра и сказал, что приглашает в “Березовую Рощу” нас троих. В час дня его “Аэрокобра” будет ждать нас в аэроклубе. Он также попросил, чтобы я позвонил тебе лично и передал персональное приглашение от его имени. Что я и делаю. С превеликим удовольствием.

– Теперь понятно. Что ж, Аркадий… Учитывая ваши хлопоты, а также актуальность нашей общей проблемы, я попробую перенести намеченные встречи. Но окончательный ответ пока не даю. Созвонимся через часок. Что же касается Тины, то она почти наверняка откажется от поездки. – Мне вовсе не хотелось подвергать опасности женщину, подарившую мне две чудесные ночи.

– Тиннет уже согласилась! – булькающе рассмеялся он.

– Как так?! – опешил я. – Когда?!

– Десять минут назад. – Похоже, Аркадий находился в состоянии эйфории. – Я же объясняю, Ярославич. Сразу после звонка Котьки я звякнул тебе. Никакой реакции. Я звякнул Тинке. Тоже молчок. Ну, я так и решил: либо спят без задних ног, либо предаются утехам тайской любви и ничего не слышат. Шутка. От волнения сварил себе пару пакетиков пельмешек, навернул за милую душу и как-то незаметно для себя задремал. Открываю глаза: восемь! Я подумал, что имеет смысл позвонить в обратной последовательности. И не прогадал. Тиннет сняла трубку. Когда я втолковал ей существо вопроса, она пришла в неописуемый восторг. Ибо, в отличие от тебя, Ярославич, нередко слышала мои заманчивые отзывы о «Березовой Роще», и, полагаю, эти красочные рассказы глубоко запали в ее женскую душу. В общем, она ответила, что извернется, но начистит свои перышки, попросив только не донимать ее повторными звонками. После этого я сразу же позвонил тебе, ковбой. Вот и весь расклад… Да не волнуйся ты, парень, она не будет мешать твоим любовным похождениям. Тиннет – свободная раскрепощенная женщина. Но и ты ей не мешай.